Ожидание не заняло много времени. Осознав его присутствие, Кевин опустил подбородок на колено и вполоборота спросил:
— Как ты это делаешь? — он прищёлкнул пальцами, словно пытаясь отогнать неопределённость в собственном вопросе. — После всего, что случилось с тобой в этом году: после Рико, отца, разборок с ФБР. Понимая, что Ичиро знает про тебя, как ты можешь не бояться?
— Я боюсь, — признался Нил. — Но потерять то, что имею, боюсь ещё сильнее.
— Не понимаю.
— Нет, понимаешь, иначе не доверился бы Эндрю и тренеру. Проблема в том, что ты переложил на них всю ответственность и отказываешься делать что-либо сам. Ты думаешь, что активное сопротивление ухудшит последствия, которые обрушит на тебя Рико, поэтому стараешься не перегибать палку. Но в итоге эта неопределённость не защитит тебя.
— Кевин, — позвал Нил, заставив Дэя поднять взгляд, — выясни для себя, что самое важное в твоей жизни, без чего ты не сможешь или не захочешь жить. Это и есть твоя ставка в борьбе с Рико. Просчитай цену своего страха. И если потери слишком велики, то ты должен бороться. Не лучше ли умереть, сражаясь за свои идеалы, чем умереть, даже не попытавшись их отстоять?
— Это в любом случае смерть, — напомнил Дэй.
— Умри свободным или одной сплошной ошибкой. Выбор только за тобой. Но лучше определись до встречи с Жаном. Если он почувствует твою неискренность, ты уже никогда его ни в чём не убедишь.
Кевин ничего не ответил, поэтому Нил соскользнул с кровати и оставил его наедине со своими мыслями. Пока он спускался, Лисы вовсю обсуждали завтрак. Рене успела перекусить по дороге обратно, а остальные согласились отложить завтрак до того, как придётся относить ключи в главный корпус. Им оставалось только собраться, поэтому все разошлись по комнатам, чтобы набить чемоданы привезёнными сюда вещами.
Погрузив весь багаж по машинам, Лисы в последний раз направились к главному корпусу. Пока Рене пила чай, остальные живо накинулись на яичницу с беконом. Никто из них даже не упоминал имя Жана хотя вероятность того, что их мог кто-то услышать и понять, о чём речь, и так была крайне мала. Вернув ключи от коттеджа, они привычно разделились по двум машинам. Выехав на дорогу первым, Эндрю направил машину к общежитию.
Они сделали короткую остановку у Эбби, чтобы дать Кевину возможность увидеться с Жаном. Эбби, как обычно, оставила входную дверь незапертой, поэтому Лисы спокойно вошли без стука. Громко поздоровавшись, Дэн предупредила об их прибытии, и из глубин коридора тут же донеслось ответное приветствие.
Заглянув на кухню, они обнаружили Эбби и Ваймака за обеденным столом. Судя по грязным тарелкам в раковине и паре скомканных салфеток, они только что пообедали. Убрав со стола остатки еды, Эбби пригласила Кевина к Жану, поманив его за собой в коридор. Нил окинул Ваймака внимательным взглядом, пытаясь рассмотреть последствия травмирующего признания Кевина. Выражение лица тренера оставалось спокойным и нечитаемым. Однако это совсем не успокоило Дэн – она продолжала вглядываться в лицо тренера в поисках каких-либо знаков.
— Заключение? — спросил Ваймак, едва из коридора донёсся тихий щелчок двери.
— Он может остаться с нами, пока ему не станет лучше, — ответила за всех Дэн. — Его последующие действия зависят только от него.
Ваймак понимающе кивнул и добавил:
— Нил, администрация знает, что ты приезжаешь сегодня.
— И они хотят поговорить, — понял Джостен.
— Они попросили позвонить им, когда ты вернёшься, — сказал Ваймак. — А ты вернулся?
Конечно, было крайне соблазнительно принять это скрытое предложение и поиграть в кошки-мышки ещё чуть-чуть, но у Нила просто не оставалось лишнего времени. Весенние каникулы подходили к концу. Лекции начинались уже завтра, а его одногруппники, должно быть, услышали шокирующие новости почти неделю назад. Через пару дней Нилу придётся встретиться с журналистами и подтвердить информацию, которую все уже давным-давно поняли. Почему-то Нил задумался о том, как тренер Эрнандез отреагировал на новости. Пытались ли журналисты выбить из него подробности. Его предыдущей команде наверняка нашлось, что рассказать. Ведь маленькие городки только и живут сплетнями.
— Да, — наконец ответил Нил. — Я вернулся.
Ваймак отошёл в сторону, чтобы сделать звонок.
Эбби вернулась одна и обвела команду взглядом:
— Жан не сможет принять так много гостей.
— Мы просто привезли Кевина и Рене, — пояснил Мэтт.
Поудобнее устроившись в своём кресле, Эбби снова окинула Лисов взглядом:
— Рене говорила, что вы жили в очень милом коттедже.
Лисы наперебой рассказывали ей о всех прелестях арендованного домика. Только Аарон не проронил ни слова, но по крайней мере он следил за разговором. Когда они перешли к рассказу о конных прогулках, к ним вернулся Ваймак. Вместо того чтобы опуститься в кресло, тренер замер в дверном проёме. Нил понял намёк без лишних слов и вышел в коридор следом за ним. Эндрю остался на своём месте, и Нил понимал, почему он не пошёл с ним: сегодня Кевин нуждался в нём куда сильнее, чем сам Нил.
Чарльз Витье, президент Государственного Университета Пальметто, проживал в большом доме, неподалёку от главных ворот студгородка. Ваймак и Нил обогнули дом по каменной дорожке прямо к парадной двери. Тренер позвонил в звонок, Нил остался стоять позади. Учитывая, что они предупредили о визите, дверь открыли почти сразу.
— Чак, — вместо приветствия произнёс Ваймак.
— Тренер, — кивнул Витье, устремив взгляд за плечо Ваймака, прямо на Нила. — Проходите.
Они прошли мимо гостиной, которая по размерам могла бы вместить в себя целую квартиру Ваймака, и переговорной, которая казалась больше, чем их трёхместный номер в общежитии. Кабинет Витье располагался в дальнем конце дома, недалеко от кухни. Чарльз махнул рукой, предлагая присесть, и закрыл за ними дверь. На его рабочем столе не было ничего лишнего – лишь компьютер, стационарный телефон и недавно принесённый поднос с чаем со льдом. Он передал два стакана Ваймаку и Нилу и только потом опустился в кресло. Нил вцепился в холодный стакан с такой силой, словно это могло придать ему храбрости.
Витье всё ещё смотрел на него с непонятным, неявным опасением, будто Нил мог непроизвольно взорваться в любую минуту. Наконец Чарльз сказал:
— Ну что ж, приступим.
Он несколько раз нажал кнопкой мыши, и спустя пару секунд его телефон зазвонил. Механический голос, озвучивающий программу по созданию групповых звонков, сухо поприветствовал их. Когда Чарльз ввёл персональный код доступа, тот же голос пояснил:
— На линии двадцать абонентов, включая вас.
За уведомлением последовала серия коротких сигналов, подтверждающая, что все контакты подключены и находятся на связи.
— Говорит Витье, — подал голос Чарльз. — Тренер Дэвид Ваймак и… Нил Джостен, — добавил он после небольшой заминки и перевёл неуверенный взгляд на Ваймака, — сейчас со мной. Кто уже на связи?
Они прошлись по списку, озвучивая имена и должности присутствующих. На секунду Нилу показалось, что к этому звонку присоединилась вся администрация; люди представлялись один за одним, начиная с главы студсовета и департамента связи с выпускниками и заканчивая советом попечителей в полном составе из тринадцати человек. Когда все наконец представились и были отмечены в списке, Витье перешёл к обсуждению.
Последующие часы оказались едва ли не самыми долгими в жизни Нила. Достаточно быстро стало очевидно, что это не первое их обсуждение данной темы, с тех пор как вся правда всплыла на поверхность; они продолжили спор на том месте, где закончили, ссылаясь на предыдущие аргументы Ваймака. Нилу тоже предоставили возможность высказаться, и тренер вступился за него в тот момент, когда из трубки валом посыпались сложные вопросы и требования.
Закончив свой допрос, они переключились друг на друга. Спорили о том, оправданы ли риски нахождения Нила в университете, хотя все присутствующие были одинаково заинтересованы в поддержании такого общественного внимания. Пытались предугадать общественную реакцию на исключение Нила, равно как и на сохранение его в числе студентов.
