Иль за ухо втащить Мидаса И смех в бессмертных произвесть? Вернее в храме Цитереи, Где сын ее нам всем грозит, Благоуханной головою Поникнул, Лидии младой Приятно нежить слух игрою, Воспеть беспечность и покой, И сладострастия томленье, И пламенный восторг любви, Покинуть гордые желанья, В венок свой лавров не вплетать И в час веселого мечтанья Тихонько Флакку подражать В науке дивной, в наслажденьи И с ним забавы петь свои.
1819
«Друзья, поверьте, не грешно»
Друзья, поверьте, не грешно Любить с вином бокал: Вино на радость нам дано -Царь Соломон сказал. Будь свят его закон! Солгать не смел ты так в Библии дерзко, Мудрец и певец Соломон! Что ж Соломону вопреки Глупцы вино бранят? Простить им можно: дураки Не знают, что творят. Таков второй закон! Хмельной, забыл о нем в Библии, верно, Мудрец и певец Соломон. Любил плясать король Давид, А что же Соломон? Он о прыжках не говорит; Вино все хвалит он! Великий Соломон! Друзья! признайтеся, в библии точно Мудрец и певец первый он.
1819
Видение (Кюхельбекеру)
В священной роще я видел прелестную В одежде белой и с белою розою На нежных персях, дыханием легким Колеблемых; Венок увядший, свирель семиствольная И посох деву являли пастушкою; Она сидела пред урною, Изливающей Источник светлый, дриад омовение, -По плечам кудри, свиваяся, падали. «Кто ты? — я думал, — откуда, гостья Небесная? Не ты ли радость, любимица Зевсова? Но то уныла! Не ты ли Фантазия, Подруга граций и муз, о небе Поющая? Иль, может, призрак, душа отлученная От нашей жизни, впоследнее слушаешь И шепот листьев, и плеск и лепет Источника?» Но взор желанья, на волны потупленный, Но вера в счастье беспечность невинности В простых движеньях, в лице являясь, Прелестную Моею звали сестрой по созданию. Вдали за рощей и девы и юноши Хвалили Вакха и в хороводах Кружилися; Сатиры, фавны, в порывах неистовых, Делили с ними земные веселия И часто, в рощу вбежав, над девой Смеялися. Она в молчаньи фиалки и лилии В венок вплетала. О други, поверьте ль, Какое чудо в очах поэта Свершилося! Еще восторги во мне не потухнули, Священный ужас томит меня, волосы Дрожат, я слышу, глаза не видят,
