— Устала? — прервав работу и приглушив свет лампы, спросил Клайм. Его бледные изящные руки с длинными пальцами, как у музыканта, отчетливо виднелись на темной поверхности стола.
Дарла одарила его тяжелым взглядом и кивнула.
— Тогда десять минут перерыв, — не обращая внимания на скованность девушки, проговорил блондин, снимая рабочие очки с особыми стеклами, отклоняясь на спинку стула и вытягивая длинные ноги под столом.
Несколько минут прошло в абсолютной тишине, нарушаемой лишь громким, размеренным дыханием спящих людей.
— Сколько они спят? Не меньше часа, верно? — заговорила Дарла, решив, что вечная вражда ни к чему не приведет и необходимо научиться общаться хотя бы на общие темы.
— Около того, — глянув на часы, согласился парень. — Но и их присутствие было необязательно.
Дарла промолчала, имея на этот счет свою точку зрения. Какой-то частью души она боялась оставаться с магом энергии наедине.
— Расскажи мне о своем наказании, — неожиданно попросил Клайм.
— Зачем? Ты ведь и так все знаешь, — хмуро ответила она, смотря на лица спящих.
— Хочу услышать от тебя.
— С каких пор? Ты уже успел обвинить меня в несдержанности. Передумал? — Водница выразительно взглянула на парня, подняв бровь. Она не собиралась с ним откровенничать и уже пожалела, что первой нарушила тишину.
— Да, ты вспыльчива, — согласился Клайм, — но у меня есть дурная привычка судить по себе.
Дарла усмехнулась.
— Боже, Клайм, ты, наверное, всех вокруг себя считаешь необузданными дикарями? — склонилась водница, развеселившись. — Потому что, если сравнивать с тобой, то да, мы такие.
— Нет, не считаю. — Лицо Клайма осталось прежним — одухотворенным, с толикой надменности и отрешенности.
— Ясно. — Водница отодвинулась, чувствуя нарастающее напряжение.
— Помнишь, когда-то ты мне уже помогала…
— Я не хочу об этом говорить, — резко прервала его девушка.
— Почему? — ровным голосом спросил он.
— Тебе необходимо объяснение?
— Все же я до сих пор тебе небезразличен, ведь так? Ты никогда не могла сдержаться. Помню, как в детстве бросалась на меня с кулаками, когда я отказывался идти в дикий сад. А ты так любила лазать по деревьям, что каждый раз…
— Замолчи!
Дарла посмотрела на мага энергии, а в ее глазах бушевало море — темное, почти черное, каким оно бывает в штормовую ночь. Гнев наполнял ее до краев, и она стремительно вскочила на ноги, до боли сжав ладони в кулаки.
Воздух будто искрил, переливался, мечась от Клайма к воднице. Безмолвие и сдержанность против вулкана чувств, который вот-вот начнет свое извержение.
Сложно сосчитать, сколько раз парень думал, что Дарле намного больше подошла бы огненная стихия. Девушка родилась с мощным даром, но воспитала в себе вспыльчивый характер.
Искра. Пламя. Взрыв.
Она воплощала в себе все это, безрассудно эмоциям брать верх. Словно водяная богиня, она была наглой, сильной, иногда высокомерной. И ее было слишком много… Настолько, что, перенасытившись, захлебнешься. Но ирония заключалась в том, что Клайма, наоборот, оказалось болезненно мало.
За прошедшие два года пустота внутри парня становилась все отчетливей, резонируя, эхом отдавая каждый возглас. Будто вечный сон наяву — без твердых желаний, намерений и стремлений.
Но такая жизнь губит, заставляет личность разлагаться, пока не дойдет до точки невозврата.
Ридж громко всхрапнул, переворачиваясь со спины на бок. Некромант и Эмма мирно спали, тесно разместившись на одном диване, переплетя руки и ноги, будто сиамские близнецы.
Дарла громко выдохнула, чувствуя, как бурлит кровь в ее жилах. Она едва держала себя в руках. Еще немного, и девушка бы всех разбудила…
Клайм привстал, в его глазах ей чудилось что-то до боли знакомое, искры жизни, что плескались в нем в ту памятную ночь.
— Не смей, Клайм. Только не после всего… Никогда не смей! — свистящим шепотом пригрозила Дарла, едва не задыхаясь.
Наплевав на все, она метнулась к выходу. Ей срочно требовался свежий воздух, там, где она будет одна, где ночной ветер охладит ее разгоряченное лицо, и там, где не будет его.
Обида сжимала ее сердце, а воспоминания поражали своими красками. Путь наверх и длинный коридор прошли как в тумане, мир вновь обрел резкость, лишь когда Дарла открыла входную дверь.
Выскочив на улицу, стремительно перебирая ногами, она спустилась с крыльца. Мир погряз в лунном серебре, а в воздухе повис аромат трав, несомый легким ветром откуда-то издалека.
Вслед за девушкой на крыльце появилась мужская фигура — четкая, уверенная, прямая. В этот раз действиями Клайма не руководило нахлынувшее истощение, и он был тверд в своих намерениях.
На лице Дарлы отразилось изумление вперемешку с растерянностью, будто произошло непостижимое. Но вскоре удивление сменилось новой волной гнева, а капельки воды собрались около ее тела. Они подрагивали, переливались и вскоре закружились, образуя сотни мелких водоворотов.
— Ты зачем за мной пошел, идиот? — прошипела водница.
Дарле казалось, что все очевидно. Он вновь разозлил ее своим безразличием и необдуманными словами. Несколько минут, может, полчаса, и она бы успокоилась, вернулась, и они с Клаймом продолжили работу над артефактом, но нет, его что-то дернуло увязаться следом.
— Нам надо поговорить, — негромко, но твердо прошелестел парень.
Дарла шумно втянула воздух. Он обидел ее, пренебрег и забыл, а теперь хотел поговорить. Казалось бы, прошло целых два года, пора отпустить. Но два года, пять или десять лет, не имело значения. Девушка помнила и чувствовала все, будто это случилось вчера.
— О чем? — пересилив себя, спросила она.
Волосы Дарлы разметались и будто сияли в ночи. Тьма придавала ей очарование, кожа казалась бархатистой, а губы обещали сладость с горьким послевкусием. Водница всегда была в глазах Клайма именно такой, но он то ли не понимал, то ли отвергал. Проще было закрыться в своей раковине, погрузиться в тягучее болото разумности, где все подчиняется твоей воле, будто ты бог и господин.
Маг энергии приблизился.
И Дарла неожиданно ясно осознала, что они наедине. Нет неугомонного Риджа, постоянно оттягивающего внимание на себя. Нет Эммы, которая обычно смотрела на них своими серьезными серыми глазами, будто видя насквозь и говоря: «Вы ведете себя, как дети малые». Или обманчиво равнодушного Даниэля, стоявшего у истока их истории и знавшего гораздо больше, чем могло показаться.
— Я виноват.
— Да неужели! Это все?
— Нет, — уверенно покачал головой маг энергии, избегая смотреть Дарле в глаза.
Еще никогда Клайм не чувствовал себя таким эгоистом. Ведь он не заслуживал нового шанса, не имел права претендовать на нее, и даже эта беседа в ночи, когда воплощаются в явь немыслимые мечтания, была подобно преступлению.
Капельки воды набирали объем, а он словно этого не замечал.
Дарла не узнавала парня, почти мужчину перед собой. Клайм возмужал, стал увереннее, и дурманящий аромат мяты снова дурманил ее сознание.
— Не подходи ко мне. Лучше скажи что собирался.
— И ты дашь мне договорить? — Голос Клайма убаюкивал мужской хрипотцой.
— Зависит от того, что ты скажешь, — призналась Дарла и для устрашения выставила ладони вперед, обещая напасть, если маг энергии приблизится еще хоть на шаг.
Обида на него была слишком жгучей, чтобы она смогла дать обещание.
Но Клайм с непоколебимым спокойствием посмотрел на ее ладони и поднял подборок. Их глаза встретились, и Дарла оцепенела. Решимость дала трещину. Хватило лишь одного колдовского взгляда, чтобы поколебать ее веру.
— Стой. — Голос водницы прозвучал на пару октав выше, но Клайм, не подчинившись, наступал, а в его глазах отражались россыпи звезд, мерцающих на небосводе. — Я нападу.
Капельки воды нерешительно собирались, подрагивая и то расплющиваясь в тонкий диск толщиной с лист бумаги, то округляясь, как спелая ягода.
«Еще немного, и я сделаю это», — подумала Дарла, убеждая саму себя.
