оглянулся на Никта и добавил: — Правда, если сегодня там будет тесновато, придется перевести тебя в вытрезвитель. Алкаши — не самая приятная компания.
Врет он всё, подумал Никт. Это они специально: добрый полицейский и злой полицейский…
Машина свернула за угол, и вдруг раздался глухой стук. Что-то большое скатилось на капот и упало в темноту. Взвизгнули тормоза. Рыжий тихо выругался.
— Он выбежал на дорогу! Ты видел?!
— Я толком ничего не видел. — сказал верзила. — но кого-то, ты сбил.
Они вылезли из машины и включили фонарики. Рыжий за причитал:
— Он весь в черном! Ничего не видно!
— Вот он! — крикнул верзила. Оба подбежали к телу, лежавшему на земле, и направили на него свет.
Никт нажал на ручки дверей — не работают! Передние сиденья отгораживала металлическая сетка. Даже поблекнув, из машины не выбраться.
Он подался вперед и вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что лежит на дороге.
Рыжий полицейский сидел на корточках рядом с телом. Второй стоял над ним с фонариком.
Никт увидел лицо лежавшего — и бешено, отчаянно заколотил в окно.
Верзила подошел к автомобилю.
— Чего надо? — раздраженно спросил он.
— Вы сбили моего… моего папу!
— Ты шутишь!
— Этот человек похож на него! Можно я посмотрю?
Полицейский сник.
— Эй, Саймон! Тут малый говорит, что это его папаша.
— Да ты, блин, шутишь!
— Он вроде серьезно. — Верзила открыл дверь и выпустил Никта.
Сайлес лежал на спине, там, где его сбила машина. Неподвижный, словно мертвый.
У Никта защипало в глазах.
— Папа!.. Мой папа умер!..
Я ведь не совсем вру, сказал он себе.
— Я вызвал «скорую». — сказал рыжий Саймон.
— Несчастный случай. — сказал второй.
Никт согнулся над Сайлесом и стиснул его холодную руку в своих. Если уже вызвали «скорую», времени мало.
— С работой в полиции можете попрощаться. — сказал им Никт.
— Это был несчастный случай, ты сам видел!
— Он выскочил под колеса…
— Я видел только то, что вы решили удружить племяннице и припугнуть мальчика, с которым она поссорилась в школе. Вы арестовали меня без ордера просто-напросто за то, что я ходил по улице ночью, а когда мой отец выбежал на дорогу, чтобы остановить вас или выяснить, что происходит, вы нарочно его сбили.
— Это был несчастный случай! — повторил Саймон.
— Ты поссорился с Мо в школе? — спросил дядя Мо, Тэм. В его голосе звучало сомнение.
— Мы оба учимся в восьмом «Б», в школе Старого города. Вы убили моего отца.
Издали донесся вой сирен.
— Саймон! — позвал верзила. — Иди сюда, поговорим. Они зашли за автомобиль. Никт остался рядом с Сайлесом.
Полицейские оживленно что-то обсуждали (до Никта донеслось: «Племяшка, мать ее!» и «А ты куда смотрел?!»). Саймон ткнул пальцем в грудь Тэма… Никт прошептал:
— Они не смотрят. Давай!
И
Темнота свернулась черным сгустком, и тело, распростертое на земле, встало.
— Я отнесу тебя домой. Обними меня за шею.
Никт крепко вцепился в опекуна, и они нырнули в ночь.
— Прости меня. — сказал Никт по дороге на кладбище.
— Ты меня тоже.
— Больно было? Когда ты под машину подставился?
— Да. Скажи спасибо своей подружке-ведьме. Она меня нашла и рассказала, в какую ты попал беду.
Они приземлились на кладбище. Никт посмотрел на свой дом так, словно видел его впервые.
— Я здорово сглупил, да? Поставил под удар и тебя, и себя.
— Дело не только в этом, юный Никто Оуэнс Но и в этом тоже.
— Ты был прав. Я туда не вернусь. А если вернусь, то по-другому.
Всю неделю Морин Квиллинг страдала, как никогда в жизни. Боб Фартинг перестал с ней разговаривать. Дядя Тэм на нее накричал и приказал держать рот на замке, потому что иначе его уволят и ей мало не покажется. Родители злились. Все пошло наперекосяк даже семиклашки перестали бояться! Сплошной облом Она винила во всем Оуэнса и мечтала увидеть, как он корчится в жутких муках. Ах' полиция ему не понравилась… Она снова и снова строила жестокие и изощренные планы мести. От этого становилось чуть легче, но в жизни все равно ничего не менялось.
Больше всего на свете Мо не любила наводить порядок в школьной лаборатории. Дежурные собирали спиртовки, проверяли, на месте ли пробирки, чашки Петри и неиспользованные фильтры. Все в классе дежурили строго по очереди, и Мо попадала в лабораторию раз в два месяца. Естественно, ее очередное дежурство пришлось именно на эту, худшую неделю в ее жизни.
Хорошо хоть с ней была миссис Хокинс, учительница естественных наук — та собирала в стопку работы.
— Ты молодчина, Морин. — похвалила девочку миссис Хокинс.
Из банки с консервантом на них слепо уставилась змея.
— Спасибо. — сказала Мо.
— А ты разве должна дежурить одна?
— Со мной записан Оуэнс, но он уже несколько дней не ходит в школу.
Учительница нахмурилась:
— Это который? У меня его нет в списке.
— Ник Оуэнс Волосы пепельные, давно не стригся. Молчун такой. Это он перечислил в работе все кости скелета, помните?
— Не совсем. — призналась миссис Хокинс.
— Ну, хоть вы вспомните! Все его забыли! Даже мистер Керби!
Миссис Хокинс сложила последние работы в сумку.
— Спасибо, что убираешь за двоих, милочка. Не забудь перед уходом протереть столы.
Она вышла и закрыла за собой дверь.
В старой лаборатории были деревянные столы со встроенными горелками и кранами и полки с большими бутылями, где плавали разные твари — мертвые, причем довольно давно. У Мо при виде них всегда по спине бегали мурашки. В углу комнаты стоял пожелтевший человеческий скелет. Мо не знала, настоящий ли он, но сейчас он казался ей очень страшным.
Каждое движение отдавалось в пустом классе эхом. Мо включила верхний свет и даже лампу над доской, чтобы было не так страшно. Потянуло холодом Мо решила, что надо усилить отопление, но батареи и так жарили на полную мощность. Девочку пробил озноб.
Ей становилось все больше не по себе. Как будто она не одна и кто-то на нее смотрит.
Конечно, кто-то смотрит, сказала себе Мо. На меня таращится сотня трупов из банок и скелет впридачу! Она покосилась на полки.
