насмехались над ней. В конце концов мама убедила ее, что их мнение ничего не значит, она ведь не хочет дружить с ними и никого из них не уважает. Когда Джолин поняла, что они ничего для нее не значат, вскоре прекратились все насмешки.
Почему бы ей не поступить сейчас так же? Почему бы не решить, что она не дала бы ломаного гроша за то, чтобы узнать его мнение, и просто не обращать на него внимание?
Она поразмыслила еще и поняла: разница в том, что она уважала Джейка. Ее волновало его мнение, почему-то даже очень волновало.
Кроме того, в нем была какая-то неодолимая сила, которая заставляла слушать его. На Джейка Лэндона невозможно было не обращать внимания.
Она завела машину и вывела ее на дорогу. Двигатель ревел, как большой дрессированный лев. Она вдыхала запах кожаного салона «мерседеса». Вот это жизнь, сказала она себе. Может, многие и «продали бы душу», чтобы наслаждаться всем этим, но только не Джолин. Она всегда мечтала о такой жизни, но ей не пришлось поступаться своими принципами. Судьба оказалась милостива к ней.
Теперь каждая минута будет приносить удовольствие.
Джолин провела полдня в городе, обходя все магазины, которые Карл упоминал как «приличные». Она не нашла ничего, что бы ей понравилось, и определенно ничего, что она могла бы себе позволить. Карл велел ей все покупки записывать на его счет, но Джолин сомневалась, стоит ли позволять ему оплачивать ее одежду. Она никогда и ни от кого не хотела зависеть.
Наконец она зашла в большой универмаг и нашла там восхитительное, сногсшибательное «маленькое черное платье» в стиле Коко Шанель. Джолин решила, что даже Одри Хепберн одобрила бы его. Лучше всего было то, что оно продавалось за семьдесят девять долларов. Это, конечно, больше, чем Джолин обычно тратила на одежду, но намного меньше той суммы, что ей пришлось бы потратить в любом магазине из тех, которые рекомендовали Карл и его мать. Она купила платье и отнесла его в машину.
Жара и духота обрушились на нее, как только она вышла из магазина. От палящего солнца темнело в глазах.
Джолин забралась в машину и включила кондиционер. Какое блаженство!
Что с того, что платье, которое она купила, не оригинал от кутюрье за несколько тысяч долларов? Оно ей к лицу, и Карл будет ею гордиться. О, она будет остроумной, а когда нужно, будет помалкивать. И не сделает ни одного неверного шага, будь это беседа или танец. А кроме того, докажет Джейку Лэндону, что может быть шикарной дамой не хуже других.
И Карл поймет, что не ошибся в выборе.
«Я не хочу, чтобы ты что-нибудь говорила. Тебе нужно просто улыбаться и мило выглядеть». Слова Карла неожиданно всплыли в ее памяти. До чего же обидно! Как она раньше не понимала этого: боялся, что Джолин опозорит его. Он, верно, считал, что она прилюдно обязательно ляпнет какую-нибудь глупость. Он верит в нее не больше, чем Джейк или Вирджиния!
Джолин прокручивала в голове все, что услышала о Карле, стараясь осмыслить каждый факт и взглянуть на отношения братьев другими глазами. Чем дольше она размышляла, тем безрадостнее становилось на душе.
Джолин заметила небольшую закусочную. Хорошо бы зайти туда и съесть гамбургер. И жареную картошку. Похоже, только жареная картошка может успокоить ее. Ну, еще, может быть, большая тарелка чили с сыром и сметаной.
«Сделай это сейчас. Ты же понимаешь: когда вернется Карл, ты никогда уже не сможешь остановиться перекусить в подобном месте».
Руки Джолин сжали руль. Она не должна поддаваться искушению. Не из-за Карла, просто ей нужно сбросить вес. Это еще один шаг на пути самосовершенствования. Она не могла позволить себе объедаться жирной пищей всякий раз, когда столкнется с какой-нибудь проблемой.
Неприятность номер один: просьба Карла помалкивать. Она не знала, что стояло за этой просьбой. Но все равно, он был прав. Из этого вытекала неприятность номер два: стоило ей открыть рот, как она говорила что-нибудь не то.
Погруженная в грустные мысли, Джолин проехала поворот на ранчо и продолжала ехать по городу. Она была еще не готова к очередной встрече со своей неприятностью номер три: Джейком. Особенно сейчас, когда обида на Карла делала ее беззащитной. Она ехала вперед, стремясь прочь от своих волнений и бед.
На ранчо Джолин вернулась только вечером. Она скинула туфли и прокралась по дому, словно вор, отчаянно пытаясь избежать встречи с кем бы то ни было. Толстый ворс ковров заглушал ее шаги. Ей не хотелось никого видеть, она была слишком поглощена своими переживаниями.
Джолин попыталась убедить себя, что Карл вернется через пару дней, они пойдут на губернаторский бал, чудесно проведут там время и докажут всем – в том числе и самой Джолин, если повезет, – что они прекрасно подходят друг другу.
Добравшись до своей комнаты, она увидела на дверях пришпиленную записку.
– Что на этот раз? – пробормотала она с тихим смешком. – Сообщение, что я пропустила время обеда?
Ей тут же стало неловко за свой сарказм. Не важно, как Вирджиния Лэндон обращается с ней, это не повод, чтобы быть грубой и неблагодарной. Так бы сказала ей ее мать.
Девушка взяла записку и открыла дверь. Поставила сумку с покупками на подоконник, включила свет и развернула бумажку. Решительной мужской рукой было написано:
«Джолин!
Звонил Карл, просил передать, что вернется не раньше следующей недели.
Джейк».
Вот так. Без объяснений, без номера телефона, куда можно позвонить. Всего несколько слов о том, что она предоставлена сама себе еще на неделю. Карл так и не собрался в обратный путь! И вместо того, чтобы расстроиться, она почувствовала облегчение!
Джолин села на кровать. Это плохо. Очень плохо. Она должна страдать от его невнимания. Должна с нетерпением ждать возвращения Карла. Должна любить его. И должна выйти за него замуж.
Джолин вздохнула. Ее надежды рушились, а будущее представлялось неопределенным, как рисунок мелом на асфальте после дождя.
«Не думай об этом», – приказала она себе.
Но ей приходилось думать об этом.
Она надеялась, что полюбит Карла. И изо всех сил убеждала себя, что должна выйти за него замуж, ведь тогда у нее будет положение в обществе и обеспеченная жизнь. Разве не об этом мечтают многие девушки? И все это предлагал Карл.
Но как насчет нее самой? Карл явно не захочет считаться с ее планами. Ей придется согласиться на его условия. У него было свое представление о роли женщины, особенно жены политика. Будущая миссис Лэндон – милое безропотное существо. Может быть, он даже позволит ей заниматься благотворительностью… Пожалуй, по статусу она должна будет делать что-то в этом роде.
Джолин живо представила себе, как ее привозят в больницу или в детский приют и она, улыбаясь перед телекамерами и позируя фотографам, обнимает какого-нибудь малыша, вручает деткам мягкие игрушки и конфетки, а на следующий день в телевизионных новостях и газетах появляются умилительные репортажи о губернаторской жене, пожертвовавшей крупную сумму на нужды больных детей или в местный благотворительный фонд.
Не такой работой она мечтала заниматься.
В этом кругу богатым мужьям положено баловать и лелеять своих жен, а тем полагается сидеть дома. В их распоряжении магазины, наряды, журналы мод – в общем, все, что так нравится женщинам. А если некоторые женщины и решатся на такую дерзость, как работа или свое дело, то не более чем в качестве развлечения, баловства или хобби. Женам не пристало добиваться заметных успехов, не говоря уже о том, чтобы превзойти мужчин. Они должны соответствовать стереотипу о мужском превосходстве.
Джолин вдруг ясно представила картину своей будущей жизни с Карлом и ужаснулась.
Нет, подумала она. Стать просто женой Карла – этого мало. Ей хотелось что-то сделать самой. Ей нужен был рядом кто-то, кто поймет ее и поддержит. Тогда она сможет многого добиться! Нельзя отказываться от
