Он лежал на полу, вытянувшись во весь свой немаленький рост, закинув руки за голову, и слушал негромко играющее, старенькое «Placebo», то, что и сама Симона любила.
– Дорогой, мне только что Хельга звонила.
Том вскинулся, и если бы освещение было чуть ярче, Симона бы увидела, как ее сын мгновенно побледнел.
– Что случилось? – прохрипел он.
Симона присела рядом, чуть сжав плечо напуганного сына.
– Ну, ты чего? Все нормально, мой родной. Она просто сказала, что завтра вам разрешили встретиться…
Том выдохнул и, опустив голову, прикрыл глаза.
– Прости, я просто испугался, думал, что-то случилось. Разрешили? – он сел на полу, обняв колени, и пытался угомонить трепещущее сердце.
– Да, Томочка. После обеда можно будет. То есть, после колледжа ты сможешь сразу поехать к нему.
– К нему… – Том облизал губы, словно пробуя эти слова на вкус. – Хорошо.
Поднял голову, посмотрел в глаза мамы и повторил с улыбкой
– Это очень хорошо…
– Да, это хорошо… Ему это нужно, как и тебе. Ты только не покупай ему ничего, все равно не передадут – нельзя, опасно очень. И перед тем как соберешься поехать, обязательно позвони Хельге – она просила. Окей?
– Да, я понял, – эти слова и покончили с его временным спокойствием…
POV Tom
Два часа ночи… Том, ты еще жив вообще?? После такого количества выпитого кофе и выкуренных сигарет.
Это состояние после звонка Хельги, похожее на мандраж перед экзаменами… Только раз в десять сильнее… Почему так?
Блин, идиотизм, какой-то… Понимаю, но почему-то не могу успокоиться. Я безумно хочу встречи с тобой, родной мой! Хочу так, что аж скулы сводит. Я волнуюсь, очень волнуюсь. Даже сильнее, чем перед самыми первыми нашими свиданиями. Столько сейчас всего в душе намешано, что нет возможности распутать…
Хочу видеть твои глаза, хочу почувствовать тебя рядом – пусть и за стеклом, но я увижу тебя. Твои глаза и губы. Как дожить до утра, и как потом еще высидеть столько времени в колледже?
Господи, помоги! И как бы сейчас еще заснуть, для полного счастья…
Я второй раз выхожу на кухню, после того, как уже вроде как бы лег спать. Спать… нужно, поспать…
Я устал. Тяжелые веки, постель, подушка… Ну, хоть чуть-чуть, пожалуйста! Совсем немного…
Вскакиваю со звонком будильника, яркий свет слепит глаза, не могу понять который час – я спал? Я смог заснуть все-таки? Да! Утро… УРА! И не помню, что снилось, да и не надо мне это помнить.
Сейчас я помню только одно – я увижу тебя сегодня. До встречи – восемь часов.
Восемь, черт… Перетерплю. Теперь обязательно!
– Привет!– встречаю удивленный взгляд Кула, когда здороваясь по дороге со всеми, продвигаюсь потихоньку к нему.
– Привет, – хлопаю его по плечу, и он плюхается на стул. Я сажусь рядом.
– Том, выглядишь ужасно, но светишься так, как будто выиграл миллион баксов, – Кул подпирает рукой голову и в упор смотрит на меня.
Смеюсь, и сам чувствую, что смех почти нервный.
– Выгляжу так, потому что вчера перед сном выкурил сто сигарет и столько же чашек кофе выпил, а заснул часа в четыре утра. А сияю, потому, что сегодня я встречусь с Биллом, ему разрешили врачи, наконец-то… – пытаюсь говорить это спокойно, но так хочется орать.
Час, два, три…
Господи, еще никогда так время не тянулось. Я смотрел на часы в мобильнике каждые несколько минут, пока Кул у меня не забрал его.
– Отдам после занятий, или если будет звонить! – сказал он.
Забрал и правильно сделал. Так стало полегче, и время вроде бы даже чуть быстрее пошло.
Вроде бы в аудитории не жарко, но мне приходилось часто утирать с висков и верхней губы испарину. Психую, блин… Я хоть и спал мало, но был на удивление бодрым, хотя это тоже, по-моему, не бодрое, а как будто на взводе.
Четыре часа, пять, шесть…
Еще два часа – и я смогу поехать к тебе…
Кул так и не отдает мне мобильник, зараза… И курить много не дает. И пить кофе… Ну что за ребенок, а?
– Ты на нервах, Том, я же вижу, – когда он говорил это, я знал, что он беспокоится за меня. Вижу, что это все искренне, от души, и я благодарен ему за это.
Все! Только что закончились пары. Я смог! Я продержался…
– Держи, – Кул протянул мне телефон, и я, схватив его, набираю номер Хельги.
Гудки, а я зажмуриваюсь, умоляя, чтобы тебе не стало хуже, чтобы все было хорошо, и нам дали с тобой встретиться.
– Алло, Том, это ты?
– Да, я, Хельга! Добрый день, как он? – чуть подпрыгиваю на стуле, как будто шило у меня в одном месте. – Я сейчас приеду к Вам, в больницу…
– Здравствуй, дорогой. Все хорошо. Мы тогда будем ждать тебя, я сейчас Биллу передам, что ты приедешь. А ты поднимись ко мне, и я отведу тебя в отделение, окей?
– Да, я понял, сейчас буду…
Сорвался с места и через пару минут, стиснув Кулу руку на прощание, я заводил джип.
Машина заурчала как огромный и нежный зверь, и я еще пару раз выдохнув, начал осторожно выводить ее со стоянки.
Через полчаса я почти влетел в кабинет Хельги.
– Здрасте…
– Господи, Том! – Хельга даже из-за стола привстала, так я ввалился неожиданно. – А ну, присядь на минутку!
Я сел, пытаясь отдышаться. Она осуждающе покачала головой, встала и приподняла за подбородок мое лицо, чуть оттянула веко.
– Спал сегодня? А вчера?
– Угу…
– Ты уверен?
– Почти…
– Мальчик мой, ты посадишь себе сердце сигаретами и кофе…
– Я постараюсь поменьше курить, потом…
– Уж постарайся! Билл выглядит лучше, чем ты!
– Лучше? – счастливо усмехаюсь и получаю подзатыльник, но нежный.
– Лучше, – улыбается она.– Он ждет тебя. Давай успокаивайся, и пойдем переодеваться…
Удивленно поднимаю брови.
– Да, дорогой, переодеваться. Ты сейчас пойдешь в стерильный бокс, где нет ни одного микроба, и поэтому на тебе не будет ни одной уличной вещи. И маску надеть придется, чтобы не дай бог ни чихнул. Для Билла это сейчас крайне опасно.
– Серьезно? Маску?
Хельга вздыхает и встает.
– Да, Том, это серьезно, а еще там будет стекло, через которое вы будете общаться.
– Ну, это да, я знаю. Но маска? А Билл, он тоже в маске будет?
– Нет, Том, он в практически герметичном боксе, но подвергать его здоровье опасности мы не должны. Первые несколько встреч будут только так. И еще, Том, вы будете не одни, там всегда дежурит медсестра – поэтому я хочу, чтобы ты взял с собой блокнот, на котором будешь писать то, что захочешь сказать только Биллу, окей?
Я понял, что она имела в виду. Конечно, понял…
Через несколько минут, вместе с Хельгой мы поднялись на два этажа, куда меня не пускали, когда я к тебе рвался.
Через пару минут Хельга завела меня в отдельную комнату, в которой были только стеллажи с упакованными халатами, формой, бахилами и прочей больничной ерундой.
– Так, – Хельга подошла к стеллажу и, просмотрев этикетки, достала пакет и протянула мне зеленую форму. – Снимешь всю верхнюю одежду, свитер, джинсы и наденешь это. Там еще
есть шапочка – под нее уберешь дрэды, окей?
Потянулась выше, на полку, и протянула другой пакет, поменьше.
– Это бахилы, их натянешь на кеды, поверх; переодевайся, я приду через пару минут, помогу надеть маску и проведу тебя в бокс.
Я остался один, глядя на эти пакеты в моих руках и чувствуя дрожь, которая все усиливалась, – наша встреча была такой близкой…. Совсем скоро я увижу тебя.
Я затягивал на себе рукава куртки непослушными пальцами, когда вернулась Хельга.
– Справился? Красавец!
– Угу, – я смутился, – это точно.
Эта идиотская шапочка не рассчитана на мои дрэды, блин! Я еле ее натянул.
– Нормально, сейчас завяжем маску, и тебя будет не отличить от персонала.
Хельга ласково улыбалась мне. Я понимал, что она видит, насколько я нервничаю, и пытается меня приободрить.
Она затянула на моем затылке завязки от маски, а я, глядя на себя в зеркало, что висело у входной двери, видел только глаза, которые от меня остались.
