Рето осадил обоих ехидной фразой на ранте. Даже со скромным активом слов, набранных за полдня, я поняла, о чем он сказал. Мол, они рядом с женщиной разом поглупели и походят на голодных лешек, когда те без секса и подпитки становятся ворчливыми, недовольными всем на свете истеричками.
Вывод напрашивался сам собой: создание семьи у рантов действительно большой больной вопрос. Тяжело вздохнув, я опустила глаза и тут же ощутила, как вспыхнули щеки. Всего день вместе с Джаром — а я будто присвоила его, сроднилась с ним. Вот и сейчас, стоило Аршу выкинуть очередной фортель, неосознанно положила руку опекуну на колено. И никто даже взглядом не дал понять об этом или о том, что подобное неприемлемо, или неправильно. Ну и ладно, не дали и не дали, я тоже сделала вид, что ничего из ряда вон не произошло. Ну положила ладонь на мужское колено, чувствую под тонкой тканью теплое мускулистое тело, приятное на ощупь, — что такого?
С собой договорилась, осталось поднять глаза на собеседников. Меня вновь выручил Джар. Протянул палочку с мясом и заботливо предложил:
— Таяна, еще пожарилось, бери.
Я подняла на него глаза, благодарно улыбнулась и, как в прошлый раз, отломила половину, по-земному разделив трапезу с ним. В левой руке я держала мясо, правую опять положила Джару на колено. Остальных рантов, несмотря на все их заверения, я опасалась, а вот этот теперь мой остров покоя и безопасности и… вообще мой. Я так хочу!
Мясом злоупотреблять не стала. Все-таки долго сидела на сухом пайке. Поэтому, проконсультировавшись с Рето, занялась сломанной ногой Вьята. Медик и пациент при этом совмещали приятное с полезным: ели шашлык и расспрашивали меня о принципе действия регенератора. Признаться, надоели, да и устала я за длинный тяжелый день. Под конец отвечала вяло и односложно. Потом под напряженным взглядом Рето, явно не желавшего выпускать из рук занятную новинку, убрала прибор в рюкзак и удрала в «туалет».
Вернувшись к костру, я уже под любопытными взглядами продолжавшей жевать команды, уселась вплотную к Джару и словно невзначай положила на «свое» место ладонь. Пусть привыкает к положившей на него глаз и имеющей большие виды землянке. Правда, тревожил важный вопрос.
Я обдумывала, как бы его к месту задать, пока наблюдала за вальяжно развалившимися у огня мужчинами, лениво чистившими невиданные фрукты с сочной светлой мякотью и сиреневой кожицей. Джар протянул мне дольку и я рассеянно взяла ее губами. Медленно распробовала: кисло-сладкий полярный фрукт напоминал апельсин. Джар поднес к моим губам вторую дольку и, наконец, до меня дошло, почему космодесантники вдруг откровенно развеселились.
Глядя в темноту, я медленно жевала «полярный апельсин», чувствуя как горят лицо и уши. Потом строго одернула себя, напомнив о выживании тут, интернировании там, рантовском государственном «брачном сайте», серых квадратах-кварталах — а единственный нормальный мужчина рядом. С какой стати я мучаюсь стыдом и смущением? Пусть инопланетяне думают, что на Земле можно есть с чужих рук! Тем более, не чужих, а опекуна, будущего янта, жениха, о чем он еще, правда, не знает. Узнает!
Шеки голоса разума не слушались — предательски полыхали, и я не могла смотреть в глаза рантам.
— Будешь еще? — мужчина, занимавший мои мысли, протянул мне целый очищенный сиреневый апельсин.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я.
Фу-х, спасибо тебе, дорогой, — вновь разбавил напряженное молчание. Облокотившись на руку, Джар чуть откинулся назад, и я слегка оперлась спиной о его плечо. Вроде бы ничего «внештатного» не произошло и не выглядело преднамеренно, а я тайком радовалась, ощущая его крепкое, надежное плечо.
— Ты о чем-то так усиленно думала, что нас всех разбирает любопытство, о чем именно? — приподнял бровь Рето, предлагая мне поделиться.
И я решилась, в конце концов рядом мужчина, который в самые тяжелые моменты меня ни разу не подвел. Даже вместо того, чтобы отдохнуть, пошел с Илэром на место приземления за ложементами, тащил груз в гору. Я на сто процентов уверена: второй «лежак» принесли для меня.
— Я заранее приношу извинения, если вдруг мой вопрос заденет кого-то, — издалека начала и отметила настороженность на лицах собеседников. Поэтому обратилась к «старому знакомому» Илэру: — Ты сказал, если бы у кого-нибудь из вас была женщина, то его бы здесь не было. Почему?
В ночной тишине, нарушаемой лишь потрескиванием костра и шумом ветра, прошелестел общий облегченный выдох, предваривший ответ Илэра:
— Наша служба сопряжена с огромным риском для жизни.
— И что? — сомневалась я, тем более сказал он об этом совершенно спокойно. — Опасных профессий много. Неужели на вредных производствах работают исключительно холостые мужчины?
Илэр мотнул головой:
— Дело не в этом. Мы слишком много времени находимся вне Ранта. Вне семьи. У космодесантников высокая смертность.
— Все равно не понимаю, почему повышенная опасность вашей службы автоматически лишает вас семьи, женщин?
— Какая рантана захочет выкинуть из жизни минимум три года, выбрав янта нашей профессии?
Я решила добиться полной ясности:
— Почему — три? У вас траур по погибшему мужу длится три года? В течение которых нельзя заводить новых отношений? Или?
Судя по сверкнувшим глазам Рето, вопросы были с подвохом. Или ответ меня вгонит в краску. И я не ошиблась.
— Сначала ответь, чего ты до ужаса испугалась, когда к тебе приставал Арш?
Я немного смешалась, облизнула губы и хрипло выдавила:
— Ну-у… э-э… насилия. А что?
— Что Арш принудит тебя к семейным отношениям? — озадачил меня Рето.
Он наверняка собрался провести четкие, конкретные параллели-аналогии между землянами и рантами или выявить больше различий.
— Нет, о браке я в тот момент не думала. Только насилия боялась.
Немая сцена: ранты даже не удивились — поразились!
— Ты думала, тебя убьют? Будут пытать и изучать? Прямо здесь? — первым «отмер» виновник происшествия.
Лицо у него еще больше вытянулось. Мне даже неудобно стало, что я была о нем низкого мнения. Зачем вообще разговор завела!? Только вряд ли мне удастся отмолчаться. Невольно прижалась к плечу Джара и, скрипя как несмазанная дверь в садовом сарае, начала:
— Изнасилования боялась. В наших мирах иногда случается такое... — И единым духом выпалила, а там будь что будет: — Сексуальное насилие, как правило, подразумевающее совершение полового акта с другим человеком без согласия. Это когда женщину мужчина берет насильно. Причиняя боль и страдания. Не для брака, а потому что захотел, но нет нравственных тормозов, чтобы отказаться от больного желания.
Теперь, вместо меня, хлопали глазами и ртами иномирцы. К сожалению, им открылось нечто омерзительное и ужасное, чего в их обществе не бывает.
Рето кашлянул, посмотрел на побледневшего Арша, перевел взгляд на меня и обратно и подтвердил догадку:
— У нас за подобное уничтожили бы на месте.
— Свободная женщина Таяна, — прохрипел Арш, потрясенно глядя на меня, — я приношу повторно извинения за недавний инцидент. — Затем обратился к Джару: — Командир, мой долг перед вашей риян прошу удвоить за моральные страдания.
Я ощутила, как Джар кивнул.
Еще с полминуты мужчины переваривали информацию. Затем Рето, прочистив горло, строго заявил:
— На Ранте подобное случается крайне редко, если мужчина болен головой настолько, что не в состоянии разумно мыслить. Не может отвечать за свои поступки. Таких даже не лечат, отбраковывают.
Черт, это слово так и прозвучало: «Отбраковывают!» Уточнять, как именно, не имеет смысла. Наверное, ликвидируют.
— То есть, у вас подобное насилие страшнее убийства? — я мгновенно успокоилась и расслабилась: хороший мир, оказывается!
Но Рето меня снова привел в чувство:
— Если у женщины есть янт, посторонний мужчина может запросто таким насилием ее убить.
В первую очередь, я подумала об испорченной репутации, душевных страданиях, но на всякий случай, с иномирцами надо держать ухо востро, уточнила: