но по сути было, возможно, самым важным из всех. Пока они находятся в Ории, Эрнест будет контролировать расход магического ресурса, пропускать все их заклинания через очень узкую магическую трубу, чтобы не создавать на Земле такой же рикошетной волны, от которой они пытались ее защитить.
Джун Баг, глядя в зеркальце, произнесла:
— Покажи наш источник.
Из зеркала тотчас вырвался белый ослепительный луч. Остальная команда молча ждала.
— Черт побери, одна муть, — пробормотала она через мгновение.
Никто не отозвался ни словом. Все стояли на прежних местах, удерживая свой участок магии, и ждали.
— Найди свежую магию, — распорядилась Джун Баг, помолчала, потом добавила: — К востоку отсюда. Довольно близко. Крупное воздействие заклинаний. Совсем недавно.
— Насколько недавно?
— Пара часов.
— Это уж слишком недавно, — прокомментировал Эрик.
Вилли через плечо взглянул на Эрика.
— Так и есть. Но кто бы или что бы ни вызвало последний пробой магии, оно скорее всего связано с проблемой, которую мы решаем.
— Я знаю, но нет уверенности.
Тут вмешался Дивер:
— Я так скажу: давайте займемся пробоем, который обнаружила Джун Баг, потом разберемся, из нашей он оперы или нет. Если потребуется, можно и вернуться.
Джун Баг согласилась:
— Время идет. Мы здесь уже пять минут.
«Я и сам вижу часы», — подумал Эрик, но не сказал это вслух, а вместо этого распорядился:
— Сосредоточиться на востоке. Мы сведем защиту, камеру и пограничный патруль к самому узкому периметру. Грейнджер, ты займешься первичной перенастройкой. Нэнсин, Джун Баг и я буферизуем отдачу. Дебора гоняет патруль по узкому периметру. Вилли, на тебе стабильность ворот, а Эрнест занимается трубой… Эрнест, смотри, чтобы все было в порядке. Готовы?
Все ответили утвердительно.
— Тогда в семь минут убираем дополнительные оболочки. А ты, Грейнджер, будь готов еще через десять секунд.
— Ясно, — отозвался Грейнджер.
— Нам бы еще людей, чтобы справиться с отдачей, — буркнула Джун Баг.
Остальные промолчали. Все взгляды сосредоточились на светящихся дисплеях у каждого перед глазами. С упреждением в десять секунд Эрик сосредоточил мысль на защитном коконе, сливая воедино немногие слова и множество форм и ощущений, которые составляли заклинание разложения и которые следовало овеществить так, чтобы не растеклась магическая энергия Ории.
Пять… четыре… три… два… один…
В тот же миг последовало несколько одновременных команд.
— Сбросить защиту, — приказал Эрик.
— Убрать камеру, — сказал Дивер.
— Патруль на ближний периметр, — скомандовала Дебора.
Нэнсин распорядилась:
— Часы на авторежим.
Осуществлять магические действия на авторежиме рискованно, но Джун Баг права, их слишком мало, чтобы надежно блокировать сильную отдачу. Им необходима помощь Нэнсин.
Такая надежная зеленая сфера исчезла. Из леса появилась стайка крошечных зеленых искр и закружила по краю поляны.
— Приготовились, — негромко произнес Грейнджер.
Все глаза впились в бегущие цифры дисплеев.
— След на востоке, близко, свежий, — произнес он. — Определить последовательность. Настроить мощность. Убрать. Равная отдача на Эрика, Нэнсин, Дивера, Джун Баг и меня. — Заклинание, которое он держал в голове, было значительно более сложным, но магия мало соотносится со словами, однако полностью зависит от чистоты воображения и ясности намерений. Слова просто позволяют воображению и намерениям сконцентрироваться и освобождают их. Тем не менее по этим словам Эрик угадывал, как Грейнджер строит свое заклинание. Заклинание Грейнджера отправится к месту нового возмущения, определит тип использованной магии и предмет, на который она была направлена. Затем оно использует остаточное эхо и построит противозаклинание, чтобы разрушить наведенные чары в порядке, обратном тому, в котором они наводились. В этот момент оно измерит точное количество энергии, которое потребуется для противозаклинания, затем возьмет энергию у семи сентинелов, запустит противозаклинание по отводной трубе Эрнеста и направит отдачу на них, а уж они постараются сделать все, что смогут.
Эрик ощутил, как первые, слабые щупальца магии вытянулись на восток. Он подождал. Еще подождал. Часы перед глазами бесстрастно сообщили, что прошло пять секунд, десять, пятнадцать. Он старался не стучать зубами — холод все-таки до него добирался. Но страшнее холода действовал леденящий ужас, с которым всем им предстояло столкнуться лицом к лицу. Чем больше времени требуется магическому зонду Грейнджера на создание противозаклинания, тем мрачнее будет полученная информация.
Внезапно из трубы Эрнеста хлынул могучий поток энергии. Больше Эрик не думал ни о чем. На него пер сам дьявол.
Он отсчитывал по часам десять секунд. Полных десять секунд ожидания отраженной волны. Казалось, они растянулись на десять часов. Потом пришел удар. Стена энергии, подобно цунами, рвала и распрямляла трубу Эрнеста, обрушиваясь на пятерых сентинелов, которые ей противостояли. В ослепительной вспышке белизны Эрик потерял зрение, а сразу затем и слух. В черепе взрывались раскаты грома. «В меня ударила молния», — подумал он, но это была единственная цельная мысль, которая прорвалась сквозь энергетический хаос. Огонь изнутри разрывал его тело, опаляя и обдирая каждую клетку. Эрик упал на колени, потом на локти. «Умираю, — подумал он, — я умираю». Он собрал себя в тугой шар и беззвучно кричал, а внутри его сгорающего тела тающие кости вели войну с закипающей кровью. «Все. Умираю. Дайте мне умереть!»
И вот он снова дышит. Слепой, глухой, он все же чувствует, что самая страшная боль уже позади. Не работает ни единый мускул. Тела как будто нет вовсе. Он думает: «Может быть, я все-таки умер?» Не так уж это и плохо.
А потом возникла вибрирующая, ни с чем не сравнимая, электризующая волна благополучия. Переход сквозь ворота.
Темнота.
Тишина.
Время шло. Он все еще не мог шевельнуться, ничего не видел и не слышал. «Вот оно, — подумал Эрик. — Остаток жизни мой разум проведет в ловушке беспомощного и недвижимого тела».
Потом медленно, очень медленно он начал воспринимать свет. Затем движение. Прошла еще целая вечность, и проявились формы. Он мигнул. Дебора и Вилли ходили по комнате второго этажа цветочного магазина и о чем-то оживленно переговаривались. Когда говорил Вилли, Эрик улавливал кое-какие обрывки звука.
Наконец до него явственно донеслись слова Деборы:
— Ты уверен, что нет непоправимых травм?
— Я проверил, прежде чем перенести их сюда. Проверил. Если бы что-то было, мы все равно ничего не смогли бы сделать. Но я уверен, с ними все в порядке.
— Похоже, со мной все о'кей, — слабым голосом проговорил Эрик.
Дебора подпрыгнула. Вилли обернулся, на лице его явственно проступило облегчение.
— Эрик! Ты снова с нами.
