Славы громкой в ожиданьи Много я терплю, Но стихов моих собранье Все хранить люблю. Мне шепнули сновиденья: «Закажи ларец, Спрячь туда свои творенья И залей в свинец! Пусть лежат! чрез многи лета, Знай, придет пора, И четыре факультета Им вскричат: «ура!»» Жду и верю в исполненье! Пролетят века, И падет на их творенье Времени рука. Пышный город опустеет, Где я был забвен, И река позеленеет Меж упадших стен. Суеверие дух'ами Башни населит, И с упадшими дворцами Ветр зАговорит. Но напрасно сожаленье! Здесь всему черед! И лапландцев просвещенье Весело блеснет. К нам ученые толпою С полюса придут И счастливою судьбою Мой ларец найдут. В Афинее осторожно Свиток разверня, Весь прочтут и сколь возможно Вознесут меня: «Вот Дион, о, сам Гораций Подражал ему! А Лилета дело граций, Образец уму!» Сколько прений появится: Где, когда я жил, Был ли слеп, иль мне родиться Зрячим бог судил? Кто был Лидий, где Темира С Дафною цвела, Из чего моя и лира Сделана была? Други, други, обнимите С радости меня, Вы ж, зоилы, трепещите, Помните, кто я.
<1819>
Эпитафия (Экспромт)
Прохожий! здесь лежит философ-человек, Он пр'оспал целый век, Чтоб доказать, как прав был Соломон, Сказав: «Все суета! все сон!»
<1819>
Песня
Как ни больно сердца муки Схоронять в груди своей, Но больнее в час разлуки Не прижать родную к ней, Не услышать слово «милый», Не понять понятный взгляд, И мучений ждать уныло Вместо всех себе наград. Все ж не больно, есть больнее, Чем страдаю, чем терплю! Я б хотел любить нежнее, Некому ж сказать «люблю». Сердце ищет разделиться, Но кого и где найти? Как слезам из глаз не литься, Как цветку не отцвести?
