Финстер зло усмехнулся и подошел ближе.
— О, не беспокойся, Натаниэль, — она обернулась, чтобы улыбнуться ему — и кончик зонтика, позаимствованного у Миртл, воткнулся Финстеру прямо в пах.
Вилла быстро обернулась — и ручка зонтика в виде головы лебедя ударила беднягу прямо в нос, когда он согнулся пополам от боли.
С тихим хрипящим звуком Финстер упал на колени, позорно сжимая свой пах, не способный даже вытереть кровь, текущую у него из носа.
— О, дорогой, — в голосе Виллы была неподдельная жалость. — Я должна была предупредить тебя. С теми мужчинами, которые подходят ко мне слишком близко, случаются разные неприятные вещи.
Тут ее резко потянули назад. Натаниэль взял ее под руку и быстро повел ее к их экипажу. Посадив ее внутрь, он остановился, чтобы взглянуть обратно на проулок.
Вилла вытянула голову, чтобы тоже бросить взгляд назад. Финстер все еще стоял на коленях, громко завывая, в то время как его сторонники толпились вокруг него. Внезапно его вырвало. В этот момент даже его друзья сбежали от него, и он остался только со своим кучером, который осторожно поднимал его на ноги.
Вилла перевела взгляд на Натаниэля.
— Если ты не возражаешь, то я немного устала. Не вернуться ли нам в твой дом?
Натаниэль пристально смотрел на нее. Его лицо было напряженным.
— Мне так жаль. Я надеялся…
— Не сожалей об этом. Я просто изумительно провела время.
Он резко поднял голову.
— В самом деле?
— Конечно. День с тобой заслуживает того, чтобы провести несколько минут со всеми жалкими Финстерами в мире.
После этих слов острый взгляд Натаниэля смягчился. Он потер лицо рукой, затем снял шляпу и запустил пальцы в свои волосы.
Вилла обожала, когда он так делал. Со спутанными волосами он выглядел так по-мальчишески, таким… доступным.
— Финстер не чувствовал себя жалким, Вилла. Он считает себя превосходящим меня. Намного превосходящим.
Думая о том, в каком виде они оставили беднягу, Вилла не была так уже уверена в этом.
— Мы поедем домой, Натаниэль?
— Я не могу сопровождать тебя сейчас, — он взял ее руку в свою и быстро поцеловал. — Увидимся за обедом. — Затем он закрыл дверь экипажа и отступил назад, приказав кучеру отвезти ее обратно в Рирдон-Хаус.
Без него.
Не обращая внимания на то, что она выглядит как гусыня, Вилла высунула голову в окно, чтобы увидеть, как он становится все меньше, по мере того, как грохочущий вдоль улицы экипаж набирал скорость.
Натаниэль смотрел, как экипаж с Виллой исчез в потоке другого транспорта. Насколько он мог судить, она также смотрела на него, пока он не исчез из ее вида.
После того, как наблюдение за экипажем перестало быть подходящим оправданием для того, чтобы откладывать неизбежное, Натаниэль повернулся, чтобы прогуляться по улице. Он был лордом Предателем, напоминал он себе. Он был высокомерным и нераскаявшимся, в точности таким, каким изображало его общество. Он отказался от того, чтобы отправиться в добровольную ссылку в Вест-Индию, что подобало сделать всякому порядочному предателю, что в точности и проделал сэр Фостер.
Нет, что по-настоящему раздражало Лондон в связи с лордом Предателем, так это то, что он просто остался таким же чертовски богатым и привилегированным прямо у них под носом.
Натаниэль обнаружил, что он направился к учреждению, которое он не видел в течение многих месяцев, с той ночи, когда он склонился перед необходимостью надеть на себя хомут позора.
Когда он подошел к дверям, тучный молодой швейцар бросил на него взгляд, затем заморгал, а потом уставился, не сводя глаз. Бурная нерешительность отображалась на лице парня, пока он быстро моргал, глядя на Натаниэля. Должен он впустить этого печально известного лорда или нет?
Натаниэль решил помочь бедняге в его несчастье. Он близко наклонился к нему и прошептал:
— Я здесь, чтобы увидеть Джентльмена.
Глава 14
А тем временем в роскошной комнате Рирдон-Хауса, смежной с гостиной, Вилла рассматривала рисунок ковра уже в сотый раз. С Дафной было нелегко разговаривать, но Вилла подавила свое собственное стремление заерзать на месте от скуки и завязать осмысленный разговор с девушкой.
Миртл уже сдалась в этом сражении и сидела, склонившись над своей тростью и похрапывая.
— У меня готово платье, и все гости сейчас в городе, и Бэзил так давит на меня, — Дафна неуклюже улыбнулась Вилле. — Но папа Рэндольф — так я называю его с детства — папа Рэндольф так болен. Мое сердце так опечалено из-за того, что он лежит там день за днем, — она сумела очень деликатно пожать плечами. Виллу восхитил этот прием. Когда она пожимала плечами, это напоминало подпрыгивание заварного крема в чашке.
Дафна продолжила.
— Мама Виктория и я планировали этот бал в течение нескольких недель.
Миртл подняла голову.
— Бал? Когда Рэндольф так болен? Давать бал, который он даже не сможет посетить? — Миртл выглядела шокированной.
Вилла была согласна с Миртл. Давать бал в доме умирающего человека было крайне неуместно. Вилла подозревала, что объяснением намерению Дафны было не столько то, что она не могла ждать, чтобы устроить бал, а то, что она опасалась, как бы ей не пришлось ждать слишком долго. Если отец Натаниэля и в самом деле умирает, как печально сообщила Лили, то это значит, что скоро семья будет носить траур, и даже Бэзил и Дафна не станут так решительно бросать вызов правилам поведения и устраивать бал в течение года или даже дольше того.
Виктория вошла в комнату с шуршанием юбок.
— Мисс Трент, сядьте прямо. Вы выглядите как сгорбившая горгулья на насесте. Берите пример с осанки Дафны, если вам угодно, — она отвернулась от Виллы к Дафне. — Дорогая, пойдем, посмотрим на прекрасные цветочные композиции, которые я заказала. Мистер Ламонт нашел как раз то, что нужно.
Дафна грациозно поднялась на ноги, слабо улыбнувшись в сторону Виллы.
— Тетя Миртл возражает против приготовлений к балу, мама Виктория.
Виктория бросила на пожилую женщину испепеляющий взгляд.
— К счастью, здесь вовсе не Миртл принимает решения, — и не дожидаясь ответа, Виктория провела Дафну за дверь, а затем вылетела из комнаты за ней.
— Богомол[6], — прошептала Вилла. —
— Что это значит? Я уже не понимаю никакой латыни, — пожаловалась Миртл.
Вилла покачала головой и улыбнулась.
— Ничего. Маленькая игра, в которую я иногда играю. Я сравниваю людей с животными. Я знаю, это глупо.
Миртл покачала головой.
— О, вовсе нет. Я заинтересовалась. Продолжай.
— Ну, богомол очень элегантное насекомое, даже красивое, но на самом деле это прожорливый хищник.
