остановилась и посмотрела ему в глаза:
— Вы не сказали, что я была замужем. Почему?
— Распоряжение миссис Томас. Она против того, чтобы ворошить прошлое. К тому же вы давно вернули свою девичью фамилию.
Я усмехнулась.
— Какая трогательная забота! И вы всерьез полаг гаете, что раны затянутся сами собой, стоит лишь пореже вспоминать о них? Похоже, вам еще не приходилось разводиться, мистер Эндрюс.
— Я даже не был женат, — он усмехнулся.
— Вот как?
— Свобода превыше всего. Как и Германия…
Я хотела еще что-то сказать, но мы уже были перед крыльцом дома. Невзрачный молодой человек подметал дорожку. У меня пересохло в горле, учащенно забилось сердце, когда я взглянула на него.
— Гас… Дэниелс?
Эндрюс проследил за моим взглядом.
— Да, помогает по хозяйству. По правде говоря, проку от него немного, но… — он осекся и посмотрел на меня. — Что-то не так?
Я сжала голову руками.
— Если бы я знала! Идемте скорее, — я подхватила его за локоть, — мне неприятно смотреть на него и думать о нем.
Дэйв недоумевающе наморщил лоб:
— И вы не знаете, в чем причина?
— Нет, — прошептала я, тяжело дыша. — Не имею понятия.
Глава седьмая
Когда я вошла в библиотеку, бабушка сидела в своем излюбленном кресле возле камина. Отец стоял у окна.
— Как тебе понравилась ферма? — спросил он.
— Замечательно. Мистер Эндрюс — прирожденный экскурсовод, — при этих словах я почему-то смутилась и повернулась к бабушке. — Кстати, после обеда он собирается в город; если можно, я. хотела бы поехать с ним. Нужно купить кое-какие мелочи, и потом — я очень хочу посмотреть Ньюбери. Вчера было совсем темно.
Бабушка вздохнула:
— Я поняла, Морин. Тебе нужны деньги.
— Совсем немного. Ты ведь знаешь, что у меня нет ни цента.
— Надеюсь, — в ее голосе появились нотки озабоченности, — с тобой не приключится неприятностей по дороге? Не забывай, ты только вчера выписалась из больницы. До выздоровления еще ой как далеко!
Я попыталась возразить, но бабушка взмахнула своей сухой рукой:
— Не перечь! Ночью я заходила в твою комнату, и там горел свет. Мне пришлось выключить его, а ты даже не проснулась.
— Это не следствие болезни — всего лишь привычка. В клинике все спали при свете.
— Бегать голышом по лестнице — еще одна из твоих привычек?
У меня перехватило дыхание. Каким образом она могла узнать? Руки в карманах куртки сжались в кулаки.
— Ты не должна говорить так, мама, — пришел на помощь отец. — У Морин была трудная дорога, потом впечатления…
Его голос дрожал. Словно испугавшись своей собственной смелости, он отвернулся и открыл дверцу бара.
— Не слишком ли рано, Реджи?
— Не раньше, чем обычно, — вполголоса возразил отец и наполнил бокал.
Бабушка поджала губы и уничтожающе посмотрела на меня.
— Видишь, мне указывают, как следует говорить. Ладно. Однако твое состояние таково, что о поездках не может быть и речи. Составь список необходимых вещей и передай его Дэвиду Эндрюсу, он все купит. Так будет лучше.
Я закусила губу.
— Ты не хочешь, чтобы я появлялась в Ньюбери?
Рука, бабушки дрогнула, потом вновь потянулась к серебряному кресту.
— Не говори глупостей! Прежде чем отправляться в город, пожалуйста, наберись здоровья. Я совсем не хочу, чтобы о тебе пошли сплетни. Все эти месяцы нам тоже было тяжело. Кто мог подумать, что девушка из рода Томасов угодит в сумасшедший дом! Кто знал твою мать…
Не дослушав, я повернулась спиной к ней и направилась к двери.
— Морин! — послышался голос отца, но я даже не оглянулась, с силой захлопнув дверь.
Впрочем, голоса были слышны; и в прихожей.
— Мама, ну зачем? Ее не выписали бы, если бы что-нибудь было не в порядке.
Унылое бормотание отца прервал резкий ответ бабушки:
— Что ты несешь, Реджи? Стоит один раз попасть… И вообще, кто переписывался с врачом, ты или я?
Я поднялась в спальню, плотно прикрыла дверь и задумалась. Что толку спорить, если исход спора предрешен заранее. И нечего пенять на свою горькую участь. Самое лучшее, что еще можно сделать, — сесть на стул и составить список, о котором просила бабушка.
Признаться, такое решение если не утешило, то уж, во всяком случае, успокоило меня.
Машина стояла возле ворот, и Дэйв Эндрюс дожидался меня, сидя на водительском месте.
— Сожалею, но мне не разрешили, — коротко сообщила я.
Если Дэйв и был разочарован моим заявлением, выражение его лица ничуть не изменилось.
— Бабушка опасается, как бы по городу не поползли сплетни. В конце концов, меня считают сумасшедшей… — Я запнулась, заметив, что он смотрит куда-то в сторону. Черт с ним. Обязана я, что ли, отчитываться в чужих поступках! Наплевать, пусть смотрит, куда хочет, и думает, что думает. Я протянула список:
— Вот вещи, которые мне нужны. Счет передайте бабушке, она заплатит. Пожалуй, все… Мне пора. Прощайте.
— Может быть, я чем-нибудь могу вам помочь, мисс Томас?
От неожиданности я не сразу обрела дар речи.
— Д-да, — я настороженно вгляделась в его лицо. — Если вас не затруднит, пожалуйста, поговорите с доктором Питерсом. Мне ни за что не разрешат увидеться с ним, даже если понадобится выписать лекарство. Нет-нет, не нужно ничего говорить. Я знаю ее лучше, чем вы.
Дэйв удивленно смотрел на меня и молчал. Может быть, он тоже думает, что у меня мания преследования?
— Пожалуйста, — прошептала я, — пожалуйста, скажите доктору Питерсу, что мне нужно срочно с ним встретиться. Не знаю, каким образом это произойдет, но мне необходимо его увидеть.
Дальнейшая беседа могла вызвать подозрения. Я повернулась и быстро зашагала вдоль песчаной тропинки, уводившей в сад. Лишь оказавшись под сенью деревьев, ветви которых скрывали меня от неосторожных глаз, я остановилась и глубоко вздохнула.
