оживлению… Наш убийца подсознательно думал о Стивенсоне и поэтому случайно оговорился.
Давайте проследим его действия. Явившись в пятницу днем в город вместе со всеми вами, он сделал следующий шаг. Перестав использовать для своих целей миссис Кит, он обратился к Серене. Вечером он позвонил ей и пригласил в город. Когда они встретились, именно Серена, как нам стало известно, предложила пойти в «Туфельку Синдереллы». Хозяин и управляющий этого заведения Марсель Нордье (его настоящее имя Марио Петуччи) признался, что держит наверху несколько номеров для удобства влюбленных.
Понимаешь ли, Джефф, когда вы с Пенни посетили «Туфельку Синдереллы» и не нашли Серену ни в одной из комнат нижнего этажа, больше искать вы не стали, поскольку вам не пришло в голову, что в питейном заведении могут быть и комнаты для свиданий.
— Я думала об этом, — поежилась Пенни, — но испугалась, что меня сочтут глупой. Я… я чуть не упала в обморок, когда сверху свалился цветочный горшок и разлетелся вдребезги. Вы считаете, что этот… как там его имя… кинул его сознательно, целясь в Джеффа?
Джилберт Бетьюн покачал головой.
— Да, бросил он его сознательно, смахнул с подоконника комнаты наверху. Но у него не было намерения убить или ранить. Такая смерть, в которой не было необходимости, не отвечала его интересам. Но Динсмор-Таунсенд начал чувствовать вкус власти, пьянящий вкус. Он испытывал восторг при мысли, что при желании может убить, и был не в состоянии сопротивляться желанию сделать эффектный жест.
В ту же самую ночь он дал Серене указания, что она должна делать в следующую ночь, в субботу. Он уверенно сообщил ей, что, обследовав весь дом, нашел тайник с золотом коммодора Хобарта. И если она пройдет по каменному уступу вдоль стены к соседней комнате, то сама сделает это открытие. «Конечно, само золото вам не нужно, — сказал он, — но какой будет триумф, если именно вы найдете его!»
Мы знали то, что не было известно убийце Серены, — как отчаянно она хотела найти это золото и спасти свой дом. Она решила последовать указаниям слово в слово, что и сделала. Тем не менее, я не должен был этого дожидаться. В субботу утром Динсмор-Таунсенд нанес официальный визит. Если вы спросите, кто же изъял журнал коммодора Хобарта из сейфа в кабинете, то отвечу, что это была Серена, которая действовала по указаниям своего наставника. Он снова спутал след, и любой следователь оказался бы в затруднении. Но он чуть поторопился показать нам свой портфель, и это была другая его ошибка.
Тем не менее, его план шел как по маслу. В свое время он использовал Кейт Кит и сейчас мог снова прибегнуть к ее помощи. Миссис Кейт, получив указание от своего ментора, вскоре после обеда торопливо увела его, чтобы обеспечить ему алиби. Он уже наладил смертельную ловушку, и этой ночью она сработала.
Хотя он смог убить Серену, даже не приближаясь к ней, с Дэйвом этот план не сработал бы. Но его это не смутило. У брата Серены было плохое сердце, и неожиданный удар дубинкой мог оказаться смертельным. В воскресенье днем он пошел на сумасшедший риск. Под навесом боковой двери он снял обувь и поднялся наверх, чтобы завершить эту работу. Но тут удача изменила ему. Он оплошал так же, как промахнулся в понедельник ночью, когда трижды стрелял с дорожки. Везение покинуло его.
— Но, дядя Джил, — возразил Джефф, — как же он смог быть таким мобильным? Машины он не нанимал, да и полиция, насколько я понимаю, не нашла ни одного такси, которым он мог пользоваться. Каким образом он при желании попадал всюду, куда ему было нужно?
— Всюду, куда ему было нужно? — переспросил дядя Джил. — И ты задаешь этот вопрос, Джефф, хотя ты присутствовал, когда миссис Кит предложила ему на выбор любую из двух машин в ее гараже? Он отказался, но так нерешительно, что это не могло не вызвать подозрения. Да, удача покинула его, и ко вторнику он уже был полностью загнан в угол. Фотографии позволили опознать в Малькольме Таунсенде Хораса Динсмора. Капитан Джошуа Галуэй и несколько членов команды парохода опознали его для нас. Марио Петуччи, он же Марсель Нордье, указал на влюбленного джентльмена, который делил отдельный номер с Сереной Хобарт. Поэтому мы и собрали здесь нашу небольшую компанию.
— Простите, что я снова вмешиваюсь, — решительно подал голос Джефф, — но не кажется ли вам, что тут кое-кого не хватает? Разве не стоило бы просто для полноты картины включить в нее и Сейлора? Кейт Кит? Билли Вобана? Даже Эрла Дж. Мерримана из Сент-Луиса? Сейлор только что кончил возиться с инсценировкой землетрясения. Оно так потрясло меня, что я едва не забыл обо всем на свете.
— Мой дорогой Джефф, где твое чувство соразмерности? Поскольку мы собирались говорить о том, как погиб Тэд Питерс, а также как была убита Серена, вряд ли стоило приглашать на эту встречу племянника Тэда Питерса. Миссис Кит много перестрадала; я не хотел беспокоить ее ни во вторник, ни сегодня вечером. Проблемы мелких бизнесменов из Сент-Луиса не беспокоили никого, кроме писателя Синклера Льюиса. А вот Джона Эверарда я пригласил, поскольку глубоко уверен — его можно убедить хранить молчание. Неугомонный Сейлор ни за что не стал бы молчать, поэтому я исключил и его тоже.
И все же кое в чем я серьезно ошибся. Когда Таунсенд был арестован, я предполагал, что он будет бороться. Я ждал юридической баталии, которая может довести нас до Верховного суда. Я должен был бы отнестись к нему с большей подозрительностью в среду вечером, когда он предложил все рассказать — и в самом деле все рассказал. Присутствовать при том, как его отправляли в тюрьму, следить за каждым его действием — конечно, ничего в этом приятного не было, но обстоятельства вынуждали, — нет, ничего этого я не хотел бы пережить снова. Закончив свое повествование, он последним движением руки поднес ко рту и проглотил капсулу, которую ему тайно передала Кейт Кит, сохранившая ему верность до конца. Через несколько секунд он потерял сознание, а через три минуты был мертв.
— Что это был за яд, дядя Джил? Цианистый калий?
— Хуже. Капсула содержала кислоту гидроцианида, самого быстродействующего яда на земле. Без сомнения, его предоставил какой-то услужливый фармацевт, с которым миссис Кейт поддерживала более чем дружеские отношения. Но у нас нет необходимости преследовать ни миссис Кит, ни фармацевта. Мы никого не собираемся преследовать. Поскольку судебного процесса с присущей ему публичностью не будет, я могу приглушить эту историю, чтобы скандал имел как можно меньше отношения к семье Хобарт. Что же касается доказательств, мы, наконец, смогли все объяснить.
— Я бы с этим не согласился, — вмешался Айра Рутледж. — А что вы скажете относительно моего подозрительного поведения?
— Вашего поведения? Подозрительного? — воскликнул Джилберт Бетьюн. — Я догадываюсь, у вас есть что-то на уме…
— И, конечно же, ваши догадки достаточно широки, не так ли? Поскольку Серена погибла в результате, так сказать, дистанционного управления, мое знаменитое алиби больше ничего не стоит. И разве тут не было подозрительных обстоятельств? Когда в пятницу днем, сойдя с парохода, сюда явились Дэйв и Джефф вместе с Сереной и юной леди, которая сейчас так странно смотрит на меня, я встретил их у входа в холл. Я сказал, что просматриваю кое-какие бумаги в кабинете. Но вышел-то я из главной гостиной, которая по другую сторону от кабинета.
Остальными было отмечено мое желание как можно чаще посещать эту гостиную. Строго говоря, в чем я позже признался Джеффу, в ней располагалось несколько прекраснейших старинных музыкальных инструментов, включая и клавесин шестнадцатого века. Но кое-кто из вас мог подумать, что я прибегнул ко лжи, в которой не было ровно никакой необходимости. — Айра Рутледж в упор посмотрел на Пенни: — Ведь вы так и подумали, не так ли?
— Честное слово, мистер Рутледж! — запротестовала Пенни. — Если какая-то тень сомнения в ваш адрес и мелькнула у меня в голове, я отбросила ее, как совершенно смешную. А над причиной, по которой вы были в гостиной, я никогда не задумывалась.
— А вот я задумывался, — признался юрист, — о чем сейчас и расскажу. Слишком долго я производил впечатление этакого сухого стручка, который занят только своими законами. Но я знаю, что к чему. Хотя я знаком с детективными романами далеко не так хорошо, как Джил или Джефф, я тоже немало прочел их. И вряд ли кто-либо из персонажей встречается в них чаще, чем важный и торжественный семейный юрист, который на деле оказывается старым жуликом и который в связи со смертью своего клиента развивает бурную деятельность. Так что я выкинул из головы соображение, что могу вызывать подозрения. В то же время…
— Да, мистер Рутледж?
— Юная леди? Вам есть что сказать или вы хотите что-то раскрыть? В таком случае уступаю вам
