Зрелище было завораживающее – эти плечи, с напряженными мышцами, приспущенные джинсы на нем, чуть раздвинутые ноги. А потом он попытался взглянуть в свои глаза, но не успел, сумасшедшее наслаждение накрыло с головой. И он, глухо простонав, откинул голову, закрыв глаза.
– Биллииии.
А Билл очень хотел, чтобы Том кончил, и понимал, что сейчас для этого не понадобится много усилий.
Он так хотел. Так было надо, чтобы потом, была возможность растянуть удовольствие для них обоих. И чувствуя нежную кожу Томкиного члена языком и губами, его терпкую смазку, такое чувство экстаза наполнило его, что кружилась голова. Но Билл знал, что сейчас, доведя Томку до конца, он сможет сдержаться сам, он был к этому готов. Он оторвется еще, потом…
Неспешные движения постепенно сменились более резкими, и Том сначала слегка прижимал к себе голову Билла, а затем, чувствуя, как приближается оргазм, простонал:
– Зая, кончу сейчас… Отпусти, – и попытался оттолкнуть от себя Билла, но, поняв, что тот не собирается отпускать, подался вперед бедрами несколько раз, хрипло застонал и кончил глубоко в горло брату.
Билл проглотил, чуть замедляя движения и глядя на Тома. На то, как он тяжело дышит, облизывая губы, сводит брови, ощущая отголоски оргазма, пытаясь придти в себя, стискивает пальцами плечи Билла, а потом, заставив его подняться с колен, прижимается к его рту. Целуя его, чувствуя свой вкус, лаская затылок брата, чуть постанывая в рот, обследуя языком все, до чего смог дотянуться.
А рука Билла поглаживала слегка обмякший член Тома, чувствуя, как он плавно, неспешно, подается бедрами, навстречу его пальцам.
– Ты же не кончил, да? – прошептал Том, когда отпустил губы Билла.
– Не беспокойся, мое время еще придет, – хитро улыбнулся тот, и Том прижался щекой к щеке Билла, промычал, все так же чувствуя нежность руки, ласкающей его, и облизал губы.
– Ты хочешь взять меня? – Этот хриплый Томкин шепот, это его волнение, вштырило Билла так, как ничто другое. Сердце распирало от адреналина, его бешеный ритм отдавался в ушах.
– Хочу. Если позволишь. Если поймешь, что тоже хочешь этого. Оооочень хочешь, – губы Билла ласкали и теплым дыханием, и сексуальным подтекстом, от которого туманило разум.
Том чуть постанывал, лаская прохладную спину Билла. А потом опустил руки вниз, большими пальцами вошел под ремень Билла и обвел ими круг, остановившись на пряжке ремня, замечая, как это заставило Билла напрячься.
Как же нелегко было Тому – он хотел, да, он любил и не раз отдавался Биллу сам, давая понять, что у них все на равных. Только сейчас было все гораздо сложнее, чем обычно. Том начал понимать, что, несмотря на то, что решение об их отношениях он принял вроде бы сам, но сейчас, в этот момент, все последствия от него, да и само решение, по большому счету, на себя принимает Билл. И не просто разделяет с братом ответственность за то, что будет дальше, а берет ее на СЕБЯ. И Тому, который только что все это понял, осталось практически стать зрителем, наблюдающим за тем, что будет разворачиваться здесь дальше.
Воля Билла, его несгибаемая внутренняя сила и сейчас покорили Тома, уже в который раз. И в который раз он подивился разнице между внешностью и внутренним миром этого мальчишки, ставшего для Тома всем.
Наверное, именно поэтому – ВСЕМ.
Этой мысли Том сейчас улыбнулся и, глянув на Билла, подмигнул ему.
– Я обожаю тебя, – Билл охнул, и обнял Тома за шею, чувствуя, как его пальцы продолжают расстегивать на нем ремень.
Теперь он знал, что Том не скажет: «Нет». Знал, что он полностью ему доверится. Это кружило голову, это распирало грудь от восторга, а вены почти разрывало неутоленным желанием, это было просто обалденно, в конце концов.
А Том, расстегнув ширинку на Билле, просто скользнул пальцами поверх белья, по члену, и не стал продолжать ласкать брата, просто потому, что боялся сорваться и самому завалить Билли на диван.
А сейчас нужно было другое. Совсем другое. И ему, и Биллу.
– Знаю, – шепнул Том в ответ. – Я твой, весь твой.
Билл заскулил, не было сил сдерживать этот восторг, рвущийся наружу, и он провел рукой по Томкиной, чуть влажной спине, под рубашкой.
– Сними, а? – попросил тихонько, сам расстегнул пуговицы на рукавах и, сняв ее с Томки, бросил в сторону. – Вот… теперь классно.
Легонько пробежался кончиками пальцев по предплечьям, еще ниже, до кистей, где зацепил браслет, и от этого благодарно дрогнуло неугомонное сердце, потому, что – не снимает, носит, ценит. Потом – еще ниже, скользнул пальцами по раскрытым ладоням и почувствовал мурашки, когда их пальцы переплелись в замок, и так оставались несколько секунд, пока братья смотрели в глаза друг другу. И, не выдержав, снова прижались губами, покусывая друг друга, судорожно сжимая пальцы, от сумасшедших ощущений, что дарил каждый новый поцелуй. А потом, когда смогли разжать пальцы, руки Билла переместились на спину Тома, прошлись по ней сверху вниз, вдавливаясь в позвонки, заставляя его сладко втягивать воздух сквозь зубы и прогибаться от этого кайфа.
И пальцы Билла спустились еще ниже, погладили наполовину обнаженные ягодицы.
– Мммммм, ты весь мой, – простонал Билл, и Том покачал головой.
– Ты сумасшедший, Билли.
– Я – сумасшедший, влюбленный в тебя сумасшедший. И второго такого ты не найдешь, Томми. И я тебя доведу до такого бешеного желания, что ты сам будешь умолять, чтобы я тебя взял.
– Ты сама скромность, малыш. Ничего себе… Я весь – внимание и нетерпение.
– Говорю, что есть, Том. Никто не будет любить тебя так, как я люблю. И ты знаешь это.
Том усмехнулся.
– Вот это ты сейчас очень точно подметил. ТАК любить уж точно никто не будет. Не позволю просто.
– Окей, – Билл, чуть отстранившись, хитро смотрел на Тома. – Я понял.
– Тогда начинай, – Том притянул к себе голову Билла и несильно укусил его за нижнюю губу, зас тавляя того сладко застонать, и прошептал, – пока я согласен.
– Господи, кажется, я всю жизнь ждал этого, – прошептал Билл, когда Том его обнял, чувствуя, как экстаз наполняет все его существо. Это биение сердца брата, его душа, его любовь. И ничего больше не нужно для счастья, которого так ждал, которого безумно хотел. Может, поэтому еще и не до конца верилось, что это не сон, который исчезнет с наступлением утра.
– Том, я хочу, чтобы ты смотрел в зеркало, – вдруг сказал Билл. – Смотри, не отводи глаз, я так хочу, пожалуйста…
И, разомкнув объятия, снова зашел Тому за спину и, перекинув дрэды вперед на плечо, оставил по спине дорожку поцелуев по позвонкам, медленно, нежно, лаская при этом пальцами обнаженные бедра брата. А тот стойко переносил эту нежность, стараясь не стонать. Только хватило его ненадолго. Билл, встав на колени, целовал наполовину открытые ягодицы, оставляя влажные прохладные следы, но которые, почему-то все горячее отпечатывались на коже, заставляя кружиться голову, и Том, опершись ладонями о зеркало, все-таки простонал, уронив голову, зная, что в этот момент его брат улыбнулся, поняв, что разносит Томке мозг, напрочь разносит…
А Билл, опуская на брате джинсы, смотрел на эту бледную, нетронутую загаром кожу Томки, такую притягательную и нежную. Которую хотелось целовать и ласкать. И просто ХОТЕЛОСЬ.
И Билл делал то, что хотел – медленно «разводил» его сейчас на такой секс, прекрасно понимая, как нужно добиться сильного желания у непривыкшему к нему Тома.
Билл лизнул ягодицу, снизу вверх, одну, а потом и вторую, слыша тяжелое, прерывистое дыхание брата. Чувствуя, как ему это нравится. Потом еще ниже, целовал, слегка засасывая кожу, лаская пальцами внутреннюю поверхность бедер, чем заставил Тома чуть шире раздвинуть ноги. Поднялся с колен, лаская ягодицы, целуя спину, которая сейчас была еще влажней, чем до этого. Билл сам зашипел от сознания, что эта убойная смесь волнения, дикого желания и даже страха заставляет так реагировать организм Тома.
И это так возбуждало.
