пузырь портала возник перед ней. Не дожидаясь, пока я создам свой, Соня схватила меня за руку.
– Обещай мне, что возьмешь моего кота, если со мной что-нибудь случится, – нервно произнесла она.
Я открыл рот, чтобы возразить, но Соня не стала дожидаться и затащила меня в Перекресток.
На сей раз в Перекрестке было на удивление многолюдно. Правда, относилось это только к Императорам. Из скользящих на совете была лишь наша четверка, из которой только Кристиан светился радостью. Борегар был хмур, Соня напряжена, я подавлен, поскольку в голове крутились неприятные мысли. Мы только что завершили наш рассказ о последнем визите в Средиземье, оставив Императорам возможность самим поразмыслить над сложившейся ситуацией.
– Как видите, – закончил Борегар, – мы свою миссию выполнили. Крайне неприятно осознавать, что Попрыгуном оказался Император Фрэй, но факт есть факт.
– Вы ошибаетесь, – надменно произнесла Ивон. – Император не обладает способностями уничтожать чужие миры. Ему это не дано по определению.
– Да бросьте вы, – поморщился Кристиан. – Что вы знаете о природе сил Фрэя? Мы видели своими глазами, как он управлял этим смерчем, заставляя его разносить Средиземье на куски. Вы просто не хотите принять факт, что Попрыгуном оказался один из вас.
– Как вы тогда объясните факт разрушения Фрэем других миров? – ядовито пропищал Ману. – Он ведь туда попадал каким-то образом? И зачем он вообще это делал?
– Да он с катушек слетел, – беспечно отмахнулся Кристиан. – Несмотря на могущество, вы все-таки люди. Всемогущие, вечные, но природа то у вас человеческая. А осознать собственное сумасшествие может отнюдь не каждый. Фрэй сбрендил, возможно, потому, что создал это чертово кольцо, наделив его всеми возможностями кольца всевластия. Соня права. Фрэю бы лучше было поиграть в бога на компьютере. А тут игра стала реальностью.
– Это не объясняет, как он оказывался в мирах и почему мог уничтожать их, – возразила Ивон.
– А мы не договаривались объяснять это! – запальчиво парировал Кристиан. – Примите как факт, что его величество Фрэй обладал каким-то недоступным вам могуществом.
Ивон и Ману одновременно нахмурились. В ряду сидящих Императоров промелькнула легкая тень недовольства. Я бегло оглядел высоких гостей Перекрестка, выискивая знакомые лица. Лю Ци сидел почти последним, с легкой улыбкой на застывшем восковом лице. Суонг Ми, как всегда надменный, развалившись в кресле, презрительно смотрел на нас. Императрица Вивиан, развалившаяся на бархатных подушках, покуривала кальян, пуская вверх красивые кольца, а Майкл Кейн, облаченный в простенькие джинсы, потягивал пивко из зеленой жестяной банки. Больше знакомых я не увидел. Ленивое равнодушие Императоров меня не обмануло. Сквозь полуприкрытые веки я натыкался на колючие цепкие взгляды. Деланная флегматичность давалась повелителям миров неважно. Ману и Ивон так и вовсе практически не скрывали своего раздражения. Глаза Ивон горели яростью, Ману был более спокоен, но на его детском личике застыло неприятное выражение. Кривая улыбочка на тонких губах и резкие морщины на лбу превратили императора из розовощекого ребенка в злобного карлика. Мне на миг показалось, что сейчас за этими пухлыми губками сверкнут острые кривые зубки голодной акулы, готовой вцепиться в беззащитное горло зазевавшееся жертвы.
– Мне это не нравится, – шепнула Соня, склонившись к моему уху.
– Мне тоже, – ответил я. – С чего бы вдруг к нам тут такое внимание? Никогда больше трех Императоров на совет не приходило, а тут просто аншлаг какой-то собрали.
Удрученная Соня опустила голову. Борегар грыз ногти, а его псы, вновь явившиеся на зов хозяина, нервно поводили ушами и оглядывались на Бо. Только Кристиан, раздувшийся от осознания выполненной миссии, взирал на Императоров с ухмылкой. А мне было не по себе, поскольку мои подозрения в том, что история на этом не закончилась, лишь подтверждались в ходе этой беседы.
– Хорошо, – сказал вдруг Ману с какой-то подленькой ухмылкой. – Предположим, что Император Средиземья оказался Попрыгуном. Не будем вдаваться в подробности его сумасшествия. Вы, господин Кристиан, предположили, что причина уничтожения миров кроется в психическом расстройстве Фрэя, не так ли?
– Я этого не утверждал, – поспешно вымолвил Кристиан, внезапно дернувший бровями. До него, скорее всего, тоже дошло, что добром этот совет не кончится.
– Разумеется, разумеется, это всего лишь ваше предположение, – любезно кивнул Ману. – И мы даже не будем задумываться, почему Фрэй так возненавидел миры. Мы даже опустим тот непонятый нами вопрос, как он умудрялся перемещаться по Вселенной. Ваши замечания и наблюдения, поверьте, для нас бесценны. Однако ответьте мне еще на один вопрос: почему после смерти Фрэя миры продолжают погибать?
Соня нервно дернулась. В ее руке на миг появился и исчез небольшой нож. Борегар нахмурился, а у Кристиана от удивления отвалилась челюсть. Я единственный сохранил лицо, поскольку ожидал чего-то подобного.
– Молчите? – ядовито поинтересовался Ману.
– Возможно, механизм уничтожения миров был уже запущен, – откашлявшись, произнес Борегар. – Жив Фрэй, мертв ли, это уже не имело значения. Возможно, действия Попрыгуна действительно были схожи с болезнетворным вирусом. И теперь он как раковая опухоль пускает метастазы в мирах, которые успел заразить.
– Сколько же таких миров? – с интересом спросил Ману.
– Возможно, что все, – продолжил Борегар. – Мы не можем сказать, где он уже успел побывать. А сейчас этого и подавно не узнаешь.
– Очень удобная позиция, – кивнула Ивон. – Теперь и правда концы в воду. Только вот у нас есть контраргумент на все ваши доводы.
– Какой? – хмуро спросил Борегар. Ивон улыбнулась и ткнула пальцем в сторону каменного кольца, в котором когда-то зияло зеркало портала.
– Вот наш аргумент, – пояснила Императрица. – Как верно заметила ваша спутница Беата, это был непростой портал. В нем много чего понамешано. А сделали его мы по одной простой причине.
– То есть? Что вы хотите этим сказать? – не понял Борегар. Или сделал вид, что не понял. Лично мне все было ясно.
– Я хочу сказать, – мило улыбнулась Ивон, – что нам доподлинно известно: Фрэй не имел отношения к уничтожению миров. Попрыгун – один из вас.
Если бы в Перекрестке были мухи, мы услышали бы их жужжание – до такой степени стало тихо. Никто из нас не попытался встать, не разразился криками недовольства, гнева, страха. Наверное, мы были ошеломлены. Хотя…
Лично я ошеломлен не был. Ни капельки. Ни чуточки. Может быть потому, что прекрасно понимал, что сейчас происходит. В данной ситуации самым простым решением было сбежать. Но куда?
В обмен на блага Императоров, нас найдут где угодно. Императоры бессильны вне своих миров, но внутри них нам не спрятаться. Мы могли бы сбежать на Землю, единственную, кроме Перекрестка стабильную и нерушимую твердь, но ведь Императорам туда дорога не закрыта. За хорошие деньги нас найдут головорезы, да и среди моих коллег-скользящих будет немало таких, кто согласится избавить Вселенную от ее нежеланных обитателей. И еще я понимал – нам не дадут уйти, не стоит даже пытаться. Поэтому я сидел на месте, как послушный котенок, не пытаясь даже вытянуть когти.
– Вы сошли с ума, – хрипло сказал Борегар. Собаки встали с места и с легким рычанием уставились на Императоров, однако тех это нисколько не смутило.
– Нет, – очень неприятно рассмеялся Ману. – Не сошли. Когда началась эта заваруха с крушением миров, мы сразу заподозрили, что без скользящих тут не обошлось. А иначе никак не получалось. Ведь императору дается всего один мир, внутри которого он делает все, что угодно. Скользящему – вся Вселенная, но он может пользоваться лишь ограниченными возможностями, которые, впрочем, превышают все человеческие. И тогда мы сделали простой вывод – скользящий кому-то помогает. Он ведет за собой Попрыгуна. Собственно, уже на этой теории мы могли легко вычислить подозреваемого, поскольку у нас были всего две кандидатуры: Беата, и вы, дорогая Соня. Из всех скользящих только вы можете вести за собой людей.
Соня вскочила с места и стиснула кулаки.
