— К королю? — вырвалось у меня.
— Понятливая, — кивнула Эмма, — к нему самому. Замуж я не собираюсь, титул королевы не прельщает, да и проживу я всяко дольше Адриана.
Если бы я не сидела, я бы, наверное, на пол свалилась. А так просто нервно вздрогнула:
— Ты любовница короля?!
— Не кричи, — одернула меня бабуля, — зато ничего никому не должна, живу, как хочу, ни в чем не нуждаюсь, чего и всем желаю.
— Но он же тебе почти в сыновья годится!
Эмма недоуменно посмотрела на меня:
— И когда наян это останавливало?
Действительно, не подумала…
Я хлопала ресницами, пытаясь осознать услышанное, но интересовало меня другое, и очень сильно интересовало.
— Под каким номером в твоей книге заклинание вечного действия?! — озвучила я самый главный вопрос. Эмма неожиданно смутилась.
— Поверила, да? Зря, я же половину книги ерунду писала. Нет никакого заклинания вечного действия, увы. А если и есть, то оно мне не известно, и в книге его нет.
Я вскочила:
— Ты шутишь, что ли?! Я ради него в Академию приехала!
Бабуля окинула меня удивленным взглядом и усмехнулась:
— А что, оно где-то здесь завалялось?
Я сжала кулаки, и герань на шкафу зашевелилась. Эмма подняла глаза и с интересом уставилась на горшок.
— У тебя в цветке мышь, — уверенно заявила она.
Я заскрежетала зубами:
— Это не мышь, это моя магия земли! А заклинание должно было заваляться в твоей книге!
Бабулины и без того огромные глаза стали похожи на блюдца:
— Откуда у тебя магия земли?!
— А это тебе лучше знать, — ехидно заметила я, — если учесть, что никого, кроме наян и обычных людей, даже не магов, насколько я знаю, в нашей семье не было!
Эмма замолчала, открыв рот и не сводя с меня удивленных глаз, в которых на долю мгновения мелькнуло понимание. Но тут же исчезло.
— И насколько сильная?
— Ну, Академия чуть под землю не провалилась, — со вздохом призналась я.
— Подожди-ка, — перебила меня бабуля, — ты хочешь сказать, что ты та самая Рэйн, о которой Шелдон сегодня рассказывал?!
Я кивнула. Бабулины глаза едва не вылезли из орбит, а затем она расхохоталась.
— Ну, дорогая, ты опять меня поразила! Надо же, всех вокруг пальца обвела! Никто из них даже не догадался, что ты наяна! Я тобой горжусь, милая! А уж достать, — она запнулась, — Олберта — это надо было постараться!
— Даррена — ты хотела сказать? — насмешливо поправила я.
Бабуля снова вытаращилась на меня:
— Ты и об этом знаешь?!
Пришлось поведать ей то, что я не далее как сегодня утром услышала в атриуме. Эмма изумленно выдавила:
— Да ты просто кладезь талантов, Алексия!
— Рассказывай, — потребовала я, — почему он использовал свою магию, а я не заметила разницу?
— Ох, и правда, ты ведь тоже наяна, — улыбнулась бабуля. — Удивительная особенность нашей расы — видеть метаморфов в их истинном обличье безо всяких иллюзий. А ты думаешь, зачем Адриан меня сюда позвал? Не был уверен, что Даррен раскроется, а уж я-то его в любом случае узнаю.
— Метаморфов? — пораженно спросила я. — Ты хочешь сказать, что Даррен — метаморф?! Но они же все давно умерли!
— Как видишь, не все, — пожала плечами Эмма, — осталось два — он и его старший брат. Когда-то были еще их отец и мать Мартина, последнюю с трудом нашли, чтобы род не прервался, у них же дети появляются, только если оба родителя — метаморфы. Но она слабенькая была, умерла в родах.
Я вытаращилась на нее:
— Но Даррен…
— А это вообще невероятно. Его отцу нашли вторую жену, просто, чтоб была. Ну и решили, что наяна — самая подходящая партия, — поморщилась Эмма. — Продали, как обычно… а она неожиданно для всех родила. Так что Даррен — уникальный в своем роде, — закончила она.
Вот это да!
— Подожди, а зачем тогда Мартин женится на принцессе, если этот брак априори бесплоден?
Бабуля пожала плечами:
— Сама удивляюсь, но старший принц очень хочет впоследствии занять престол. А чем руководствуется Адриан — даже я понять не могу. Впрочем, у него выбора особо нет, — хихикнула она, — кому еще Каролина в качестве жены сдалась? С ее-то прошлым и настоящим.
Действительно…
— А что с матерью Даррена?
Эмма фыркнула:
— С ней все в порядке. Родила, развелась, пусть и со скандалом, и счастливо живет в Лионии со своим любимым, замуж за которого еще до свадьбы с Питером собиралась.
Я потрясенно уставилась на бабулю, и тут меня осенила догадка:
— Послушай, Эмма, а ты к этому руку не приложила?!
— И в кого ты такая умная? — хмыкнула бабуля. — Ах да, в меня. Ну приложила, и что такого? Она моя подруга! А Питер мне никогда не нравился!
Нда… теперь я, кажется, понимаю, почему так ухмылялся Змей во время доклада по нашей расе… У меня не бабуля, а революционерка! Свободу наянам! Хотя я вполне ее понимаю…
Но Эмма, похоже, была другого мнения:
— А чему ты удивляешься? И зачем ищешь зелье вечного действия, сестре помочь? Чтобы Милн ее замуж выдал? Тоже мне, помощь! Не снимается это проклятие никакими средствами, пока сама Алексана не влюбится.
— Что?!
Бабуля пожала плечами:
— А ты думаешь, почему я взялась за опыты в зельеварении и начала книгу писать? У меня ведь тоже родимое пятно было… Правда, на руке, но очень большое. Ничего не помогало, и я всегда платья с длинными рукавами носила. А потом влюбилась, и оно пропало само собой. По крайней мере, только этим я и могу объяснить его исчезновение. Знаешь, я думаю, что это Нарини так пытается сделать наян чуточку счастливее, чтобы мы по любви замуж выходили, а не были проданы, как дорогие игрушки. Правда, с твоей сестрой она, конечно, погорячилась…
Ничего себе, погорячилась! Да всю жизнь Алексане испортила! Но значит, и правда Сана не любит Оттена, раз пятно до сих пор при ней. Или уже нет? Надо бы уточнить, не мажет ли она его до проявления.
— Мы и думали, что она влюбилась, но, похоже, это не так… Или так… Я надеялась, что ты все-таки придумала это зелье, сама в книге обещала! Сана бы спокойно прошла через Арку Истины…
Бабуля подняла брови:
— Кажется, ты что-то перепутала, Алексия. Два совершенно разных зелья, то, которое поможет обмануть Арку, в книге имеется. Давай ее сюда, покажу.
Я снова заглянула в шкаф и выудила оттуда книгу. У Эммы загорелись глаза.
— А я думала, она навсегда потеряна, была уверена, что твой отец ее выбросил. Может, не так безнадежна моя дочь, наверняка она ее и спрятала. Вот, смотри, — она уверенным движением перелистнула страницы, — зелье сто семьдесят первое. Правда, тебе нужно еще два приготовить, но я уверена, что справишься. Ты до какого дошла?
— До сто тридцать пятого, — призналась я.
— Молодец, — похвалила бабуля, — правда, очень надеюсь, что ты его сестре все-таки не отдашь, иначе в семье будет еще одна несчастная наяна.
— Она в любом случае будет, — вздохнула я и пересказала Эмме последний разговор с отцом. Бабуля нахмурилась.
— Терпеть не могу Милна, — призналась она. — И ведь никакой управы на него нет! К сожалению, даже король не выше закона, а если осыпать твоего отца золотом, он ведь из вредности все равно вас замуж выдаст, особенно, если узнает, что в этом замешана я. А вот попробовать разобраться в том, куда девалась моя дочь, и попытаться надавить на него — это я могу. Поговорю с Адрианом, — она внимательно посмотрела на меня, — кого тебе или Алексане в мужья прочат?
После моего рассказа о графе Оттене бабуля задумалась.
— Слышала я эту историю, ничего не имею против развода со временем, сама же подругу на него уговорила, но… не нравится мне это, постараюсь выяснить подробнее, мне кажется, там было нечто, связанное с его женой… В любом случае, что-то надо предпринять, не могу позволить Милну испортить вам жизнь. Может, он хотя бы временно золотом удовлетворится, построит себе особняк этажей в десять, я ему и работников подходящих подсуну, чтобы дом в нужное время рухнул, — мечтательно сказала она.
