внезапной жалости к ней.
— Флинн, я… — Она замолчала, потом неуверенно продолжила: — Нам не надо…
В нем нарастала непривычная нежность, но он решительно подавил ее.
— Даниэль, ты должна мне.
— Я говорила тебе, — Даниэль вздернула подбородок, — что верну долг и заплачу за машину.
— Я говорю о замке.
— Но ты же не починил его, — смущенно проговорила она.
— Не починил, но был близок к цели, — рассмеялся Флинн.
— Спасибо тебе за твое предложение, — Даниэль покраснела, — но, по-моему, сегодня вечером мне лучше остаться дома.
— Одной? — спросил он.
Ревность пронзила Флинна. В последнее время это случалось слишком часто и совсем ему не нравилось. Ни одна женщина прежде не заставляла его испытывать такие эмоции. Он и сейчас не собирался позволять себе подобную роскошь.
— Да.
— В семь, — коротко кинул Флинн и быстро зашагал к лифту, боясь, что Даниэль заметит его истинные чувства. — Будь готова.
Он не дождался ответа. Словно по заказу двери лифта открылись, и он вошел в кабину.
Весь день Даниэль провела в метаниях. Она злилась на Флинна, но подозревала, что под его грубой личиной скрывается доброе сердце. Роберт только один раз водил ее в день рождения обедать в ресторан. Это было еще в период ухаживаний. После того как они поженились, Моника завела негласное правило: праздничные обеды устраивать дома.
Воспоминание о прошлом изменило намерение Даниэль. Она — свободная женщина и будет делать все, что ей захочется, и ходить, куда захочется и с кем захочется. Почему она должна отказываться от обеда только из-за того, что пригласил ее Флинн Донован?
Когда в семь раздался звонок в дверь, Даниэль, нервно поправила пряди волос, выбившиеся из пучка на затылке, затем она расправила короткое черное платье, которое дополнял жакет из такой же ткани.
Даниэль распахнула дверь, и у нее перехватило дыхание. На пороге стоял Флинн, невероятно красивый в черном костюме, который выгодно подчеркивал ширину его плеч.
— Ты с каждым днем становишься все красивее, — проговорил Флинн низким хриплым голосом. Огонь, загоревшийся в его глазах, подтверждал, что он не врет.
Даниэль была бы рада продолжать сердиться на Флинна, это позволило бы ей не обращать внимания на его восхищение, которое он и не собирался скрывать. Но при одном взгляде на него кровь в ее жилах забурлила, а пульс участился.
— Спасибо, — прошептала Даниэль и прокашлялась, стараясь, чтобы голос не звучал хрипло. — Не знаю, в какой именно ресторан мы идем, поэтому я не уверена, что оделась подобающим образом.
— Ты совершенна, — прошептал Флинн.
Сердце Даниэль на мгновение остановилось и ухнуло куда-то вниз, а потом снова вернулось в привычный ритм.
— Ммм… пойду возьму сумочку. — Она подошла к софе, и дышать стало легче, потому что теперь хоть какое-то расстояние отделяло ее от Флинна. Когда она обернулась, то увидела, что он вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.
— Это тебе. — Флинн протянул Даниэль маленькую подарочную коробочку, которую она раньше не заметила, хотя он и держал ее в руке.
— Мне? — Дрожь предвкушения пробежала по спине Даниэль, ее щеки порозовели, но она заставила себя быстро спуститься с небес на землю. Флинн уже и так помог ей. Ладно, пусть он богат и может позволить себе пригласить ее обедать, но этого уже больше чем достаточно.
— Прости, но я не могу принять от тебя еще один подарок. Ведь я, Флинн, едва тебя знаю, — произнесла Даниэль.
— Нет, ты знаешь меня, Даниэль. Я тот мужчина, который заставил тебя вчера растаять в моих объятьях. — Флинн указал рукой на дверь. — У этой самой двери.
— Флинн, — она смогла выдохнуть только его имя.
— Помнишь?
Как Даниэль могла забыть то, что он заставил ее пережить? Она помнила, как от его прикосновений воспламенялось все ее тело, как он возносил ее к облакам и ловил каждый ее стон, каждое движение..
— Да, я помню. — Даниэль облизала вдруг пересохшие губы. — Несмотря на это, я…
— Ты даже не посмотрела, — сухо заметил Флинн, приближаясь к ней.
— Но… но…
— Там не драгоценность, если тебя беспокоит именно это.
Они оба знали, что на самом деле беспокоит Даниэль: влечение, возникшее между ними. Каждый раз, когда они оказывались вместе, чувственное напряжение нарастало и грозило выйти из-под контроля.
Флинн остановился прямо перед Даниэль. Она почувствовала запах его лосьона после бритья. Вяжущий аромат сандалового дерева подчеркивал его мужественность и угрожал ее равновесию.
Понимая, что теперь отказ будет выглядеть неблагодарностью, Даниэль протянула ему вечернюю сумочку.
— Подержи, пожалуйста, — сказала она и взяла у Флинна из рук маленькую коробочку. Лучше побыстрее открыть и покончить с этим. И потом, да, она и вправду очень обрадовалась тому, что получила подарок.
Даниэль слегка отвернула бумагу и увидела флакон дорогих духов. Почти целую вечность она мечтала их приобрести, но не могла себе это позволить. Маленькая коробочка по цене намного превышала доступные ей вещи. А когда Даниэль была замужем и могла делать такие дорогие покупки, ей не хотелось пользоваться ими. Роберт не ценил ее стараний выглядеть на все сто и только попрекал за транжирство.
— О боже!
— Тебе не нравится?
— Конечно, нравится! Я мечтала о них. — Глаза Даниэль сияли.
— «Очарование», — пробормотал Флинн. — Я подумал, их название тебе подходит.
— Спасибо. — Она решила не обращать внимания на его комплименты, но кровь стремительнее побежала по ее венам. — Это именно то, что я хотела.
Даниэль положила сверток на софу и похолодела, потому что Флинн подошел ближе и взял ее за руку. Лавина чувств накрыла ее с головой.
— А это то, что я хочу, — прорычал он и, притянув ее к себе, нежно приподнял ее подбородок.
Все случилось так неожиданно, что Даниэль не успела отреагировать так, как считала нужным.
Вместо этого, когда голова Флинна наклонилась, она вздрогнула, ее губы невольно приоткрылись раньше, чем он их коснулся.
Это был ошеломляющий поцелуй. Он вернул Даниэль во вчерашний день, когда она стонала от удовольствия в объятиях Флинна, а он делал с ней все, что хотел. Она вспомнила, как его язык скользил по ее коже, это бархатное прикосновение было таким чувственным, что страсть вспыхнула в ней с новой силой.
Даниэль застонала, но Флинн продолжал ласкать ее губы. Он открывал для нее все новые и новые ощущения, потом, также медленно, он отступил.
Наконец Флинн поднял голову и посмотрел Даниэль в глаза.
— Счастливого дня рождения, Даниэль, — пробормотал он. В его глазах плясали языки пламени.
— Я… — Она сглотнула, потом облизала губы. — Ммм… спасибо.
Флинн улыбнулся, и Даниэль поняла, что он тронут. Потом он взял сверток и положил в ее вечернюю сумочку.
— Пусть побудет здесь, — приказал он, — пока я снова не поцелую тебя.
