Охранники не шелохнулись, но журналистка почувствовала, что их взгляды прикованы к ней. От этого стало неуютно. Она подошла к дубовой двери, ведущей в кабинет мэра, взялась за ручку, и тут ее задние лапы подкосились, а сердце оборвалось. Как же можно быть такой невнимательной! Видимо, ее разум помутился от страха и переживаний. Ведь только сейчас она обратила внимание на то, что все охранники — низкого роста, они никак не могут быть ни тиграми, ни гепардами!
Гиена скосила глаза на ближайшего бойца и встретилась с его насмешливым взглядом.
— Входите, госпожа Катерина, — ровным голосом произнес он, и все мысли о бегстве моментально выветрились из ее головы. Дороги назад не было…
Она вошла в кабинет.
У окна, спиной к ней, стоял очень высокий, почти не уступавший ей в росте, крыс в генеральском мундире.
— Рад вашему приходу, госпожа Катерина, — сказал крыс, не оборачиваясь.
Журналистка не ответила. Все ее силы уходили на то, чтобы не дать лапам подкоситься от страха и уронить свою хозяйку на пол.
— Не бойтесь, — генерал Гаубиц отвернулся от окна и впился в нее ледяным взглядом. — Вам ничего не угрожает. Уж мне-то вы можете верить.
— Ну да… — плаксиво пискнула гиена. — А мой дом… После всего, что я для вас сделала…
— Сочувствую. Но не думайте, что мы неблагодарны. Поверьте, мы чрезвычайно высоко оцениваем ваш вклад в дело падения Вершины и, разумеется, учли это. Ведь вам оставили пакетик от риса, не так ли?
— Но… Но…
— Подойдите, госпожа Катерина!
С трудом шевеля негнущимися лапами, гиена выполнила приказ.
— Взгляните, — генерал простер лапу в сторону окна. — Какое величественное зрелище! Город, заполненный нашими отрядами. Это как извержение вулкана, как наводнение! Вам страшно? Вижу, что да. Но как впечатляюще! Как грандиозно! Ну, у вас же тонкая натура, неужели вы не в состоянии оценить эстетическую сторону катастрофы?
— Я… да… в состоянии… Но почему? Почему?
— Уроки истории, милейшая Катерина. Их нельзя забывать. А вы забыли.
— Не понимаю…
— Все это когда-то уже происходило — в других городах, в иные времена. Очень давно. Но потом прекратилось. Мы долго ждали, госпожа Катерина, очень долго… И вот дождались! Сейчас — наше время, и мы вступили в свои права — как в древности. Происходит это так. Сначала в городе появляются Бумажные Звери. Для нас это знак, мы стекаемся к этому городу со всех сторон и испытываем силу его духа: выбираем один дом, терроризируем его и смотрим, что получится. Если город предает своих, значит, его можно брать голыми лапами. И после того, как появляются Деревянные Звери, приходим мы и выносим из города все, что только возможно. В конце концов, не пропадать же добру, верно?
— Пропадать? — не поняла Катерина.
— Все равно скоро нагрянут Железные Звери. Вот мы и проводим генеральную чистку до их появления. — Крыс повернулся к окну и сложил лапы за спиной. — Вершина — лакомый кусочек. Хоть и небольшой, но все-таки город. Мы даже проигнорировали точно такие же события в одной деревеньке по другую сторону гор, чтобы полностью сконцентрироваться на Вершине. Это только начало… Придет черед и других городов, покрупнее и побогаче…
— Но почему они должны придти, эти Железные Звери? — тихо спросила Катерина. — Неужели это как в легенде?
— Вы о той галиматье, что опубликовала ваша газетенка? — Генерал расхохотался. — Конечно, нет!
— Но почему же тогда?!
Ответить генерал не успел, потому что дверь распахнулась и в кабинет промаршировал один из охранников. Он протянул военачальнику рацию и доложил:
— Разведка, генерал!
Амадей Флюгер потерял счет времени. Он не знал, сколько часов уже находится на пустыре в положении «ниц», слушая землю вместе с крысами, и уж тем более не имел ни малейшего понятия, зачем это нужно. Но интуиция подсказывала ему: нет и не может быть дела важнее. И когда придет срок, все станет ясно.
Вдруг его прижатое к земле ухо, уже привыкшее к тишине, уловило какой-то далекий звук. У Флюгера перехватило дыхание, он зажмурился, весь превращаясь в слух. И теперь услышал четко, хоть и очень издалека — как будто с другой стороны мироздания, — звук, такой, словно бьют металлом по металлу.
Он поднял голову и поглядел по сторонам. Крысы тоже зашевелились.
— Слышу! — объявила одна.
— Слышу! — вторила ей другая.
— Слышу! — полетело над пустырем.
И когда все сообщили, что слышат, один крыс встал и вытащил из кармана рацию:
— Это разведка! Мне нужен генерал!
После короткой паузы рация ответила:
— Генерал Гаубиц! Докладывайте!
— Мы слышим железо!
На последнем этаже главного здания мэрии генерал Гаубиц вернул рацию солдату и приказал:
— Уходим! Оповестить командиров всех отрядов! На отступление даю час!
Охранник кивнул и полетел выполнять приказ.
Генерал повернулся к притихшей журналистке.
— Спасибо за компанию. Мне пора. С собой не приглашаю.
Катерина осталась в кабинете одна. Она прильнула к окну и увидела, как пришли в движение крысиные реки на улицах Вершины. Серые отряды уплывали в сторону Сабельных гор, таща на себе все, что хватало сил унести.
Вражеское войско оказалось исполнительным: через час, данный генералом Гаубицем на отступление, ни одного отряда, ни единого серого бойца в Вершине не осталось.
Крысы покинули тонущий город.
Глава двадцать седьмая
Последний день Вершины
Берта и Константин пробирались к полицейскому участку по закоулкам да задним дворам, так как улицы заполонили оставляющие город крысы. Когда друзья миновали гостиницу «Два клинка и одни ножны», от черного хода отделилась закутанная в плащ фигура и незаметно последовала за ними.
Участок встретил Несчастных темными окнами и запертой дверью.
— Странно… — произнес Константин. — Должны же быть дежурные какие-нибудь…
— Гляди, здесь записка! — Берта указала на клочок бумаги, приклеенный на стене справа от входа.
Записка гласила:
Капитан!
Дежурные испугались крыс и позорно сбежали. Я храбро отправился за ними в погоню, потому что тоже боюсь крыс. Остатки пиццы в холодильнике, ключи под ковриком.
