Невольные герои

знание веков или ледяная отчужденность. В них была я.

   Дион ласково поцеловал мою макушку.

   -Ты все узнаешь. Но мы ведь не хотим остаться без пирогов?

   Вопрос был риторическим.

   Кстати, о пирогах. Мама расстаралась на славу, и стол прямо таки ломился от угощений. Благоразумно решив, что страшные признания принимаются одинаково как на сытый, так и на голодный желудок, я за милую душу умяла гречневую кашу с мясной подливой, сдобренную особыми острыми специями. После чего мне стало не до рассказа, так как во рту полыхал пожар. Завидев мои слезящиеся глаза, мама смекнула в чем дело, и подала кувшин с водой. Уф. Остудив горло и сделав несколько осторожных вдохов на проверку, я выяснила, что жить буду.

   Но не долго и не счастливо.

   Ты вообще когда-нибудь помолчишь?

   А ты все еще на это надеешься?

   Не, это так - для проформы.

   Ой, заговариваться с внутренним голосом стала.

   Шизофрения на ранней стадии.

   У-у-у!!!

   -Лир, у тебя зуб разболелся, что ли? - спросил Дион, наблюдая за меняющимся выражением на моей искаженной физиономии.

   -Все отлично, - преувеличенно бодро заявила я, пододвигая к себе ароматно дымящуюся чашку липового настоя и делая небольшой глоток. У напитка оказался своеобразный мягкий вкус, поэтому первая чашка опустела недопустимо быстро, и пришлось тянуться к начищенному пузатому самовару за кипятком. Оставив настой остывать, я оперлась подбородком о ладонь, из последних сил борясь со сном. После сытного ужина очень хотелось вздремнуть, но предстоял серьезный разговор, и поэтому, увы.

   Вдруг кто-то дернул меня за штанину. Посмотрев вниз, я увидела буку, старательно карабкающегося по моей ноге как по дереву. Через пару секунд он сидел у меня на коленях, с такой голодной безнадежностью глядя на еду, что ни дать ему кусочек было невозможно. Стащив кусочек ветчинки, я сунула его в руки Оги, и тот проглотил его одним махом. Хотели вырастить вечно зеленое, а вырастили вечно голодное...

   Осознав, что больше ничего не добьется, бука поерзал на моих коленях и, свернувшись клубком, точно сытый кот, уснул. Приподняв голову, я встретилась с отцом взглядом и поняла, что настало время основательной беседы.

   -Ты, наверно, хочешь знать, где мы были все это время, - скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.

   -Не только это, - я непроизвольно покосилась на Диона. Демон нервно помешивал настой, и я стала искренне опасаться, что он протрет глиняную чашку до дыр.

   -Да, прежде чем начать свой рассказ, - спохватился травник, - я хотел бы извиниться перед Эндимионом. И при первой, и при второй нашей встрече я повел себя непозволительно грубо. Теперь я понимаю, что человек, столько раз спасающий мою дочь, не может быть закоренелым преступником.

   Демон, в этот момент пивший настой, подавился и зашелся кашлем. Я от души постучала его по спине, и Дион болезненно сморщился. Пришлось покаянно опустить очи долу. Ну что ж, опять перестаралась.

   -Я тоже...был неправ, - смущенно признался Ди, - подумал тогда, что это вы...

   -Всему свое время, - перебил его отец, - книга с середины не читается.

   К моему изумлению, Дион послушно заткнулся.

   -Хм, даже не знаю, как все поглаже связать, - отец провел рукой по гладко выбритому подбородку. - Ну ничего. Попытка не пытка. Таль, ты помнишь день, когда пробовала перекинуться?

   Я едва заметно вздрогнула.

   -Такое забудешь...

   -И все ясно и четко, до мельчайшей детали? - продолжал выведывать травник.

   Я нахмурилась. Что-то ускользало, неуловимо уходило из сознания, да и день казался каким- то смутным, словно на память была наложена пелена. Сработала защитная реакция организма, и все отрицательное было заблокировано. Вот леший!

   Ты не злопамятная, ты только злая и склерозом не страдаешь.

   Очень, очень спорный вопрос, как видишь.

   В воздухе запахло магией.

   А я тебе напомню...

   ...Боль сжимала сердце, обжигала легкие, выворачивала мышцы и суставы наизнанку. Адская, страшная, нетерпимая. Всё тело скрутило судорогой, и я закусила губу, чувствуя, что зубы впиваются в нее все глубже и глубже. Точнее уже клыки. Звериный рык вырвался из изменённого горла, острые когти оставили на земле широкую борозду...

   В ту ночь я впервые почувствовала зов крови.

   По правой руке потекло что-то липкое, теплое и тягучее. Глаза невыносимо жгло. Но я все-таки смогла их открыть. Зря, наверное. Мир стал четче. Настолько, что я видела каждую былинку, слышала всякий шорох, обоняла целую гамму запахов леса. Пошатываясь, я приподнялась на четвереньки, но тут же повалилась обратно, обессиленная.

   Услышала вой. Сначала далекий, затем постепенно приближающийся. Стая. Я принюхалась. Не оборотни. Волки. От них шла сильнейшая эмоциональная волна. Не надо быть эмпатом* или друидом, чтобы ее понять. Их гнал вперед жестокий голод. Зима выдалась морозной, а лето - засушливым, и часть мелкого лесного зверья покинула родные земли. Люди кое-как перебивались, собирая растения и кору. У волков такой возможности не было. А теперь они почуяли добычу и на предельной скорости неслись к ней. Добычей была я.

   Все это промелькнуло в голове просто как информация о чем-то далеком и не нужном. Зачем паниковать? Во мне ни капли Силы, бежать я не могу (да что кривить душой - даже идти), так что смысл пытаться спастись от неизбежного? Нет, он, конечно есть, но вот как?

   По щеке сползла соленая слеза бессильной злобы. Оборотни взрослеют быстрее людей, но стареют медленнее. Однако в двенадцать лет мне было трудно подавить страх, хотя я очень старалась. Где же ты, мой ангел-хранитель, когда ты нужен?

   Волки были рядом. Так близко, что я слышала прерывистое дыхание вожака, его торжествующий вой раздался в полусотне саженей от меня, и стая с восторгом вторила своему предводителю.

   Вожак огромными прыжками летел ко мне, взрыхляя лапами землю, исходя слюной. Замерев перед последним прыжком на мгновение, он рванулся вперед.

   Я не стала закрывать глаза. Смерти надо смело смотреть в лицо.

   Волк упал. Из раны на боку брызнула во все стороны багровая кровь, орошая мягкую летнюю траву. Черная тень деловито вытерла меч о мой порванный плащ, с кривой усмешкой глядя на остальных волков.

   -Tah har. Sthe sha har. Kregra!

   -Вожак мертв. Теперь я - вожак. Уходите!

   Стая потопталась еще немного, но ослушаться не решила. Признала силу чужака. Ушла за более легкой добычей.

   Тень наклонилась ко мне. Мужчина, лет двадцати, карие глаза с почти вертикальными, как у меня, зрачками, каштановые волосы по плечи, черные крылья летучей мыши за спиной. Неужели это мой ангел? Кошмар!

   - Девочка, ты меня слышишь? - голос то затихал, то раздавался громом. Я попыталась кивнуть, но любое малейшее движение вызывало боль. Я разом обмякла.

   -Не смей, даже не вздумай, - перепугался он, подхватывая меня на руки. - Ты должна справиться, потерпи чуть-чуть, сейчас будет немного больно.

   Немного??? Я взвыла ничуть не хуже волков, когда острый нож разрезал кожу на груди,