– Да я точно не помню. Какая разница, если он не сказал того, что я хотела услышать? – Заметив недоверие в глазах Сюзан, она повысила голос: – Ладно, если тебе так хочется знать, он не сомневался, что теперь я не буду против, чтобы мы стали… ну, в общем, спали друг с другом. – Она злорадно посмотрела на подругу. – Я так и знала, что ты будешь потрясена.
– Ничего подобного! Во всяком случае, не больше, чем обычно. Мало ли я от тебя наслушалась всякого?
Тимотия легонько сжала руку Сью.
– Понимаешь, это одна из причин, почему я ему отказала в первый раз. А там, в его доме, я поняла, что это меня больше не останавливает. И Лео тоже понял. Потому-то и был уверен.
– А ты взяла и снова отказала.
Тимотия смотрела в окно, на серые облака и мокрый сад, но видела не их, а лицо Лео… в тот миг, когда она ему отказала.
– Он был поражен… обижен, – произнесла она. – Да нет, оскорблен – так он выразился.
– Ну естественно, после того как ты с ним целовалась-миловалась, – резко сказала Сюзан. – Это же просто неприлично.
– Его оскорбило другое.
– Что же тогда?
– Он сказал, я подала ему надежду на положительный ответ. И он прав, Сюзан. Но я не могла согласиться, не могла, и все!
– Поэтому ты и уехала из Уиггин-Холла? Тимотия кивнула.
– Лео не возражал. Я хотела послать за Бикли, но он распорядился отвезти меня в его карете. – Она посмотрела на Сюзап. – Он даже не вышел попрощаться.
По лицу Сюзан было видно, что она приготовилась утешать подругу, если та расплачется, но глаза Тимотии оставались сухими. Она уже выплакала все слезы, и больше нечем было излить переполнявшую ее душу боль.
– Совсем не похоже на Лео. Наверное, он был очень подавлен. Мы все расстроены. Дженни вообще не хотела в это поверить.
Тимотия промолчала. Она уже виделась с Дженни. Наутро после отъезда Тимотии доктор Пресли явился в Уиггин-Холл навестить больную и, не найдя ее там, отправился в Фенни-Хаус. Он долго брюзжал и жаловался на строптивых пациентов, которые ничего не слушают и поступают себе же во вред, и Тимотия была очень благодарна Дженни, когда та бесцеремонно остановила этот словесный поток.
– Папа, может, хватит ворчать? Посмотри, ты расстроил мисс Далвертон. Веди себя нормально.
Доктор Пресли обескураженно умолк на полуслове, потом заговорил уже совсем другим тоном:
– Извините, моя дорогая, Дженни права. Сам не понимаю, с чего это я разворчался.
И он с обычным своим благодушием стал советовать ей, как себя вести, учитывая тесноту здешних помещений.
Когда они собрались уходить, Дженни, наклонившись к Тимотии, прошептала ей на ухо:
– Надеюсь, мисс Далвертон, ваша размолвка продлится недолго. Мистер Виттерал ужасно переживает.
То, что Лео страдает из-за нее, окончательно выбило Тимотию из колеи… Сюзан нахмурила брови.
– Тимма, это глупо. Я же вижу, ты несчастна.
– А чего ты ожидала? Лодыжка пока побаливает, да еще этот дом, он давит на меня!
– Но ты сама говорила, что тебе тут хорошо!
– На самом деле я его ненавижу. Сюзан насмешливо хмыкнула.
– Меня не проведешь, дорогая. Фенни-Хаус не угодил тебе лишь тем, что в нем нет Лео.
Тимотия охнула и закрыла лицо руками.
– Ради бога, Сюзан, не надо! Не мучай меня! – Она бессильно уронила руки и, глядя в упор на подругу, медленно, тусклым голосом проговорила: – Хочешь правды? Ну что ж, слушай – я его люблю. И, наверное, всегда любила, только не понимала, бог знает почему.
Сюзап почему-то обрадовалась.
– Я это поняла уже давно. Только ума не приложу, почему ты ему об этом не скажешь?
– Ты что, с ума сошла? Я признаюсь Лео в любви? Как ты себе это представляешь? Если б он любил меня, то сказал бы об этом. Но он не сказал, Сыо. Его интересует совсем другое.
Сюзан вскочила с дивана и остановилась перед подругой, возбужденно сверкая глазами.
– Тимма, просто странно тебя слушать! Где ты видела, чтобы все шло точь-в-точь так, как человеку хочется? Не знаю, на что я бы пошла, только бы Валентин испытывал ко мне хотя бы десятую долю того, что Лео испытывает к тебе!
– Почему же ты до сих пор не призналась ему в любви, а? Тебе легко говорить, когда дело касается меня, а сама? Я по крайней мере только недавно поняла, что люблю Лео, а ты всю жизнь сохнешь по Валентину. Не сомневаюсь, ты бы согласилась скорее умереть, чем открыться ему!
У Сюзан был такой ошеломленный вид, что Тимотия пожалела о том, что сказала. – Сью, я…
– Нет, ничего не говори! – оборвала ее подруга. – Ты совершенно права. Я такая же дура, как и ты, и
