касается.
Джефф засунул руки поглубже в карманы брюк и принялся угрюмо рассматривать Бетси, заставляя ее гадать, что за мысли рождаются в этой голове.
— Откуда такое возмущение? В конце концов, вы оказываете поразительно сильное воздействие на мужчин и не против воспользоваться этим оружием в своих интересах. Может быть, Дон был для вас одной из ступенек на пути к цели? Если так, то я вполне понимаю его злость. Что же касается того, мое ли это дело, то все, что может помешать нормальной работе агентства, должно интересовать меня.
— А вам никогда не приходило в голову, что я могу быть просто опытна в своем деле? — Бетси решила, что терять ей нечего, и дерзко бросала ему в лицо все, что думала. — Когда мужчина в своей карьере перескакивает сразу через несколько ступенек, это считают признаком таланта. Но поскольку я женщина, то все успехи приписываются моей сексуальности. Вы плохо знали своего дядю, если думаете, что он потерпел бы рядом с собой дуру, независимо от того, насколько хороши ее ножки. — У Бетси внезапно пересохло, в горле, и она сделала паузу, чтобы перевести дух. — Я не говорю, что мои ноги так уж красивы, — спохватилась она, — но…
— Мне кажется странным, что вы так агрессивно говорите о своих способностях и при этом скромничаете по поводу внешних данных, — заметил Джефф, и от бархатных модуляций его голоса девушку бросило в дрожь.
Она решила круто сменить тему:
— Как вам удалось за столь короткий срок уговорить Ричарда Томпсона?
— Мы с Диком друзья еще с тех времен, когда вместе учились в Йеле. Я знаю, что меня тут считают неотесанным фермером, у которого еще навоз на сапогах не обсох, поэтому попрошу не распространять новость, что это не совсем так. Иногда бывает полезно, чтобы тебя недооценивали. — В голубых глазах сверкнул насмешливый огонек. — Дику надоело быть шестеркой на подхвате, и он уже некоторое время подыскивает что-нибудь посерьезнее. Если дела пойдут успешно, я дам ему возможность в течение трех лет выкупить мою долю акций
— Почему вы рассказываете все это мне? — напрямик спросила Бетси.
Джефф усмехнулся.
— Разве вы не славитесь благоразумием? Она воззрилась на него в полной растерянности.
— Но вы же мне не доверяете!
— На личном уровне — безусловно. — Почему ей так обидно слышать это честное признание? — Однако в профессиональном плане я бы не торопился с выводами. Нужно только не забывать, что вы — женщина, неудовлетворенная в широком смысле слова, и изо всех сил стремитесь к вершине.
— Как великодушно с вашей стороны, — сердито буркнула Бетси.
— Я тоже так считаю, — милостиво согласился Джефф. — Мне не нравятся амбициозные леди, но я способен оценить талант по достоинству.
Он опустился в массивное кресло, а затем совершил неслыханное святотатство: закинул ноги на сияющую полированную поверхность письменного стола. Ослабив узел галстука и устроившись поудобнее, вперил в сотрудницу пристальный взгляд.
— Похоже, Фрэнк использовал вас как оружие в борьбе против этих снобов?
Столь стремительный переход от формального стиля общения к непринужденному выбил Бетси из колеи — что за этим кроется?
— Ему нравилось, чтобы они ходили по струночке, — неохотно признала она. — К тому же страсть к конфиденциальности переходила у него порой в манию, да вы, наверняка, и сами заметили. По-моему, Фрэнка можно понять — всем нам иногда хочется быть незаменимыми. — Бетси слабо улыбнулась. — Мне кажется, ему льстило, когда люди думали, что мы… — Она прикусила язык и залилась краской, сообразив вдруг, что сболтнула лишнее.
— Вы хотите сказать, что ухитрились заставить его болтаться в подвешенном состоянии? Как мудро с вашей стороны.
— Я же не виновата, что люди склонны предполагать самое гнусное!
— Уверен, если бы кто узнал о неожиданно свалившемся на вас наследстве, даже наиболее снисходительные подумали бы самое худшее.
Еще бы! Каждый судит по себе.
— Я не просила вашего дядю ни о чем, кроме как дать мне возможность показать, на что я способна. Не имею понятия, почему он решил завещать мне акции. Хотя, зная Фрэнка, можно не сомневаться: причины у него были. Он ничего не делал без причины. — Мысли ее снова вернулись к запечатанному конверту из плотной коричневой бумаги. Бетси все еще не могла себя заставить ознакомиться с его содержимым.
— Не понимаю, почему бы вам не говорить со мной в открытую? Меня интересует не ваш моральный облик, а только нормальная работа этой фирмы.
Бетси с шумом втянула воздух.
— Просто потрясающе! У меня такое впечатление, что вас как раз крайне интересует мой «моральный облик». Только из-за того, что я провела с вами одну-единственную ночь, вы вообразили, что видите меня насквозь. Почему это я попала в разряд шлюх? Если мне не изменяет память, вы тоже принимали некоторое участие в том, что произошло.
Непринужденной атмосферы как не бывало. В мгновение ока Джефф сбросил ноги со стола и выпрямился в полный рост.
— Кстати, я вам кое-что должен. — Он выдернул из бумажника пачку банкнот и швырнул Бетси в лицо. Купюры, подхваченные потоками теплого воздуха, закружились по комнате и медленно осели на пол. — Я не настолько современен, чтобы позволить женщине платить за меня в отеле.
Бетси с трудом подавила вспышку гнева. Да какое он имеет право так по-хамски вести себя? Можно подумать, будто пострадавшая сторона здесь именно он.
— Я совершила ошибку, — просто сказала она. — Еще до того, как узнала, кто вы такой.
Неужели я стала бы с вами спать, если бы знала правду? — От волнения ее голос звучал хрипло. — И вы прекрасно это поняли, иначе с чего бы ухватились за мою ошибку?
— Но вы же хотели, чтобы я сыграл свою роль. Откуда мне знать, как далеко вы намеревались зайти? Или вы предпочитаете забыть, что первая затеяли обман? Одна ложь породила другую. Что же до моего настоящего имени, так в тот момент, о котором вы говорите, мы оба были одинаково не способны думать ни о чем, кроме удовлетворения самого примитивного желания.
Картины той ночи вставали в памяти Бетси одна за другой, мучая и дразня. Она закрыла глаза — бесполезно! — и снова открыла их.
— Утром вы ускользнули… — Джефф запнулся, подбирая слово похлеще, — как воришка, тем самым лишив меня всякой возможности как-то исправить положение.
Воришка? Да как он смеет! Если у кого что и украли, так это у нее! Но врожденная честность помешала Бетси сказать это вслух. Джефф не взял у нее ничего сверх того, что она сама с готовностью стремилась ему отдать. Самое смешное то, что даже сейчас, ненавидя его, она по-прежнему чувствовала, как легко отдала бы все это снова. Воспоминания о счастливых мгновениях близости и сейчас лишали ее способности рассуждать здраво.
— И вы думаете, я поверю, что вы бы это сделали? — Бетси вложила в этот вопрос столько издевки, сколько смогла найти в своей душе. Было трудно смириться с тем, что она продолжает испытывать к Джеффу непреодолимое влечение. — Или вам не терпелось увидеть меня раздавленной унижением?
Глаза Джеффа потемнели от негодования.
— Я не делал ничего, чего бы вы сами не хотели. Если вы предпочитаете называть это унижением — что ж, валяйте. Я не собираюсь целиком брать на себя ответственность за случившееся, как бы вам этого ни хотелось. Я просто оказался в нужном месте в нужное время. Женщинам нравится думать, будто похоть — нечто свойственное исключительно мужчинам. Но мыто с вами оба знаем, что это не так!
В ответ Бетси презрительно расхохоталась, хотя мысли путались. Только что Джефф заставил ее заглянуть в темные глубины собственного подсознания. Ожило странное чувство узнавания, возникшее, когда она увидела этого человека впервые. Что бы он ни говорил, для нее корни происшедшего лежали гораздо глубже физиологического уровня.
