Глава 18. «Петя, я вернулась!»
Никто не знал, куда Светлана ушла из интерната. А куда ей было идти? Она побежала со всех ног к себе домой.
Дашин отец уже вернулся из командировки. Он мылся в душе, когда раздался длинный звонок в дверь.
Дашин отец надел халат и подошел к двери.
— Петя, открой! — раздался властный голос.
Петр не сомневался, что слышит свою жену. Но когда распахнулась дверь, на пороге стояла нескладная девочка-подросток с ранцем за спиной.
— Что смотришь? — спросила она голосом Светланы Карповны. — Не узнаешь?
Петр в растерянности отступил. Девочка вошла в дом.
— Ездишь по командировкам и в ус не дуешь, — сказала она. — А я здесь с Дашкой одна. Я — все сама расхлебывай…
Петр по опыту знал, что его ждет после такого начала. А ждал его бесконечный поток жалоб на дочь с ее оценками, замечаниями в дневнике, потерянными колготками и мало ли с чем еще, а заодно и вообще на жизнь с вечной нехваткой денег и на его работу с частыми командировками…
Он глубоко вздохнул и приготовился как-нибудь перетерпеть все, что было ему уготовано.
Девочка с жаром начала выговаривать ему за все, чем была недовольна. Если закрыть глаза, то не было никаких сомнений, что он слышит голос своей жены. Петр мотал головой, чтобы рассеялось наваждение, закрывал и открывал глаза, незаметно щипал себя за руку. Девочка же заводилась все больше, она кричала, плакала перед ним и даже в порыве гнева с силой швырнула об пол тарелку — точь- в-точь, как это делала Светлана Карповна! В какой-то миг Петр снова поднял на нее глаза. Перед ним стояла жена — такая же, какой он привык ее видеть!
— Светка! Так это ты! — закричал обрадованный Петр.
— А ты что, сомневался? — спросила Светлана Карповна.
И вдруг ее лицо посветлело. Она бросилась к зеркалу. Вот она — морщинка меж бровей! Вот ее короткие химические кудряшки, крашеные в вишневый цвет! Дашина мама готова была расцеловать свое отражение.
— Петька, я вернулась! — сказала она, сияя. — Как ты думаешь, удастся все уладить на работе?
Но на этом чудеса для нее не кончились.
Однажды, придя с завода и открыв дверь своим ключом, она застала в детской каких-то двух субъектов.
Они сидели под столом.
Увидев ее, оба незваных гостя выползли оттуда и, приблизившись к ней, принялись целовать ее тапочки.
Светлана Карповна завизжала.
— О, госпожа! Пощади! — воскликнули пришельцы хором и стукнулись лбами об пол.
Как ни велик был страх Светланы Карповны, она смола понять, что гости напуганы еще больше ее.
Она взяла себя в руки и строго спросила:
— Кто вы и что здесь делаете?
— О, госпожа! Я — Фу, а это — мой приятель Фи, — ответил один из посетителей. — Мы — храбрые стражи порядка, и мы искали тигров!
Оба пришельца были в одинаковой оранжево-зеленой одежде, очевидно, форменной. На груди у них блестели значки с надписью «полиция».
Конечно, пообщаться с ними были приглашены и милиционеры, и врачи. Однако никто из них не услышал от несчастных Фу и Фи ничего стоящего внимания.
Жили они, по их словам, на некоем острове Смолтаун, о местонахождении которого не могли сказать ничего определенного, кроме того, что он находится в синем-синем море. Однажды наряд смолтаунских полицейских отправился в джунгли на ловлю невесть откуда взявшихся на острове тигров. Кстати, у Фу и Фи оказалось при себе кое-какое огнестрельное оружие и большие сети. Стражи порядка парой шли по джунглям — а после они, вроде, провалились друг за дружкой в какую-то большую яму. А дальше оба ничего не помнят.
Милиционеры и врачи опрашивали несчастных вместе и порознь, пытаясь так и эдак поймать их на обмане. Но гости твердо стояли на своем и ни разу не сбились, отвечая на каверзные вопросы. Один психолог, например, поинтересовался, что слышно было в последнее время на неизвестном никому острове Смолтаун. Фу и Фи — каждый по отдельности — простодушно ответили, что, вроде, ничего особенного, все шло как шло. Вот только в таверне «У храбрых пиратов» теперь каждую ночь нет отбоя от посетителей, поскольку все хотят послушать второго Мальчика с Луны. Поет он, наверняка, не хуже, чем первый Мальчик с Луны, посетивший остров 500 лет назад. За это Фу и Фи ручаются, поскольку лучше, чем второй Мальчик с Луны, петь просто невозможно.
Узнай об этом учитель Николай Алексеевич, он бы, наверное, заподозрил, что речь идет о Мишке. Но учителю никто об этом не рассказал.
Газеты напечатали портреты Фу и Фи под заголовком «Редкий случай потери памяти». Предполагалось, что кто-то из читателей узнает в них своих соседей или сослуживцев. Ну а пока обоих незадачливых пришельцев поместили в специальную лечебницу. Там среди других болезней лечили и потерю памяти. Двум новеньким не делали уколов, только кормили витаминами. Так что кофта, в общем, была права, когда сказала Мишке, что Фу и Фи сыты, одеты и обуты, и могут еще немного потерпеть до своего освобождения… Больные в лечебнице научили невезучих полицейских играть в футбол. А те, в свою очередь, научили своих новых товарищей игре в брюк-швык-бряк.
Глава 19. Осторожней с огнем!
Дождавшись выходного дня, Дашины родители побывали в интернате. Они принесли детям-новичкам конфеты, книжки и большой торт. Детям позволили вместе с гостями погулять в ближайшем сквере, и Светлана Карповна в беседе удивила их своим знанием интернатской жизни.
Никто не узнавал в ней исчезнувшую девочку. И никто из ребят, очевидно, не помнил о том, как они все были взрослыми и у них были свои дети.
Печальные, возвращались Птичкины домой.
— Я знаю, что надо сделать! — сказала Светлана Карповна, едва переступив порог квартиры. — Надо сжечь в камине Дашкину тетрадь. От нее все колдовство!
— У нас же нет камина, — сказал Дашин отец.
— Тогда в духовке! Или на плите. Мне все равно!
— Светка, не дури! — закричал Петр.
Но пока он снимал ботинки, жена уже схватила в детской какую-то тетрадь и, разрывая ее в клочки, помчалась в кухню, включила газ. Над плитой тут же взметнулось пламя, раздался громкий крик. Огонь метнулся на занавески, а по пути лизнул рукав воздушной кофточки из синтетического материала. Петр едва успел набросить на жену свое пальто — ведь именно так надо тушить огонь на человеке…
В больнице Светлане Карповне сделали перевязку. Ее часто навещал муж и друзья по работе. Но никто не мог ей рассказать обо всех последствиях ее поступка.
В тот самый миг, когда на кухне поднялся огонь до потолка, дети, игравшие во дворе интерната, вдруг увидели, что среди них самозабвенно носятся, отбивая мяч, взрослые дяди и тети.
Откуда они взялись — в игре некогда было думать. Однако взрослые быстро запыхались — кроме одного мужчины и одной женщины, по виду настоящих спортсменов-олимпийцев. Конечно, это были Катины
