Я в полном шоке.
— Не верю. Ты меня разыгрываешь? — и смеяться начинаю от радости, роняя слёзы счастья. — А деньги, где же ты деньги взял? Квартира, машина, детская комната, о которой я так сильно мечтала… Всё это добро целое состояние стоит! Не по карману простому таксисту.
— Малыш, это не твои заботы. Не смей даже думать об этом. Поняла?
На короткий миг любимый отрывается от дороги, чтобы положить руку на мой живот. Гладит его. Нежно, заботливо. С искренней любовью. А я вдруг ощущаю сильный толчок. Сладкий жар разливается по всему телу.
— Ого! Пинается опять! — Женька смеётся.
— Да-да! Папку почувствовал, представляешь?
— Ты у меня самая лучшая на свете, — с зашкаливающей нежностью в голосе произносит любимый. — Солнце, спасибо тебе за сына.
— Женя-я-я, — сдавленно вою и начинаю на полном серьёзе рыдать от разрывающих душу эмоций.
Чёртовы гормоны.
Любимый… Он квартиру купил нам с будущим малышом. Машину. И ту самую мебель, на которую я так долго смотрела в детском отделе. Просто не верится! Сон какой-то! Женя стал моей феей крёстной и осуществил все мои самые заветные мечты. Мы станем самой счастливой и дружной семьёй на свете, а нашим идеальным отношениям будут завидовать друзья и соседи. Уже завидуют!
— Давай имя придумаем? — меняю тему разговора.
Кстати, уже пора.
— Мне нравится Богдан.
— Как-то резко звучит, — скривившись, шепчу я. — Дима. Дмитрий... Димочка! А? Что думаешь?
— Сопливенько. Он мужиком будет. Крепким и сильным богатырем. Весь в папку.
Женька хохочет. Поднимает правую руку вверх, сжимая кулак, демонстрирует мне свой крепкий бицепс. Да ещё и бровями играет, проказник. Смешной такой. Я моментально взрываюсь от смеха, когда он начинает вот так кривляться. Настроение на максимум. Райское тепло стягивает низ живота. Всегда. Когда я нахожусь рядом с Женей.
Бах!
— Ой, что это? — обеспокоено оглядываюсь по сторонам, услышав странный шум.
Практически пустынную улицу пронзает череда жутких хлопков.
Бах!
Бах!
Бах!
Улыбка быстро испаряется с лица, мышцы скручивает жгутом от бушующих волн ледяного страха. Я цепенею. Хвастаюсь заледеневшими пальцами за края сиденья, вскрикивая:
— Это что? Выстрелы?
Скрип. Визг тормозов.
Резкий толчок в бок.
Бам!
— А-а! Женя!
— Держись, Ангел... Держись! Не-е-т!
Бах!
Я успеваю увидеть резкую вспышку жёлтого света и огромный силуэт чёрной машины, который на полной скорости врезается в нашу «Ладу». Сильнейший удар обрушивается прямо на лобовое стекло.
Я ничего не вижу. Я слышу крик. И чувствую адскую боль во всём теле. Словно меня насквозь прошибло сотнями острых шипов.
В ушах гудит. В глазах плывёт. Я пробую пошевелить конечностями. Вытягиваю вперёд руки. Будто удар под дых получаю.
Кровь.
Мои руки в крови.
Тишина.
Мёртвая. Удушающая.
Мой живот... Он разрывается от адской боли. По ногам течёт кровь. Розовый сарафан за секунду становится красным.
— Ж-Женя... — слабо мычу, обнимая парня.
Он обнимает меня. Закрывая нас с малышом своим телом.
Везде хрустит битое стекло. Пахнет кровью. Бензином. Надвигающейся смертью.
Я трясу любимого. Трясу изо всех сил! Но его глаза плотно закрыты. Он никак не реагирует. Он тонет в собственной крови… Изогнутый в какой-то нечеловеческой позе, весь в ранах, ссадинах, крови, накрывает меня собой, оберегая.
Происходящее не может быть реальностью. Так не бывает! Только в кино. Во сне. В новостях, чёрт возьми! С нами не должно было такое случиться.
Нас зажало искорёженным металлом машины. Жизнь висит на тонкой ните.
— Нет, Женя. Нет…
Лютый ужас скрючивает меня пополам, сжигает душу в чёрный пепел.
Кровь. Везде кровь.
Выстрелы пистолетов звучат всё чаще и ближе.
Женя! Он не отзывается на мои вопли.
Я заставляю себя собраться, отключить эмоции, принять происходящее не как фильм, а реальную жизнь. До меня вдруг доходит осознание всего происходящего. Мы попали в аварию. В нас на сумасшедшей скорости врезался громоздкий джип, смяв нашу машину в лепёшку, как алюминиевую банку.
Пульс замедляет ритм.
Темнота вышибает из меня жизнь.
Я куда-то лету.
ГЛАВА 25
Ангелина
— Нет. Я с тобой поеду, — за руку с силой хватаю. Впиваюсь ногтями почти до ранок. — Пожалуйста! Не выношу одиночества.
— Так, так, — улыбается, а я его руку ещё крепче сжимаю. — Мне помнится, ты говорила, что любишь одиночество. Что специально сбежала в глушь, оградив себя от проблем.
— Это было тогда, но сейчас всё изменилось.
— Не из-за меня ли?
Пауза.
Всхлипываю, опуская взгляд.
— Из-за тебя, Марс. Врать не буду, — мурчу, прикрывая веки.
— Моя сладкая… — он мягко обхватывает меня за шею, тянет к себе, оставляя воздушный поцелуй на макушке. — Собирай вещи, но много не бери. Надеюсь, через месяц вернёмся обратно. Какое-то время ещё здесь побудем. Согласна?
Киваю.
— А что за дела? Опять…
— Нет, — резко обрывает. — Дела легальные. Касаются моих автомастерских.
— Значит, мы вернёмся, и ты запишешься к врачу?
— Да. Можно попробовать.
Мягко улыбнувшись, я встаю со стола. Поблагодарив Марса ещё одним страстным поцелуем, я быстренько бегу наверх, в спальню, чтобы привести себя в порядок, а также собрать кое-какие вещи.
Почему он сопротивляется? Почему не хочет попробовать сделать ещё одну операцию? Пусть лучше те деньги, что он завещал мне, он потратит на хорошего специалиста. Зачем брыкается? И тянет?
Жизнь ему, что ли, надоела? А как же я? Я с ним быть хочу. Навсегда. Я уже всё решила. У нас ведь с ним, похоже, стало всё слишком серьёзно. Я доверяю ему. Как своему шестому чувству. Я не вижу в нём бабника. Он ни на кого кроме меня не смотрит. Он болен мною, это ведь очевидно. Так почему так легко сдаётся, принимая жестокий приговор? Врачи часто ошибаются. Нужно к нескольким сходить. За границу поехать. А не слепо верить одному и ставить на своей судьбе крест.
Наверно, Марс просто боится операции. Иначе, как объяснить его отмахивания?
Мужчины… они такие. Вроде сильные с виду и по своей природе, а, например, как ветерок дунет и простуду подхватят, так сразу строют из себя неизлечимо больных мучеников. Сильные снаружи, но внутри хрупкие. Надо беречь мужчин.
Я принимаю бодрящий душ, высушиваю волосы феном, наношу лёгкий макияж. Надеваю удобное лёгкое платье, нежно-голубого цвета, так заботливо подаренное Марсом, выхожу из дома.
Любимый ждёт меня у ворот виллы с сумками. Он сажает меня в седан бизнес-класса, сам рядом садится, берёт меня за руку. Переплетает наши пальцы друг с другом. Автомобиль трогается с места, неся нас в аэропорт.
Несколько долгих часов полёта, и мы приземлились на родной земле.
***
Проходит несколько недель. Я обживаюсь в доме Марса в России. У меня всё хорошо. Я даже почти подружилась с его любимыми собачками. Они больше не рычат, с удовольствием принимают еду из рук новой хозяйки. Марс периодически пропадает по делам. Я
