«Не нравится мне это приглашение, но не думаю, что им известно о том, что ты наярита, иначе, везли бы в храм, угрожая и требуя всё исправить», - в раздумьях произнёс он.
Далее они с Варгосом стали просчитывать варианты моей защиты на крайний случай.
- Вы забываете о том, что я могу проклясть так, что мало не покажется. Меня же только тронь и разозли, - напомнила им.
- Возможно, именно поэтому вас и пригласили сначала к наместнику, - предположил Варгос, и понеслось по новому кругу, пока я не попросила его рассказать аттану об изменениях в личной жизни.
Господи, зачем я это сделала?! Хотела отвлечь, а получилось только хуже. Через меня аттан вызверился на друга за то, что тот бросает меня в самый сложный момент.
Варгоса раздирали противоречия, и на него было больно смотреть.
- Я не могу потерять её ещё раз! - надломленным голосом воскликнул он, смотря на меня с отчаянием.
- Я доверил тебе самое дорогое! Хочешь, чтобы я из-за тебя потерял Викторию? - в свою очередь вскричал Ридгарн через меня, вспылив.
Несмотря на напряжённую ситуацию, мне польстило, что меня назвали «самым дорогим».
- Я здесь лишь по настоянию Ясарата. Может, ты скажешь ему, что ничего хорошего из этой поездки не вышло, если не считать встречи с Ларией, и нам лучше убираться отсюда подобру-поздорову, - встряла я, прервав их гляделки. - Чего молчишь? И Варгосу и мне лучше побыстрее уносить из Мансана ноги. Донеси это до короля!
- Хорошо, я сейчас поговорю с ним, - не стал спорить аттан и уже мне добавил: «Не переживай, я с тобой».
Устало откинувшись на подушки, я прикрыла глаза. Сил не было смотреть на Варгоса, который оказался между молотом и наковальней. Он боялся за Ларию, а чувство долга не позволяло так просто отказаться от взятых обязательств.
Перед отъездом я через людей азгарна отправила на корабль сообщение, чтобы те были наготове. В городе волнения и моё желание убраться с ребёнком из него объяснимо. Осталось заручиться согласием Ясарата и пережить грядущую встречу с наместником.
То, что мы подъехали к мэрии, показалось плохим знаком. С другой стороны, не стоило ожидать, что наместник будет прохлаждаться дома, когда в городе происходят чрезвычайные события. Нас провели в приёмную. Когда доложили о моём приезде, из кабинета вышло несколько мужчин с хмурыми озабоченными лицами и меня пригласили войти.
Наместником оказался немолодой крепко сбитый мужчина, во внешнем виде которого всё говорило о том, что передо мной военный: выправка, цепкий, оценивающий взгляд. И одежда на нём была хоть и дорогая, но без излишеств. Неприятным сюрпризом стало присутствие Пресветлого. Я бросила взгляд с одного на другого, но по их лицам ничего нельзя было прочитать.
После стандартных приветствий наместник выразил сожаление, что наша встреча произошла при таких обстоятельствах. Сообщил, что знал гуана Лотарии и скорбит о его кончине вместе со мной.
- Зачем я здесь? - спросила его.
- Я пригласил вас по настоянию Пресветлого отца. Вы же были сегодня в храме?
- Да, как и сотни других людей.
- Я тоже был сегодня в храме, - встрял Варгос. - Что именно вас интересует?
- Вы не заметили ничего необычного?
- Под необычным вы имеете в виду массовый побег людей из храма, из-за которого теперь в волнении весь город? - спросил кёрн.
- У вас имеются предположения причин этого? - спросил наместник меня, метнув на Варгоса недовольный взгляд.
- Имеются, - ответила я, чем заслужила пристальные взгляды всех присутствующих. Наместник подался ко мне, Пресветлый смотрел настороженно, а кёрн удивлённо. - Обычно, когда в стенах храма творится противное воле богов, в честь которых они воздвигнуты, и происходят такие неприятные события. Пресветлый отец, не желаете рассказать, что такого вопиющего вы совершили, прикрываясь её именем, раз даже кроткая богиня Наярита так отреагировала?
Глаза жреца выдали его удивление. Вот нападения от меня точно не ожидали, но он не был бы тем, кем есть, если бы не смог быстро взять себя в руки. Ни мускул не дрогну на его лице, когда он мне ответил:
- Возможно, богиня разгневалась, когда я предположил наличие её света в сердце недостойной. Известно ли вам, что десятки людей находятся в крайне тяжёлом состоянии, затоптанные толпой? Люди боятся возвращаться в храм, а те, кто пробуют воду - бегут из него, не разбирая дороги.
Порадовало, что из «дочери» меня низвели до «недостойной». Наверное, масштабное бегство людей произвело на него сильное впечатление.
- Всё это произошло по вашей вине, и все последствия на вашей совести, - парировала я.
- Неужели в вас нет ни капли сочувствия к пострадавшим? - пытливо посмотрел на меня Пресветлый.
- Мне жаль, что другие люди расплачиваются за ваши ошибки. А вам их не жаль? Почему вы здесь, а не стараетесь помочь несчастным?
- Мы пытаемся разобраться в том, что произошло и как всё исправить, - вмешался наместник.
- А я здесь причём? - сделала удивлённые глаза я. - Что произошло ясно - Пресветлый отец сам признал, что разгневал богиню и теперь пожинает плоды.
- Кёрн Варра-Госса, - обратился наместник к мужчине, - позвольте угостить вас мастанским вином. Уверен, вы ещё такого не пробовали, - посмотрев же в сторону жреца, припечатал: - Когда мы вернёмся, вы скажете, что мне написать в донесении королю.
Наместник выпроваживал Варгоса, оставляя меня наедине с Пресветлым, и кёрн бросил на меня вопросительный взгляд. Я еле заметно кивнула, и мужчины ушли.
«Вика, ты напрасно рискуешь, - проявился аттан. - Ясарат не против вашего отъезда. Держись. Будь осторожна и лучше не смотри ему в глаза».
Я тут же стала рассматривать на стене картину с морским пейзажем, радуясь в душе скорому отъезду. Пресветлый не мог объявить меня наяритой без последствий для себя, у наместника возникли подозрения, но доказательств против меня нет никаких. Нужно как можно скорее уезжать из Мансана, вот и всё.
- Вы должны исправить содеянное, - нарушил молчание жрец.
- Я вам ничего не должна!
- Вы отравили священное место своим присутствием.
- Хорошо, я уеду.
- Не раньше, чем уберёте последствия содеянного!
- Во-первых, во всём случившемся виноваты вы и только вы, а во-вторых, я понятия не имею, как это сделать.
- Вы как дитя, наделённое огромной силой, но не умеющее разумно использовать её, - в расстройстве покачал головой жрец. - В нашем храме вам могли бы помочь и направить.
- Вы уже попытались один раз меня направить в нужную вам сторону, и к чему это привело? Хотите рискнуть и попробовать ещё раз?
- Необходимо как можно скорее всё исправить. Вы даже представить себе не можете масштабы устроенного вами бедствия. Мансан - последняя надежда людей на излечение. То, что вы сделали...
- Я?! Всему виной ваша самоуверенность и напыщенность. И, знаете что, пожинайте теперь сами плоды своих деяний!
- Вы отказываетесь?
- Да, - отрезала я. Нашёл дуру. Зачем мне всё исправлять? Чтобы меня тут же объявили наяритой?
- Мне доложили, что с вами уехала служанка из храма. Как её... Ли? - сменил неожиданно тему Пресветлый, сверля меня взглядом. - Сложная судьба у девочки, сложная...
Я вся подобралась, но не проронила и слова, а жрец продолжил рассуждать:
- Пока жила при храме, она находилась под покровительством пресветлой богини, искупая свои грехи. Покинув же его стены, сия дева опять ступила на путь порока и моя совесть не позволяет мне молчать о её деяниях.
«Ах, ты сукин сын!» - выругалась я про себя.
- Я пожалела девушку. Вам же, как вижу, милосердие не ведомо, - процедила я. - Скажете о ней хоть слово, и я вам такого пожелаю, что мало не покажется!
- Не нужно угроз. Я уже стар и не страшусь смерти. Предвидя ваши действия, я написал письма о ней королю, наместнику и гуану Канта-Дора. Мои люди отправят их, если вы не вернётесь немедленно в храм и не исправите всё то, что натворили.
