Флинн ждал от Даниэль совершенно другого поведения. Как рассказывал ее покойный муж, она много раз использовала свое тело, чтобы добиться желаемого. Но для женщины подобного сорта Даниэль была слишком неопытной. Ее колебания и муки совести, случайная потеря контроля… Это все скорее говорит о ее чистоте.
Проклятье! Даниэль ничего не добавила к тому, что Флинн уже знал. Она казалась смесью правды и лжи, невинности и греховности, независимости и удивительной беззащитности. А если вспомнить, что она оставила для него входную дверь открытой… Нет, он же сам признал, замок на самом деле не работал.
И еще Даниэль упомянула о работе, реальной работе, а недобровольной помощи в больнице, как Флинн сначала предполагал. Пора собрать о ней всю доступную информацию, и на этот раз это должно касаться ее личной жизни, а не банковских счетов. Он хочет знать о ней все, все и даже больше, начиная со дня рождения.
Черт! Вчера у Даниэль был день рождения, а Флинн узнал об этом слишком поздно. Получилось, что машина, которую он ей купил, стала своевременным подарком. Но провести целый вечер в обществе холодной, бесчувственной свекрови, у которой, наверное, в голове нет ни одной неэгоистичной мысли, не самый лучший способ отпраздновать день рождения.
Даниэль заслуживает лучшего. Она заслуживает как минимум ужин в ресторане.
После завтрака Флинн собирался поехать к Даниэль, пока она не ушла на работу. Он должен убедиться, что сегодня вечером она с ним пообедает. С ним, а не с другим мужчиной.
Флинн только подъехал к повороту со своей дороги на главное шоссе, как перед его машиной выросла человеческая фигура. Он выругался и резко нажал на тормоза. Автомобиль остановился в метре от пешехода.
Только тут Флинн увидел, кто это. Моника Форд!
Сжав зубы, Флинн вышел из машины и направился к ней. Она, очевидно, ждала, когда он выйдет из дома, хотя откуда она знает, где он живет? Стоит задуматься. Ему не нравилась эта женщина.
Ненависть, горевшая в глазах Моники, сказала Флинну о том, что она еще помнит их вчерашнюю встречу в апартаментах Даниэль.
— Моника, — сказал он, наклонив голову в знак приветствия.
— Для вас я миссис Форд, мистер Донован, — прошипела она.
Флинн выдержал эффектную паузу.
— Понимаю.
— Понимаете?
Она очевидно настроена на долгий неприятный разговор.
— Что вы здесь делаете?
Моника сверкнула глазами.
— Я хочу, чтобы вы держались подальше от Даниэль, иначе вы пожалеете.
— Я не принимаю угрозы. — Флинн едва справлялся с охватившим его гневом.
— Даниэль и ее малыш принадлежат Роберту, я не позволю отнять у меня ни одного из них.
У Флинна возникло нехорошее предчувствие.
— Это, конечно, в некотором роде шутка?
— Мой сын не шутка. — Моника гордо расправила плечи. — Даниэль любит его, а он любит ее.
Флинн опешил.
— Ваш сын умер, — напомнил он.
— Как вы смеете так говорить! — закричала Моника.
Флинн нахмурился. В своем уме эта женщина или нет, но она явно психически неуравновешенна.
— Послушайте, по-моему вам нужна помощь.
— Вы должны исчезнуть из жизни Даниэль, — прошипела Моника, грозя ему пальцем. — Это вся помощь, которая нам нужна.
Моника окинула Флинна ненавидящим взглядом.
— Каковы бы ни были ваши планы относительно Даниэль, у вас ничего не получится. Я не позволю. — Она повернулась и заспешила к своей машине, припаркованной у дороги.
Флинн подождал, пока она отъедет. Ему было тревожно. Определенно у нее с головой не все в порядке, но он предпочел бы вчерашнюю холодность нынешней ненависти.
По дороге к апартаментам Даниэль Флинн все еще чувствовал тревогу, но теперь уже больше за нее, чем за себя. Он легко мог справиться с такой, как Моника, но она психически неустойчива, и он сомневался, знает ли об этом Даниэль. Надо держать ситуацию под контролем. Хотя Флинн подозревал, что Моника не станет вредить Даниэль и ребенку. Бред Моника хотела нанести ему.
Когда Даниэль открыла дверь, Флинн на время отогнал тревожные мысли. При одном только взгляде на нее он снова почувствовал желание. Флинн не любовался ей со вчерашнего вечера, с тех пор, как держал ее в объятиях.
Чертовски сексуальная женщина! Коралловая майка волшебно сочетается с цветом кожи, а джинсовые шорты открывают безупречные загорелые ноги.
Даниэль вскинула подбородок.
— Флинн, нам надо поговорить, — сказала она, не приглашая его войти. Очевидно, она приготовилась к битве. — Не хочу, чтобы у вас создалось ложное обо мне представление из-за происшедшего вчера вечером. Надеюсь, вы не думаете, будто это приведет к чему-нибудь… Я имею в виду… — На этом месте она запнулась. — Мы оба взрослые люди, но оба потеряли контроль. Это все.
— Ну, по-моему, тут есть куча различных вариантов развития событий, — проговорил Флинн.
Нежелание Даниэль иметь с ним дело взбудоражило его чувства. У него появилось неодолимое желание сейчас же взять ее на руки и заставить изменить отношение к нему.
— Прошлый вечер был ошибкой. Я не готова к новым отношениям. У меня будет ребенок.
Губы Флинна сжались. Он не способен изменить то, что уже есть, но кое в чем он абсолютно уверен. Если бы Даниэль не была беременна, она бы сейчас лежала в его постели, и они бы снова и снова занимались любовью.
Одна только мысль об этом возбудила Флинна. Такого с ним еще никогда не было, и он знал: это вовсе не потому, что вот уже несколько месяцев у него не было женщины, причина таилась в Даниэль.
— Ты сообщила домовладельцу, что надо починить замок?
Она моргнула и на мгновение замолчала, будто осваивая перемену темы разговора, потом кивнула.
— В понедельник кто-нибудь придет.
Флинну стало приятно, что Даниэль последовала его совету хотя бы в этом деле.
— Проверь как следует, хорошо ли закрылась дверь, — сказал он, вспомнив о Монике.
Даниэль держалась холодно, хотя кровь прилила к ее щекам.
— Флинн, почему ты приехал?
Оh подумал, как ей к лицу нежный румянец, подчеркивающий красоту высоких скул.
— Вчера я не поздравил тебя с днем рождения.
От удивления Даниэль вытаращила глаза, затем пробормотала что-то похожее на благодарность. Потом на ее лице вдруг появилось жесткое выражение.
— Это ловушка?
— Никакой ловушки.
— Но ты мог, например, просто прислать цветы.
— Тогда у меня не было бы возможности шантажировать тебя, приглашая сегодня вечером пообедать со мной, — усмехнулся Флинн.
— Ч-ч-что? — Ее пальцы соскользнули с дверной ручки.
— Заеду за тобой в семь. — Он шагнул к выходу.
— Подожди!
Что-то в голосе Даниэль заставило Флинна остановиться и обернуться. У него сжалось сердце от
