Одним из камней преткновения антропологии является практически одновременный и глобальный по масштабам переход древнего человека от примитивно-общинного к цивилизованному образу жизни. Множество человекоподобных существ, физически и умственно ничем не отличавшиеся от нас, на протяжении десятков и сотен тысяч лет вели, как уверяют антропологи, дикий образ жизни, ютились в пещерах, естественных убежищах, они не стремились переселиться на открытые равнины, строить города, добывать полезные ископаемые и изобретать различные технические устройства. В ближневосточном регионе буквально накануне появления шумеров повсюду жили пещерные люди, над которыми шумеры затем насмехались.
Сравнительно недавние обнаружения в разных уголках Земли совершенно диких племен указывают на то, что одной только принадлежности к хомо сапиенс для формирования и развития цивилизации недостаточно. Необходимы также особые условия и 'толчки' в нужном направлении. Их-то и обеспечивали 'боги'. Фактически то же самое можно сказать о современных человекоподобных обезьянах, соседство которых с человеком, казалось бы, могло бы хоть как-то 'сдвинуть' их к очеловечиванию. Но не сдвинуло. Почему же вдруг буквально разом в древних очагах цивилизаций по очень похожему сценарию началось развитие одних и тех же технологий и знаний? Вспомним: уже 100—50 тысяч лет назад люди добывали руды и металлы. И практически везде в преданиях говорится о неких небожителях, сошедших с неба и передавших знания людям. Как это объяснить?
Есть и еще одно соображение относительно запретных знаний. Согласно Книге Бытия, Элохим в очередной раз обращаются к невидимой аудитории. Происходит это уже после передачи 'знания' (грехопадения), спровоцированной Змеем.
И сказал Господь Бог: вот, Адам стал КАК ОДИН ИЗ НАС, зная добро и зло.
И теперь КАК БЫ он не простер руки своей,
И не взял ТАКЖЕ от Дерева Жизни, и не вкусил,
И не стал ЖИТЬ ВЕЧНО.
Творец явно опасается, что вкусившие знания люди могут добраться до чего-то такого, что может еще больше приблизить их к богам. Есть основания считать, что под Деревом Жизни понималось не только некое дерево в буквальном смысле. И вот почему. На древних изображениях у этого дерева ветви достигают неба и звезд. Заметим, что у древних европейцев Древо Жизни — дерево высотой до небес, держащее в своих ветвях звезды.
Древо Жизни по-шумерски обозначалось GISH-TIL (TIL — 'жизнь'; GISH — 'искусственный, изготовленный предмет'). Примечательно, что на шумерских рисунках 'люди-орлы' стоят по бокам и салютуют то странному по внешнему виду дереву, то ракетообразному предмету (рис. 128). В рамках рассматриваемой концепции такое 'дерево' могло быть символом связи с миром вечно живущих божеств, символом вечной, беззаботной жизни. Впрочем, о необычных 'деревьях' и 'столбах' речь еще пойдет в главах 18 и 20.
Можно допустить, что часть анунаков (сторонники Энлила) была против наделения людей способностью самостоятельного размножения половым путем (то есть против утраты полного демографического контроля). Вероятно, они были и против передачи им научных и технических знаний и основ культуры даже после окончания работ по добыче золота, опасаясь последствий. Инициатором 'непослушания' выступил Энки (Змей). Возможно, недовольство Энлила и других анунаков и отразилось затем в главах об искушении людей хитрым и умным змеем, что дало почву для замены прежнего символа добра и мудрости на его противоположность. Вспомним: в древних мифах довольно часто встречаются персонажи, которые наперекор воле богов делают что-то для людей (например, Прометей).
Любопытная трансформация Змея-искусителя в Сатану прослеживается в книге Иова. Ее 1 -я и 2-я главы содержат практически одинаковые пассажи: 'Был день, когда пришли сыны Божий[93] (Bnei-elim) предстать пред Господа; между ними пришел и сатана[94]. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу, и сказал: я ходил по земле и обошел ее' (Иов 1:6—7, 2:1-2). Заметим, что Господь, несмотря на давнее проклятие, находится с искусителем Адама и Евы в достаточно неплохих отношениях. Сатана заключает с Господом своеобразное пари, и с этого момента и начинается тест на прочность веры и непорочности зажиточного человека из земли Уц по имени Иов. Одну из свалившихся на Иова напастей некий юноша описывает так: 'Огонь Божий упал с неба, и опалил овец и отроков, и пожрал их; и спасся только я один' (1:16). Выдержав длительные испытания и мучения, Иов получил полное материальное обеспечение, многочисленное потомство и прожил еще 140 лет (42:10—17). 'Огонь Божий', судя по описанию, был либо довольно мощным оружием, либо метеоритом.
Итак, согласно ветхозаветной терминологии, Еву и Адама 'совратил' дав им 'знание' Нахаш (Nahash). На иврите этот термин значит 'Змея, Змей'; но это же слово имеет еще два значения:
'Тот, кто знает тайны (секреты)' и 'Тот, кто знает медь'. От шумеров мы узнаем, чтЬ такой же по смыслу эпитет применялся к Энки — BUZUR, что переводится двояко: 'Тот, кто разгадывает тайны' и 'Тот, кто из металлоносных рудников' [434, с. 202]. Эмблемой же Энки были две переплетенные змеи[95] — символ его культового центра Эриду[96] (рис. 129), его африканских владений в целом (рис. 130) и пирамид в особенности (рис. 131 а). Все они изображены на шумерских цилиндрических печатях.
Поклонение змеям в древней культуре и религии вообще занимает особое место. Есть даже специальный термин — 'офио-латрия' (от 'ofis' — змея, 'lateria' — поклонение). У древних египтян змеи считались носителями двух начал: доброго и злого. Известны легенды о земле-змее и божествах со змеиными головами — богине плодородия Рененут и боге земли Гебе, о змеях-защитниках и спасителях богов, фараонов и стражах мертвых. Змеи сторожат гробницы и фиванские кладбища. Изиду и Нефтиду, охраняющих Осириса, также изображали в виде крылатых кобр [155, с. 36-39]. Древнеегипетский символ змеи, пронзающей солнечный диск, олицетворял 'мудрость, проходящую сквозь свет жизни' (см. рис. 131 б).
Обожествляли змей и южно-азиатские народы.- Важное место занимал культ змей в древнеиндусском буддизме. Даже само санскритское название змеи — 'нага' — напоминает 'нахаш'. Нагасские племена Южной Азии во многом близки змеиным индейцам в Америке и офиогенам (змеиным племенам Троада). Змеям поклоняются негры бывшего Невольничьего Берега Африки, считавшие их воплощением бога. В большинстве мировых религий змеи воплощают высоких божеств или символизируют их.
Ацтеки[97] обожествляли змею в облике Кецаль-коатля, пернатого (летающего) змея. Племя натче-зов[98] поклонялись змее в Храме Солнца. Индейцы Северной Америки почитают гремучую змею как божественного покровителя. Перуанские индейцы (инки[99], мочики и др.) также обожествляли (больших) змей. Большая змея когда-то покровительствовала афинской цитадели и якобы ежемесячно получала медовые пироги. Почитание змей прослеживается в целом по Европе как в варварские, так и в классические времена. В храме древнего славянского бога Потрим-пса змей поили молоком. Они считались символом бога-целителя Асклепия. Змея, заглатывающая свой хвост, являлась у финикийцев символом мира и небесного божества Таацта. В первоначальном значении это мировая змея, аналог скандинавского змея Мад-гарду [216, с. 385-386].
Маловероятно, чтобы столь пространственно удаленные народы случайно выработали одинаковые представления о змеях, причем не считали их олицетворением зла. Злая сущность змей — и то как признак дуальности — показана лишь на некоторых гробницах в Древнем Египте. Чудовище-змей Апофис был 'поселен' в подземном царстве. Змей зороастрийцев, Азги-Да-гаке, имел те же свойства, а внешне очень напоминал семитического змея.
Но вернемся к символам Энки. В свете совершенного им грандиозного генетического открытия кажется вполне разумным соотносить эмблему двух сплетенных между собой змей со структурой ДНК — двойной
