Лицо Алекса резко просветлело.
— А-а… так вот почему они на запросы не отвечали… я уж думал померли все, а у них просто связи нет… жаль, если бы я тогда с ними переговорил, они бы мне сразу координаты нужные дали. — На пару минут воцарилось молчание. Алекс думал, что с должностью эксперта Эля все таки неплохо справляется. Эля думала о том же самом, но с куда большей гордостью.
— Ладно, все, приладил я его на место, его теперь даже ты отломать не можешь. — Алекс наконец вылез и вентиляционной системы и закрыл проем декоративной панелью. Рубильник снова щелкнул, вернув кондиционеру питание, а стремянка уехала на место.
— Так, Эля, иди к пульту, включи вентиляцию и сделай похолоднее. Здесь наверняка жарко, как в звездном ядре. И еще, перед тем как сядем, проверь, запечатан ли груз…
— А если все-таки засекут? — невинным голоском спросила девушка.
— На этот случай я не буду глушить двигатели. Сброшу балласт и экстренно взлечу.
Эля резко забеспокоилась.
— Балласт? Какой балласт? Или ты про груз? Так 'Протей' не оснащен такой функцией… еще чего — груз терять!
Алекс мягко улыбнулся. — Если нас засекут за вскрытием груза, вместо балласта использую некомпетентного груз-эксперта. Так что поторопись — до посадки двадцать минут!
Мысли путаются… их совсем нет… есть лишь страх… ты пытаешься скрыться, но выхода уже нет… ты пытаешься бежать, но ноги не слушаются… пытаешься ползти… поздно, они здесь… звук шагов по гиростали… чувства отказывают, ты даже не можешь двигаться… последним порывом ты пытаешься поднять голову, чтобы заглянуть им в лицо, но темнеет в глазах…
И внезапно ты понимаешь, что лежишь на жесткой кровати, перед глазами серый потолок, а уши тебе режет собственный крик.
Мелли рывком села. Дрожащими руками обтерла пот с лица, одновременно пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь и вспомнить увиденное, но глаза разбегались, а бессвязные образы в упор не желали складываться в мало-мальски связную картину…
Перед глазами промелькнули несколько размытых образов, и остатки видения окончательно растворились. Осталось лишь одно ощущение — самое сильное, самое стойкое… едва ли не единственное.
Ужас. Дикий, неописуемый ужас, причем не ограничивающийся животным страхом за собственную жизнь. Это был страх за нечто большее… настолько большее, что неполноценный разум обычного человека не в состоянии был это понять.
— Мэл! Мэ-эл! — донесся со стороны двери взволнованный шепот. — Чего вскочила? Кошмар приснился?
Мелли ответила не сразу. Сейчас она всеми силами пыталась не упустить и без того едва ощутимые уплывающие остатки ощущений. Еще от силы минута, и они растворятся без следа, не оставив ей шанса для обретения самой важной для нее сейчас вещи на свете — понимания…
Это не мог быть простой сон. Даже полное отсутствие воспоминаний об увиденном не могло заглушить чувства абсолютной правдивости происходившего. Иллюзия реальности была настолько велика, что лишь ощущение полной неспособности повлиять на происходящее и роль безвольного наблюдателя подтверждали тот факт, что произошедшее было лишь видением.
Однако несмотря на то, что столь оглушающе-неприятный эффект был произведен впервые, сам факт случившегося не стал для Мел неожиданностью. Сны, оставляющие ощущение абсолютной реалистичности и сопровождающиеся накатом чувств необъяснимого происхождения, уже имели место.
И Мэл верила в видения, несколько раз уже посещавшие ее. Она искренне верила в то, что сны, оставляющие странные эмоции и чувства, имеют какое-то высшее содержание. Верила, не обладая при этом ни одним более менее связным доказательством, опираясь в своих выводах и надеждах лишь на неподтвержденные догадки. Верила, потому что в ее положении вера — это единственное, что ей оставалось.
Меллина Ор'Нилтэ, типичная представительница человеческой расы, пока еще не подтвержденная гражданка города Телора, больше известная как Мелли или просто Мэл, являлась воспитанницей 'Приюта для Лишенных', или, проще выражаясь, приюта для беспризорников. Четыре года назад её, находившуюся в медицинском состоянии которое с трудом можно было назвать 'удовлетворительным', и с видными невооруженным глазом признаками психической неполноценности доставили на планету в составе программы социальной адаптации 'асоциальных элементов'.
По документам, продемонстрированным доставившими ее и еще нескольких 'лишенцев' представителями администрации, она была неизлечимой пациенткой психиатрической лечебницы одной из планет империи Дерена, и в качестве последней меры подвергнута глубинному психозондированию. Психозонд — многоцелевой прибор для влияния на работу мозга. Крайне опасный прибор… Генерируя волны, входящие в резонанс с мозговыми волнами человека, он способен менять восприятие человека. Иными словами, его можно использовать для гипноза.
Впрочем, в случае Мел подобные способы оказались малоэффективны, и в качестве последнего шанса исправить ее сознание, не без помощи вышеупомянутого прибора ей начисто стерли память. В подобных случаях остаются лишь самые общие, глубинные воспоминания, например знания языка, коммуникативные способности и прочая общая информация, получаемая от опыта восприятия человеком окружающего мира, а так же телесная память (навыки движения, рефлексы и т. д.).
Программа социальной адаптации сводилась к тому, что ее участникам обязаны были дать общее образование и бесплатно содержать их в более мене приличных условиях до их совершеннолетия. Вот только в связи с тем что содержание в центральных мирах обходилось недешево, программа эта проводилась на самых захолустных и пустынных планетах из всех возможных. В этом смысле Телор, единственный город одной из подотчетных Дерене периферийных планет с более чем полутора сотнями тысяч населения, был еще далеко не самым плохим вариантом…
По крайней мере Меллине так казалось. В конце концов этот город, который по воле судьбы стал ей пристанищем на четыре с лишним года, был единственным местом в Секторе, которое она могла назвать домом. Именно здесь её искалеченное сознание, избавленное от психических недугов самым радикальным из всех известных психотерапии методов, было под присмотром приютских психологов восстановлено до требуемого для нормальной жизни в обществе уровня. Именно здесь эта новая личность при участии всех работников и лишенцев приюта восстанавливала багаж знаний, необходимый для самостоятельного существования в этом мире. Именно здесь она за четыре года прошла путь личностного развития от уровня трех летней девочки до самостоятельной девушки. И именно здесь ей уже несколько раз снились странные сны, смысл которых ни она, ни штатные психологи не смогли раскрыть… Однако некоторые подвижки в этом вопросе, достигнутые ей не без посторонней помощи, все же были.
Мэл слабо улыбнулась, вспоминая наставления бывшего приютского психолога по психотренингу. Старик был уже не в том возрасте, чтобы сутками работать с беспризорниками, но толки о нем среди лишенцев ходили до сих пор. Почти каждый живущий здесь хотя бы раз в жизни бегал к старику домой, неважно зачем. Кто-то искал ответов на вопросы… кто-то ждал совета… кто-то просто хотел высказаться… К слову, старый некрид был единственным кому Мэл рискнула рассказать о посещавших ее 'неконтролируемых подсознательных накатах эмоций, проявляющихся во сне'. Именно так он охарактеризовал ее феномен, выслушав сбивчивые объяснения перепуганной девушки. А ведь повод бояться у нее был. Учитывая то, что числясь бывшей психопаткой она с самого появления здесь находилась в группе риска, повторная путевка в психушку при появлении малейших отклонений ей была обеспечена…
Однозначного ответа психолог тем не менее дать на смог. Единственная связная версия, которую он смог выдвинуть, был результат неполного стирания личностной памяти при психозондировании. Иногда при жизни человека какие-то особо сильные воспоминания, к которым человек обращался едва ли не постоянно, могут настолько жестко засесть в сознании, что даже психозонд не может убрать их, при этом не лишив мозг способности нормально функционировать. К тому же психозонд никогда не дает стопроцентной гарантии… несмотря на многотысячелетние изучения, самый сложный орган человека все еще был полон тайн…
