До рассвета оставалось примерно три часа.
***
Остаток ночи удалось кое-как поспать, к утру туда понаехало еще несколько машин с людьми. День прошел крайне плотно и загружено, но все дела, намеченные на сегодня, были сделаны.
Селиму, которого не отпускали ни на шаг, даже пописать его сопровождали два людоеда, казалось, что кошмарный русский никогда не устает и не отдыхает. Сам он давно не соображал, что происходит вокруг, просто плыл по течению, молясь, чтобы это когда-нибудь закончилось.
К ночи оно закончилось. Но началось кое-что похуже.
Труп женщины отправили на экспертизу. Как русский это сделал, минуя все запреты и границы, Селим не хотел знать. У каждого свои каналы и возможности.
Но когда услышал, чего конкретно хочет от него русский, завопил и забился в истерике. А у того даже выражение лица не изменилось. Каменное сердце! Так и кричал несчастный, но русский был к его крикам холоден и повторил то, что уже сказал до этого:
- Ты идешь со мной. И ты идешь первый. Туда и обратно. Везде первый, чтобы я видел. Ясно?
В конце концов, истерика прошла, Селим, понимая, что спорить бесполезно, взял себя в руки. Единственное, на чем он настоял – что с ним никто больше не пойдет. Он сделает это, но возьмет с собой только одного человека!
И, как ни странно, русский согласился.
Когда все детали уже были оговорены «на берегу», оставалось начать действовать. К тому времени уже наступила ночь. К хранилищу они подъехали только вдвоем. Селим все-таки опасался, что русский может заинтересоваться его ценным имуществом, и разорить тайник, но того, похоже, ничего, кроме поставленной цели не интересовало.
Входя в тайник, Селим подумал, что был тут всего лишь два дня назад, а столько событий и переживаний, столько напряжения, как будто пол жизни прошло. А предстояло ему напряжения и переживаний никак не меньше. И если он выберется живым из этой передряги, завяжет с тем бизнесом навсегда.
В последний момент вспомнил и захватил с собой пару одеял, которые держал специально для тех клиентов, что желали протащить с собой своих любимых питомцев. Не хотелось, чтобы какая-нибудь кошка, игуана или собачка загадили ему красивую бархатную обивку.
Но сейчас ценная обивка все равно была безнадежно испорчена. Как отодвинул крышку саркофага, так и ударил в нос запах сырости. Пришлось вытаскивать ее, перестилать дно одеялами. Русский все это время стоял рядом молча. Один раз спросил, когда только вошли:
- Это здесь?
Когда Селим кивнул в ответ, тот просто отошел в сторону и застыл, глядя куда-то в сторону и вглубь себя. Наконец все приготовления были закончены. В саркофаге все еще пахло сыростью, во всяком случае, можно было нормально устроиться на сухом. Селим позвал своего, теперь вроде как клиента-нанимателя. Тот вздрогнул от звука, словно очнулся. Подошел и вслед за Селимом влез в саркофаг.
Дальнейшее было для Селима довольно-таки привычным. Страха за свою жизнь он уже не испытывал, понимая, что сейчас русский его точно не убьет. Может быть, потом. Мелькала мысль сбежать, но пока что он задвинул эту мысль подальше, помня, что у этого страшного человека с собой полно оружия, и злить его лишний раз не следует.
Искать то самое место опять пришлось долго. Селим здорово вымотался и вспотел, перебирая множество картин разных миров, пока наконец они не застыли в той самой пещере напротив стекавшего по стене серебристого водопада.
- Здесь, - сказал Селим, вытирая потную физиономию.
Русский несколько секунд напряженно вглядывался в текущую воду, потом кивнул ему:
- Иди первый. Туда и обратно. Чтобы я видел.
Селим пытался заартачиться, но тот безжалостно уставился на него своими холодными глазами. Несчастный работорговец сморщился, вскинув руки к небу, и что-то нечленораздельное забормотал. Молитву, наверное, он и сам не понял, чего в тот момент просил у Бога.
А потом закрыл глаза и шагнул в поток на негнущихся ногах.
Очень странные ощущения. Совсем не то, чего он ожидал. Вместо воды его будто поглотила какая-то вязкая субстанция. Осторожно высунул нос, чтобы понять, что там.
Ночь. В том месте тоже была ночь. Вокруг степь, а в отдалении чернел лес. Луна пробивалась сквозь облака. Все как дома, как на земле. Сделал несколько шагов.
Да если бы не знал, что попал в другой мир, ни за что бы и не догадался! Селим приободрился, вроде, ничего страшного, и хотел повернуть обратно.
Повернуться-то он повернулся. Вокруг своей оси. А вокруг был все тот же пейзаж. У него случилась истерика и паническая атака.
Один! Посреди непонятного чужого мира!
Долго кричал, задыхаясь и вертясь на месте в поисках выхода. Потом заплакал от острой жалости к себе, представляя, как хорошо было бы снова очутиться в родном уютном, пусть и пахнущем сыростью саркофаге.
И в тот же миг очутился там, рядом с русским.
Вах-хааааа!!! Еще один секрет его чудесного артефакта был найден совершенно случайно!
Если бы не опасность и общий трагизм ситуации, пожалуй, проникся бы к русскому благодарностью.
Получилось!
Как только Селим понял, что может пойти туда и с легкостью вернуться обратно, сразу возникла мысль отвести туда этого хозяина, а самому просто смыться. Это была очень хорошая, позитивная мысль. Первая приятная мысль за долгое время.
Но кошмарный русский будто читал в его душе, потому что процедил холодно:
- Вздумаешь бросить меня там, отсюда никогда не выйдешь. Снаружи мои люди. Так что ты везде идешь впереди и никуда от меня не отходишь.
Сейчас, сидя в своем саркофаге рядом с этим человеком, Селим чувствовал себя джином из пещеры Аладина. Только тот джин был рабом лампы, а он раб саркофага. Жестокая ирония судьбы. Ибо до того он сам был работорговцем.
Если на минуту отвлечься от кошмара, который его окружал, Селим мог бы сказать, что это забавно. А желания у его нового хозяина были совершенно не забавные. И кошмар окружал кольцом, сужаясь все плотнее.
Будь проклят тот день, когда он построил тайник с одним выходом! Будь проклят тот день, когда он согласился принять тот проклятый заказ!
Но выхода не оставалось. Пришлось отрабатывать управление и взаимодействие.
Русский погнал его туда и обратно еще несколько раз, надо было закрепить успех. Но портал почему-то все время выбрасывал его в разных местах. Это конечно здорово озадачивало, поиски осложнялись. И вообще, бредовость задачи вставала перед ними во всей красе.
Как найти чертов браслет в том, другом мире?!
Он так и не разобрался, что именно этот русский ищет, браслет, женщину, или и то, и другое. Когда пытался выяснить, то щерился как зверь. Понятно, лучше не поднимать тему.
Но чтобы в чужом мире хоть в дальнем приближении сойти за своих, надо как-то изучить язык. Не говоря уже о том, чтобы узнать обычаи, обзавестись одеждой. Все это казалось Селиму невыполнимой задачей. Но так было сначала. Потому что, в конце концов, методом проб и ошибок он поймал некий секрет управления своей древней чудо машиной.
И раз уж портал мог открываться в разных местах, этим пришлось воспользоваться.
***
Пока Селим метался туда и обратно, Вадим перебирал в памяти фрагменты своей жизни. Стараясь понять, зачем ему это, что вообще привело его сюда, в абсурдное место?
Всю свою сознательную жизнь пытался доказать отцу, что он умнее, сильнее, жестче, что переплюнет его во всем. И каждый раз, видя снисходительную улыбку отца после очередного поражения, был готов из кожи вылезти, лишь бы стереть ее. Обойти отца – стало его болезнью, навязчивой идей. Потому что ненавидел старого садиста, которому доставляло удовольствие его унижение.
Но память говорила обратное. Память говорила, что отец вовсе не был садистом, а его постоянное превосходство объяснялось просто. Отец был гораздо опытнее и тоньше, а в чем-то добрее и благороднее. И заставляя напористого амбициозного сына раз за разом терпеть поражение, отец учил его жизни.
