Ди Грейн опустил голову еще ниже и почти беззвучно добавил:
- Король Этрурии разорвал договор в одностороннем порядке.
Глава 15
- Подожди, не спеши, - подоспевший Арман удержал племянника за плечо и добавил вкрадчивым тоном: - Остынь, а то наворотишь дел. Пусть ньорды во всем разберутся. А мы пока выпьем. Негоже оставлять такой мельх выдыхаться.
В подтверждение своих слов, он протянул Рону полный бокал.
Роннар рухнул обратно в кресло. В его груди что-то сжалось, стиснуло сердце, заставило дыхание участиться. Пульс загремел в ушах тревожным набатом, и внезапная волна злости накрыла дарга.
Он не почувствовал, как из кончиков пальцев показались алмазные когти. Только услышал скрип, раздирающий нервы. Опустив взгляд, увидел полосы от когтей на идеальной поверхности стола.
Да, Арман прав. Нужно успокоиться. Нужно взять себя в руки. Эти вспышки агрессии ни к чему.
- Тарес, - прохрипел он, жадно глотая мельх, - кем бы та женщина ни была, отдайте ее палачу. Пусть выбьет из нее правду. Я хочу знать, кто приказал оболгать принцессу! И когда я это узнаю… - его голос перешел в низкий рык. Пальцы сжались, раздался жалобный треск, и хрупкий бокал превратился в кучку стекла.
Коротко кивнув, капитан поспешил исполнить приказ.
- Вот, это правильное решение, - промурлыкал Арман, подставляя племяннику свой бокал. – Пусть палач разберется.
А он, Арман, тоже был бы не прочь узнать, что здесь творится. Что за служанка? Почему осталась, если ее госпожа покинула замок. И какого гхарра она несет?
Принцесса поддельная? Как интересно…
Да в это поверит только слепой!
Или тот, кто выпил бокал эльфийского мельха, сваренного по-особому рецепту.
Эта мысль заставила губы герцога растянуться в честолюбивой усмешке.
Ему пришлось потрудиться, чтобы заставить мельхевара добавить в напиток лишний ингредиент. По обычаю мельх варили из пятнадцати трав, настаивая, пока тот не станет изумрудно-зеленым. Такой напиток веселил душу, раскрывал тайные чувства, дарил долголетие и здоровье.
Но стоило добавить к пятнадцати травам еще одну – и действие мельха в корне менялось. И первое, что он делал, это усыплял внутреннего дракона. Второе – изменял сознание. Третье – пробуждал беспричинную агрессию. Четвертое…
Впрочем, хватит и этих трех. А главное, никто ничего не докажет и следов не найдет. Эльфы в этом деле умельцы.
Арман знал, что однажды напиток ему пригодится. Правда, готовил он его совсем по другому поводу и не рассчитывал, что придется хранить столько лет. Но сейчас он был даже рад тому, что все так сложилось. Он прибыл сюда с единственной целью. И, похоже, она сама плывет ему в руки.
И все же…
Мысли снова вернулись к донесению капитана.
Неужели кто-то хочет избавиться от девчонки? Если так, то какую цель «он» преследует? И не будет ли эта цель созвучна цели герцога Армана Элоизия?
- Я должен пойти туда, - ворвался в его мысли голос Роннара. – Хочу увидеть эту мерзавку…
Император, поднимаясь с кресла, слегка пошатнулся. Просто пол вдруг поплыл под ногами, а в глазах стало двоиться.
- Куда?
- В казармы. Хочу увидеть ее своими глазами. Услышать. Я должен знать, кто приказал ей это сказать и зачем.
Он ухватился за спинку, потряс головой, но шум в ушах никуда не исчез. Наоборот, он становился все громче и громче. А внутри образовалась странная пустота. Словно там, где он все время слышал присутствие своего дракона, не осталось ничего, кроме выжженного пятна…
Но он этого не заметил. Все это время его мысли занимало только одно. Женщина, посмевшая оболгать его жену. И чем больше он думал об этом, тем большую важность в его сознании приобретали слова, сказанные капитаном.
- Хорошо, я с тобой.
Недолго думая, Арман выплеснул в камин остатки мельха. Бутылка была пуста. Лучше перестраховаться, пока кто-то еще не выпил опасный напиток. А ему самому бояться не стоит. Если все пойдет, как задумано, никто ничего не докажет. Да и не будут знать, где искать.
- Нет, - Роннар тяжело покачал головой, - я один.
Арман не стал его останавливать. Один, так один. У него самого есть чем заняться.
Оставшись один, он подошел к портрету, висевшему на стене.
- Ну что, брат, - уголки губ резко дернулись вниз, выдавая тайную ненависть, - скоро и над моей головой будет сиять звезда.
На него бесстрастно взирал седой дарг в императорской короне и мантии, держа в руках алмазный скипетр и золотую державу.
Когда-то император Элларион слыл жестоким и беспощадным правителем. Сам Арман был тогда слишком мал, чтобы состязаться за трон. А Роннару проиграл.
Такое унижение невозможно забыть. Кто угодно мог бы забыть, только не он. Все эти годы он ловко играл роль преданного вассала и ждал своего часа.
Вот и дождался.
- Твой сын глупец, - прошептал Арман, сверля глазами лицо на протрете и выплевывая слова, точно они жгли ему внутренности. - Мечтает остаться в памяти подданных справедливым и милосердным. Твоей полной противоположностью. Но он забыл самое главное. То, что один назовет милосердием, другой посчитает за слабость.
***
По обычаю, в подземельях одной из башен находилась тюрьма. Имелся при ней и штатный палач. Ему-то ньорды и передали задержанную.
Эрна не сопротивлялась. Наоборот, довольно охотно позволила запихнуть себя в камеру, а когда решетка с противным скрипом закрылась, просто уселась на грязный пол, подмостив под себя ноги. Опустила голову, спрятав лицо в тени капюшона, да так и застыла. На все вопросы отвечала только одно: принцесса поддельная. Настоящая утром покинула замок. И она это может легко доказать. Мол, у настоящей принцессы от Первородных «подарок» остался. Какой – она скажет только самому императору!
Но вот на вопрос, почему осталась, откуда узнала о подмене и, самое главное, кто сейчас выдает себя за принцессу, служанка только отмалчивалась.
Вскоре прибыл замковый дознаватель – льер Севард Уольфард. Но и он ничего нового не добился. Эрна, как заведенная, повторяла одно и то же. Ее проверили на магическое влияние, но ничего не нашли. Внушения тоже не было.
- Скажи, зачем тебе это нужно? – пытался разговорить ее Севард. – Ты же понимаешь, что навет на особу королевской крови карается смертью? В чем твоя выгода? Кто тебе приказал?
Задержанная только молчала да, нахохлившись, разглядывала грязные ногти.
- Ну, и что делать будем? – поинтересовался гулким басом подошедший палач.
Его кожаный передник и такая же маска, закрывающая лицо, были классическим атрибутом профессии.
Женщина вздрогнула.
Сквозь прорези маски палач окинул ее пристальным взглядом.
- Что ж, - дознаватель развел руками, - у меня есть четкий приказ. Императору нужно имя.
Он посторонился, пропуская палача и его помощников в камеру.
Лязгнула решетка, заставив Эрну испуганно сжаться.
Севард заметил ужас в ее глазах, когда палач, посвистывая, начал неторопливо
