сердца — пару электродов. Потом отошла за стойки, некоторое время возилась там и наконец щелкнула каким-то тумблером… и Евгений понял, что теперь его жизнь и жизнь Сары связаны напрямую!
Наконец Сара вышла из-за стоек — с обручем для снятия энцефалограмм на голове и с торчащим из- под блузки длинным проводом, но при этом подчеркнуто невозмутимая! В другое время Евгений не упустил бы случая поддеть ее, но сейчас ему было как-то не до шуток. Он даже не спросил, когда Сара натягивала такой же «обруч» и на него, почему она не использует дистанционную регистрацию. Ясно, что хочет добиться максимальной точности — особенно если учесть, что опыт проводится днем. Кстати, может ведь и не получиться… или это было бы и к лучшему?..
— Ну, ты готов? — спокойно спросила Сара.
— Да… — помедлив, отозвался Евгений. — Кажется, готов…
Сара снова отошла — очевидно, не столько чтобы следить за приборами, сколько чтобы не смущать Евгения. Впрочем, ее деликатность ничуть ему не помогла. Да и в самом-то деле… как он мог пожелать гибели Тонечки? После всего, что было?..
…Внезапно он буквально почувствовал чье-то присутствие в комнате как будто кроме него и Сары тут находился кто-то еще. Евгений вздрогнул, не зная верить или нет своим ощущениям… интересно, регистрируют ли что-нибудь приборы? И тут же Сара ответила на невысказанный вопрос.
— Тебя уже слышат, — негромко заметила она. — Начинай…
Евгений едва не застонал вслух — от стыда и от бессилия. Ведь минуту назад он опасался, что Тонечка не отзовется ему — а теперь… да что же это происходит?! Что делать?!!
Он чувствовал — даже не чувствовал, просто знал! — что может сейчас уничтожить «проснувшийся» астрал. И для этого ему надо всего-навсего искренне возненавидеть Тонечку… Хотя бы на несколько минут: этого будет достаточно.
Евгений уже перестал улавливать присутствие астрала, но по сосредоточенному молчанию Сары понимал: Тонечка по-прежнему находится с ним в контакте…
'Да прекрати ты отзываться, идиотка! — едва не закричал Евгений. Уйди, затаись, затихни… Или погаси к чертовой матери этот проклятый усилитель, если хоть на что-то способна!'
Внезапно Евгений почувствовал легкое электрическое пощипывание прямо напротив сердца… и перепугался до холодного пота!
— Сара! — отчаянно позвал он. — Ты уверена, что со страховочной системой все в порядке?!
Сара среагировала мгновенно: щелчок тумблера — и напряжение отключилось. Евгений облегченно вздохнул.
— Что это было? — спросил он.
Сара выбралась из-за стоек, внимательно оглядела его… потом тихо спросила:
— Ты ничего не пытался сейчас делать?
Евгений замотал головой, чуть не стряхнув обруч. Сара усмехнулась:
— Тогда извини! Вероятно, мне стало плохо просто от волнения…
Евгений вытаращил на нее глаза: этого только не хватало — умереть от чужого страха! А если еще и Гуминский запсихует, тогда что?!
— Да не дергайся ты так! — Сара попыталась успокоить его. — У предупреждающих импульсов напряжение слабое… в общем, кричи, если что!
— Хорошо, — уже без эмоций отозвался Евгений. — Спасибо…
Сара кинула на него быстрый испытующий взгляд:
— Может быть, попробуем еще раз?
Евгений вяло кивнул. Не все ли равно! Сколько бы раз он не пытался возненавидеть Тонечку, вряд ли у него что-то получится! Но может быть, все-таки получится?..
Смена поста произошла без лишних вопросов: сдал-принял. Сергей несколько приободрился, поняв, что раздача шишек в любом случае состоится не раньше полного завершения операции. 'Если останется кому эти шишки раздавать!' — пришла вдруг ему в голову странная мысль…
До центрального корпуса шагать было неблизко, и когда Сергей достиг цели, в нем окончательно созрела решимость узнать наконец, что же происходит на базе. Пусть всем остальным глубоко безразлично, что творится вокруг — он больше не мог оставаться пассивным наблюдателем!
Но вначале следовало освободиться от 'группы девятнадцатого', к которой его прикомандировали. Впрочем, из радиосообщения не было ясно, зачем именно его направили к зданию, и он вполне мог сделать вид, что имеет какое-то особое поручение.
…Охранники бестолково топтались у входа в корпус. Они очень обрадовались появлению Сергея — из-за режима радиомолчания оставшиеся у базы плохо представляли себе ситуацию «снаружи». Сергей кратко описал обстановку на периметрах, но когда дело дошло до подробностей, отмахнулся — подождите, мол, у меня дело! — и, быстро вбежал на крыльцо. Блеф сработал: его никто не окликнул.
Но оказавшись в коридоре, Сергей нерешительно остановился, только сейчас осознав, что понятия не имеет, что именно он собирается делать — и надо ли вообще делать что-нибудь? Впрочем, Веренков тут же пришел на помощь: 'Что с Миллером?' В самом деле, для начала надо выяснить, где Евгений и что с ним…
Сергей откинул стойку и вошел в пустое помещение вахты. Увы, пульт наблюдения оказался полностью отключен. Однако! Неужели Гуминский уже считает излишним наблюдать за Евгением?
Можно было попробовать включить пульт — но возиться с настройкой мониторов в двух шагах от кабинета Гуминского было рискованно. Хотя идти наверх без предварительной разведки тоже небезопасно…
Несколько секунд Сергей стоял в нерешительности, потом взял ключ от комнаты Евгения и медленно направился к лестнице. Он не знал, кого может застать в комнате, и стоит ли ее открывать, но томиться в неведении больше не мог.
…Еще издали он увидел, что комната не заперта — дверь лениво покачивалась на сквозняке. Сергей осторожно заглянул внутрь… и сердце его упало при виде жуткого разгрома: сдвинутая кровать, опрокинутые стулья, разбросанная по полу одежда, карниз со шторой, криво повисший одним концом перед распахнутым окном… Уцелевший каким-то чудом компьютер смотрелся среди этого кошмара совершенно чужеродно.
Так вот оно как было… Сергей не знал обстоятельств бегства Юли — а здесь, похоже было настоящее побоище! Вот только чем оно закончилось для Евгения?
Проще всего было вернуться наружу и выспросить подробности у охранников — наверняка они участвовали в ночных событиях! Сергей уже повернулся к выходу, но взгляд его снова упал на компьютер. А что, можно попробовать! Это, конечно, не мониторы, но при грамотном обращении… Главное — уровень доступа, а системный пароль Майзлиса в отряде никогда не был секретом. Конечно, им никогда не пользовались открыто, прелесть заключалась просто в факте обладания, в осознании интеллектуального превосходства над начальником… Кто мог подумать, что это когда-нибудь пригодится?.. Только бы компьютер был исправен!
…Компьютер был исправен. Тщательно заперев дверь, Сергей быстро вошел в систему под именем Майзлиса, вызвал программу видеоконтроля и, «заглядывая» по очереди в разные комнаты, добрался до двести первой лаборатории…
Он подозревал, что увидит что-то не очень приятное — но все равно был поражен. Допрос, разворачивавшийся на экране, походил на дурной сон, на дешевый боевик… это был даже не допрос, а какое-то изощренное издевательство над человеком, который не мог ни ответить достойно, ни даже просто шевельнуться лишний раз!
Первым движением Сергея было рвануться в лабораторию и немедленно прекратить этот кошмар! Он с трудом заставил себя сдержаться: благородные порывы — вещь хорошая, но не всегда практичная! Он ответил на вопрос Веренкова — но выполнит ли он просьбу Юли, если будет действовать столь необдуманно?
Да, они опасались не зря: помощь Евгению действительно нужна! Хотя до сих пор трудно поверить, что это все происходит на самом деле! Сергей вдруг с ужасом представил, что это увидят журналисты… можно ли будет тогда без стыда признаваться, что работаешь в СБ?!
Но как же помочь Евгению? Сергей еще раз, уже более внимательно, вслушался в разговор, невольно
