— Как они? — шепотом спросила Тилли.
— Замучилась я с твоими поросятами, — улыбнулась Джоани. — Бегают повсюду. Чем скорее ты снимешь с меня эту заботу, тем лучше.
— Поросята, — прошептала Тилли.
— Да-да. Не думаю, чтоб им было плохо в Питмане. Нет, не думаю, с ними ведь была бы твоя мама, ну и вообще, а меня они достали. Будь добра, освободи меня от них, ладно? Надоело мне возиться с твоей мелюзгой.
Лицо Тилли покрылось потом. Кожа еще заметнее посерела. В ужасе Джорджия поняла, что она умирает.
Вошел Юмуру, убирая с лица волосы. Он был в белом халате и нес в руке алюминиевую миску и шприц.
— Привет, Джоани, Тилли. — Он как будто повеселел, увидев Джорджию: — Как вы сегодня?
— Сравнительно неплохо. Спасибо за стрижку. Это лучший подарок, какой я когда-либо получала.
Юмуру озарил ее лучезарной улыбкой, сверкая белыми зубами на фоне коричневой кожи.
— Мне показалось, что так вам будет легче. — Он помолчал. — Пора вколоть Тилли витамины. А потом у нас лечебный сеанс. Вы могли бы прийти через час?
— Не беспокойтесь, — ответила Джоани. — Мы уже поговорили и теперь знаем, что Тилли скоро сама возьмется за своих малышей.
Оставив Юмуру и Тилли одних, они опять пошли по коридору, и Джорджия спросила:
— Что будет с ней?
— Ничего. Она скоро поправится.
— Но она умирает!
Джоани остановилась и посмотрела в лицо Джорджии:
— Она еще долго не умрет. Ее привезли всего пару дней назад, и ей пока нехорошо, но скоро она будет сидеть и смотреть телевизор. У нее нет рака или чего-нибудь такого, у нее дело обычное.
— Что обычное?
— Ее укусил крокодил. Глупая корова оступилась, давая представление вместе с Джимми. Джимми — ее отец. У них крокодиловая ферма за Питманом. Открыли ее для привлечения туристов. Они отлично знают крокодилий нрав, но все равно время от времени что-нибудь да случается. Она махнула вправо корзинкой с едой для крокодила, думала, он пойдет за ней, но поскользнулась, и корзинка упала между ее ног.
У Джорджии глаза стали круглыми от ужаса.
— Вот так. Крокодил схватил корзинку и Тилли тоже не побрезговал.
— Боже мой.
— Да дело даже не в крокодиле. Главное не крокодил и не сам укус, а вода, в которую она попала, или грязь у него на зубах. Вот это настоящий яд. Сначала кусает крокодил, а потом зараза разъедает все тело, пока человек не умирает.
— Как Тилли?
Джоани распахнула дверь:
— Нет, она выздоровеет. Юмуру не умеет лечить рак, но с крокодильими укусами отлично справляется.
17
Они направились обратно в комнату Джорджии. По пути она обратила внимание на стальную дверь с электронным замком:
— Что там?
— Лекарства, — ответила Джоани.
— А почему такой замок?
— Китайские травы дорого стоят. Правда, замок никого не останавливает: если не в дверь, так лезут в окно. Вот и вчера опять залезли. Повсюду была кровь, беда с этими дураками.
Джорджия остановилась около женского туалета:
— Джоани, извини. Я устала. Зайду сюда, а потом прямиком в свою комнату.
Джоани кивнула:
— Не забудь повернуть направо около водопада. Иначе опять придется делать целый круг.
— Спасибо.
Джоани помахала ей и пошла прочь.
— Всего хорошего.
Джорджия скользнула в дамскую комнату, после чего, подождав полминуты, выглянула наружу и проверила, нет ли кого в коридоре. Никого. Тогда она направилась прямо к аптеке. Нажала на ручку. Дверь, естественно, не поддалась. Заперта. Джорджия прошла немного дальше по коридору, постояла, прислушиваясь, не понадобится ли кому-нибудь войти или выйти. Часов у нее не было, так что она понятия не имела, сколько прошло времени. Джорджия отсчитала шестьдесят секунд. Подождала. Отсчитала еще три минуты.
Она и сама не верила, что решится заглянуть за дверь, но что-то неудержимо подталкивало ее к этому. Сьюзи работала тут, и на другой день после ее гибели в больницу проникли неизвестные. Она словно видела воочию, как Костюм показывает ей дискету, и слышала, как Кожаный Пиджак спрашивает: «Где остальное?»
Джорджия не могла позволить себе сидеть и ждать, она должна была действовать.
Едва заслышав негромкие звуки за дверью, Джорджия набрала полные легкие воздуха, расправила плечи и направилась в сторону аптеки. Когда дверь открылась, она как будто на ходу едва не столкнулась с выходившей в коридор девушкой.
— Прошу прощения, — удивленно проговорила девушка.
— Ничего, ничего, — отозвалась Джорджия, проходя мимо. Она не остановилась, не замешкалась, не оглянулась, но твердым шагом вошла внутрь, словно так и надо.
На стене висели постеры с канадскими Скалистыми горами. Стояли два хромированных лабораторных стула. В воздухе аромат кофе смешался с пряным медицинским запахом, напомнившим Джорджии о тигровом бальзаме. На полу — кипы компьютерных распечаток. Скоросшиватели, папки, таблицы, журналы валялись в беспорядке между фикусами и каучуконосами. Слева окно, скорее всего то, в которое влезли злоумышленники. Справа расположились холодильники и морозилки, на которых тоже чего только не было. Пять больших корзин, доверху заполненных бумагами, стояли на полу. В стене напротив Джорджия увидела еще одну дверь.
Молодой человек азиатской наружности сидел на одном из стульев перед электронными весами, аккуратно взвешивая белый порошок, который высыпал из чистенького пластикового пакетика. Он поднял голову, и Джорджия, не останавливаясь, кивнула ему. От страха она обливалась потом.
Отлично, и что они сделают со мной? Ведь я нарушила их правила, ворвалась без спросу? Надо поосторожней. А теперь вперед. И не думать о доброте Юмуру. Надо думать только о маме.
— Прошу прощения…
Джорджия обернулась и увидела за своей спиной молодого азиата. В дальнем конце лаборатории мужчина с багровым лицом оставил бумаги и поднял голову, прищурившись, поглядел на Джорджию и вернулся к своим делам.
— Вы Терри? — спросил молодой человек.
— Ну…
— Должен был прийти парень, чтобы наладить компьютер. — Он смутился. — Прошу прощения. Я хотел сказать, человек, который должен наладить нам компьютер.
Джорджия шагнула к нему и пожала ему руку:
— Да. Я Терри… Дивелл. Все правильно.
— Роберт. Роберт Кертис. — Он заметил повязку. — А что с вашей рукой?
