— Это произошло недавно. Я не успела, — виновато опустив взгляд, отозвалась Конкордия.
— Ивонна, — в свою очередь обратился Сарманель, — твой черед говорить.
— Достаточно осмотреть ее. Я не вру. Я бы не стала выдвигать подобное обвинение, не имея доказательств, — порывисто произнесла девушка.
— Ты лично его видела? — вкрадчиво спросил глава.
— Нет, — помедлив, сквозь зубы ответила она. — Но видел кое-кто другой. Карлет.
Разворачивающееся представление все больше напоминало комедию с не очень талантливыми актерами. Бывшая одногруппница Конкордии поднялась из-за стола, нервно теребя поясок на платье. В это самое время Ивонна позволила себе победную улыбку.
— Вот все и закончилось, Эмма, — снисходительно прошептала она.
— Я не Эмма, Ивон, — едва шевеля губами ответила Конкордия и, улыбнувшись, добавила: — В новинку будет почувствовать себя жалкой, ведь так?
Она произнесла это так тихо, что никто не мог услышать, да и внимание членов рода к двум сестрам несколько ослабло, ведь одновременно с последними словами дочери Картуса раздалось негромкое, слегка испуганное отрицание:
— Я ничего не видела. — Карлет выглядела белее мела. — Ивонна приказала мне следить за ней, но я ничего подобного не видела. Правда, не видела!
— Ты лжешь! — В зале полыхнуло магией — белой, целительской. Ивонна обернулась на Конкордию. — Это все ты!
В ее глазах промелькнули искры, и она вновь посмотрела на Карлет.
— Скажи правду. Немедленно!
— Ивонна! Хватит! — вмешалась мать девушки, выглядевшая злой и разочарованной.
Картус улыбался. Поначалу тень беспокойства зародилась в его груди, но теперь она исчезла, сменившись легким весельем. Его ослепила власть и жажда превосходства. Но к сожалению, Сарманель был не таким, его неживой взгляд скользил по обеим внучкам. Он не доверял никому, но то, как яростно отстаивала свою сторону дочка Элиз, наводило на мысль, что она свято уверена в своей правоте.
— Тихо. Я не верю глупостям, но возможно всякое. — Тяжелый взгляд опустился на Конкордию. Глава не сомневался, что никакого знака на теле девушки не обнаружат, — внучка выглядела слишком уверенной и спокойной для той, чья голова лежала на плахе.
Оставалось переговорить с той женщиной и Горидасом, ведь советник присутствовал при пробуждении Конкордии после падения.
«Но это все после», — недовольно подумал глава. Пусть упоминание богов внесло некую смуту в сознание Сарманеля, но сегодня существовала вещь, заслуживающая куда большего внимания.
«Лишь бы этот щенок явился». — Недовольство, связанное с некромантом, росло, ведь старик потратил на него непозволительно много времени. И не раз сталкивался с грубостью и откровенным неуважением, а подобного никто уже давно себе не позволял.
— Оставим этот вопрос открытым, — сказал Сарманель и, обернувшись к двери, властно позвал: — Горидас!
Советник не заставил себя ждать.
— Отведи Конкордию в одну из комнат и возвращайся. Мне понадобится твоя помощь. — От слов главы по телу Конкордии прошла дрожь. Первоначальный план свернул не в то направление. Они предполагали, что глава отпустит ее вместе с остальными, а не задержит в особняке. — Элиз, вверяю тебе наказание своей дочери. Я учил обращаться ко мне лишь с прямыми доказательствами, а не предположениями.
— Да, конечно отец, — беспрекословно согласилась женщина, исподлобья взглянув на дочь.
— Но если все же она окажется права, возможно, вам позволят переехать в Еркитский особняк. Ты ведь давно мечтала об этом?
— Да. — Элиз кивнула, особо не рассчитывая на награду от отца и считая слова дочери ложью, но не ее собственной, а чужой, выданной за правду.
«Наверняка Конкордия подговорила паршивку из младшего рода соврать, чтобы отомстить», — решила Элиз, досадуя на глупость дочери, что попалась в столь очевидную ловушку.
Конкордия покидала помещение не оглядываясь, в зале не находилось никого, кто мог бы ей помочь, поэтому уходила девушка без сожалений.
Глава 11. На краю бездны
Некроманта вновь обыскали. Впервые это случилось у главных ворот и вот теперь внутри особняка. Даниэль не мог не отметить, с какой тщательностью служащие Райалинов исполняли свой долг.
Если первый раз парня проверяли воздушной магией, то во второй — женщина-охранница прощупала его тело и даже позволила себе шальную улыбку.
С подобным Даниэль сталкивался впервые — перед ним стояла любительница мальчиков помладше в возрасте около тридцати пяти лет.
Фигурой она обладала достойной, что выделялась даже под форменной туникой, но вот доступность еще никогда не привлекала умных и гордых мужчин. Такие, как Даниэль, искали тех, кто выделяется из толпы, поведением доказывая свою верность и избирательность, а уже потом, возможно, влюблялись в них или просто хотели завладеть. Итог всегда различен, но в случае с некромантом можно было с уверенностью сказать: он пропал. Его привлекала лишь Эмма и никто кроме нее. Если бы существовала приворотная магия, парень бы подумал, что это она, а потом сам бы обвинил себя в глупости — ведь подобная привязанность и любовь не бывает искусственной.
— Заинтересовал? — холодно спросил Даниэль.
Внутри парня рычал зверь, выказывая свое отвращение и недовольство.
Женщина улыбнулась, не обращая внимания на недовольный взгляд второго охранника, что стоял с ней в связке.
— Ты такая ледышка, но по опыту знаю, что когда надо, вы огонь. Опалишь меня своими языками пламени? — фривольно прошептала она, склонившись. Некроманта обдало сладким запахом ванили, слишком терпким и приторным для его обоняния.
Даниэль скривился, но, склонившись навстречу, проговорил:
— Разве что сожгу дотла. — Прозвучало мрачно и с угрозой, а в сознание женщины ворвались крики мертвых. С громким возгласом отшатнувшись, она рухнула на пол, ее лицо исказилось гримасой отчаяния, страха и ужаса.
— Тоже хочешь? — спросил некромант, когда второй охранник дернулся в его сторону. Мужчина остановился, недоверчиво косясь на все еще корчащуюся на полу напарницу. — Правильный выбор. Лучше скорее отведи меня к своему хозяину и не трать время.
Даниэль до конца не знал, что выкинет Сарманель, и поэтому собирался действовать по ситуации — разговорить старика и потянуть время для сестры.
В холл вошел Горидас, неприязненно скользнул взглядом по все еще трепыхавшейся на полу женщине и, посмотрев на некроманта, пригласил:
— Идемте. Глава вас ожидает. — Не здороваясь, он качнул головой в сторону и чуть погодя грозно, не обещавшим ничего хорошего тоном обратился к охране: — Осмотри ее, а потом отправь прочь. Пусть управляющий пришлет другого человека.
Даниэль внимательно посмотрел на советника и последовал за ним. Кривая улыбка обозначилась на его лице.
Вскоре они свернули в длинный, но узкий коридор. На другом конце виднелись чуть приоткрытые двустворчатые двери, и через возникшую щель проникал трепыхающийся оранжевый свет. Внутри комнаты наверняка горел камин.
В эту часть особняка была допущена лишь личная охрана, в данный момент находившаяся внутри временного кабинета главы, — уютной комнаты, стены которой были обшиты красным деревом, а в высоком камине из серого камня весело трещали дрова, и отблески огня являлись единственным источником света.
Горидас быстрым размашистым шагом добрался до конца коридора и распахнул перед некромантом дверь.
Даниэль вошел и огляделся.
Внутри в широком кресле с мягкими подлокотниками и стоящей неподалеку от него кушеткой для ног сидел Сарманель, в его глазах отражалось пламя камина. Около руки старика кружилась мелким ураганом магия — туман темно-зеленого, порой едва ли не черного цвета — а на стуле у окна, занавешенного иссиня-черными шторами, сидела Конкордия, опутанная плотными стеблями, растущими из тяжелых каменных горшков, стоящих по бокам от девушки.
На лице двойника царила паника.
