так, чтобы они звучали интересно и достоверно. Саманта знала, что ни один юрист не сможет так выигрышно представить своего клиента, как Макс.
Потом он принялся диктовать. Саманта печатала с той скоростью, с которой он говорил. Ей не приходилось перебивать его или переспрашивать.
Они проработали уже час, когда Макс собрал бумаги и разложил по папкам.
— Достаточно, — провозгласил он. — Тебя сам Бог мне послал, Саманта. Один я бы провозился до утра. Я уже забыл, как ты строчишь на компьютере.
Она взглянула на него, когда они встали и отошли от письменного стола. Макс выглядел таким усталым, что она почувствовала к нему сострадание. Не задумываясь, она коснулась его лица, провела рукой по глазам.
Она уже собиралась опустить руку, когда он поймал ее и поднес к губам. Он поцеловал ей ладонь, нежно коснувшись ее губами, а потом провел по ней языком. Он смотрел на Саманту, не отводя взгляда. У нее перехватило дыхание. Интересно, как ему удается сохранять свою сексуальность при такой усталости и напряжении?!
— Я хочу сейчас две вещи, — сказал он, продолжая смотреть на нее. — Предлагаю тебе сделать выбор.
Ее сердце бешено заколотилось.
— О чем ты?
— У меня жуткое желание заняться с тобой любовью.
— А другое? — спросила она, надеясь, что он не чувствует, как участился ее пульс.
— Я умираю от голода, — глаза его заблестели, — так же как от желания.
Саманта засмеялась.
— Любовь и голод правят миром.
— Так что ты предпочтешь, Саманта?
У нее не было сомнений на этот счет. Единственное, чего она желала сейчас, — это лечь с ним в постель. Но она сказала:
— Я тоже хочу есть.
Они спустились в кухню и достали из холодильника цыпленка, хлеб и горчицу, и, пока Саманта делала бутерброды, Макс приготовил кофе. Они устроились со своим слишком поздним ужином или слишком ранним завтраком за столом.
— Совсем как в прежние времена, — отметил Макс. — Помнишь, как часто мы спускались сюда посреди ночи?
— Конечно, — тихо произнесла она. — Тогда мы тоже работали вместе, как сегодня.
Макс дотронулся до ее руки.
— А иногда мы спускались сюда после занятий любовью.
— Да…
— Сексом мы занимались гораздо чаще, чем работали. — Его голос сел.
— Да, — дрогнувшим голосом отозвалась она.
Он нагнулся к ней и был теперь так близко, что его дыхание грело ее щеку.
— И мы опять будем так делать.
— Макс… — Она остановилась, не в силах продолжать.
— Я знаю, что так будет. Не сегодня. Когда ты будешь готова. — Он ласково погладил ее запястье. — Я знаю, что так будет, Саманта.
Позже Саманта лежала в своей постели и чувствовала себя разбитой. Но не уставшей. Она слышала медленное, ровное дыхание Макса, а ее мысли были полны теплоты и интимности последнего получаса, проведенного в кухне, и не давали ей заснуть. Это было одно из тех воспоминаний, которые останутся с ней на долгое время, когда она покинет этот дом.
На следующее утро на службе Саманта спросила у Хью Роулэнда:
— Как вы посмотрите на то, что я выйду на работу не завтра, а послезавтра?
— Хорошо, почему нет? — Братья были всегда очень сговорчивы. — У тебя какие-то планы, связанные с Энни?
— Нет. Я собираюсь поехать на Манхэттен. Мой муж будет выступать в суде, и я хочу послушать его.
— Не возражаю. Макс Андерсон — один из лучших адвокатов, о которых я слышал. Интересно бы поглядеть на него.
Саманту залила волна гордости — в голосе Хью явно слышалось восхищение. Одно дело, когда она считает Макса особенным, и совершенно другое — когда об этом говорят посторонние.
В этот вечер за ужином Макс рассказывал Мелиссе, как Саманта помогала ему ночью. Его сестра удивилась, ей с трудом верилось, что Саманта может пожертвовать несколькими часами сна, чтобы помочь мужу. Но удивление было смешано с налетом уважения. Такое выражение на лице золовки Саманта подмечала уже несколько раз на прошлой неделе.
Занятая своими мыслями, Саманта едва прислушивалась к их беседе. Она не знала, говорить ли Максу, что придет завтра в суд. В прежние годы она несколько раз ходила послушать его, но привычки такой у нее не было. Она считала, что ему может помешать, если он узнает, что она в зале.
На этот раз ее как магнитом тянуло в зал заседаний. Может, этот раз будет последним. Но что-то особое было в той ночи, когда они вместе работали, что-то по-своему интимное, как будто они были любовниками.
Когда они пили кофе после ужина, Саманта приняла решение. Она не станет говорить Максу, что собирается в суд.
— Пожелай мне удачи, — попросил Макс на следующее утро, вставая из-за стола после завтрака.
«Пожелай мне удачи…» — слова, которые он всегда произносил, когда у него было крупное дело. Слова, которые были еще одной частью их прошлой семейной жизни. И Саманте на миг показалось, что ничего не изменилось.
— Ты так хорошо подготовлен, что не зависишь от удачи, но она все же не помешает. — Говоря это, она взяла соль и бросила несколько крупинок Максу через плечо. Саманта не знала, откуда пошел этот обычай, но он тоже стал частью ритуала.
Наблюдая, как Макс отъезжает от дома, Саманта еще сомневалась, правильно ли она поступит, придя на слушание. В последние пару дней было слишком уж много интимности. Кроме того, Максу это может не понравиться. Но к моменту, когда надо было вести Энни в детский сад, она уже не колебалась: будь что будет, но хоть раз она последует велению своего сердца, а не ума.
Вернувшись домой, Саманта торопливо поднялась по ступеням в свою спальню, собралась быстро, но с особой тщательностью, надев жемчужно-серый костюм, который у нее имелся для особых случаев. Дымчато-розовая блузка смягчала деловой вид костюма, а серебряные кольца в ушах дополняли туалет.
Прежде чем выйти из дому, она договорилась, что Элен заберет Энни из садика.
— Вы выглядите превосходно, — сказала ей экономка.
Мелисса еще не выходила из своей комнаты, и Саманта порадовалась, что у той не возникло к ней вопросов. Она почему-то нервничала, когда выходила из дому и ехала к станции, чтобы оттуда на поезде отправиться на Манхэттен.
Суд уже вот-вот должен был начаться, когда она приехала. Зал заседаний был переполнен газетчиками и любопытными, привлеченными вниманием средств массовой информации, которое те уделяли этому процессу. Саманте удалось найти место в переднем ряду на зрительской галерее, откуда у нее был прекрасный обзор. Макс уже находился в зале. Высокий и широкоплечий, он сразу бросался в глаза. Он разговаривал с коллегой, склонившись над документами. Слава богу, ее он не заметил.
Присяжные заняли свои места, и все в зале поднялись, когда вошел судья. Заседание началось. Дело слушалось уже неделю, и сегодня был последний день. Судья предоставил слово Максу. Тот встал и начал свою речь.
— Не правда ли, этот адвокат очень привлекателен? — прошептала женщина рядом с Самантой.
