— А там Мартелла, моя тётка, — прошептала Муся, пригнулась и спряталась за Кирилла.
Величественная Мартелла с причудливым сооружением из веток и перьев на голове проплыла мимо нас к двери, как каравелла мимо лодочки, и скрылась за дверями. Муся громко вздохнула:
— Чтоб её гамбергский дракон сожрал! Если бы увидела меня… Дома думают, что я хожу учиться вышивке. Я и хожу… иногда. Но если бы она увидела меня, то об этом полгорода бы услышало!
— А если узнает? — ухмыльнулся Никодимыч, наливая всем в рюмки из бутылки, которую опять принесла тень.
Но Муся не успела ответить, потому что появились четыре парня со странными музыкальными инструментами в руках и начали наигрывать что-то заунывное и громкое. Все вокруг тут же захлопали и затопали, а Никодимыч схватил за руку Мусю и потащил танцевать. Инна сжала мою ладонь:
— Наконец-то! Пошли!
— А как под это танцевать?
— Смотри на других.
Ну, понятно, под такую музыку можно было только прогуливаться взад и вперёд, держась за руки и уступая или не уступая дорогу другим парам и раскланиваясь при этом. Но я был только рад: на высоких каблуках чувствовал себя жутко неуверенно!
Коротышка-музыкант крикнул:
— Перемена! — и прежде чем я успел спросить, почему перемена, ведь здесь не школа танцев, как остроухий рыцарь-эльф схватил Инну за руку и вывел на середину зала. Инна и не думала протестовать, когда он обнял её рукой за талию. И они пошли в танце, тихо разговаривая, а я вздохнул с неменьшим облегчением, чем недавно Муся, и потихоньку вышел из корчмы.
Ночной воздух показался мне великолепным, хотя чем-то пованивало… навозом? Наверное, ведь тут принято ездить верхом. И вообще… Я понемногу проветривался и приходил в себя, в голове стали появляться здравые мысли. Куда это мы попали? Чудеса происходят со мной с тех пор, как я работаю в этой фирме, но последние дни — это что-то невероятное?!
Мои рассуждения перебила шумная компания, вырвавшаяся из корчмы, — наши, Муся плюс рыцарь- эльф, ворковавший с Инной.
— Ещё не поздно, — говорил Никодимыч, похлопывая себя по штанам-тыквам, — ночь только начинается. Куда? Ближе всего до 'Хромого бродяги'.
— Я не в восторге от 'Бродяги' и взаимно, — сообщил Кирилл. — Немного дальше 'Сломанный меч'.
— Там сейчас ремонт, — возразил Никодимыч. — Лучше в 'Медвежий угол'.
— В 'Медвежьем углу' сегодня VIP-party, — сказала Муся.
— 'Жирная сирена', — вдруг предложил рыцарь-эльф, оторвавшись от воркования с Инной.
— Точно! — сказали хором Никодимыч, Кирилл и Муся.
— Где? — машинально спросил я.
Никодимыч ткнул пальцем в тьму, которую пытался побороть жалкий свет лунного серпика, и я понял, что это название очередного нашего приюта.
— Порт, доки… опасные места, — засомневался Кирилл.
— Раз живём! — решительно сказала Муся.
— Я был там только днём, — всё ещё с сомнением говорил Кирилл. — Хотя это место весёлое, но там попадаются очень… такие… знаете….
— Гулять — так гулять! — сказал Никодимыч и двинулся вперёд, во тьму. — Страшно, чёрт побери, это да, но только если одному, а так — страшно интересно. За мной!
Смелый призыв, как оказалось, при своей реализации потребовал чертовской силы духа. Пока добрались мы до 'Жирной сирены', не раз душа уходила в пятки… даже Инна пугалась и хватала меня за руку.
Прежде всего, я категорически отказался тащиться в корчму пешком: не привык разгуливать на каблуках. Инна фыркнула, что-то буркнула, и жуткая обувь превратилась в прекрасные удобные башмаки с большими бантами. И мы пустились в путь-дорогу.
Первые полчаса всё было хорошо. Но, перейдя какой-то мост, мы выскочили прямо на двух тварей, которые рычали и что-то глодали. Было темно, и я не видел, что они лопали, да и не старался увидеть.
— Кто это?
— Гули, — коротко ответил Кирилл.
К счастью милые создания не преследовали нас, а продолжали свой ужин.
За мостом начались резко и странно пахнущие переулки, то и дело раздавались жуткие звуки. Таинственные, горящие зелёным, красным и жёлтым глаза появлялись и исчезали, словно кошмарные светофоры. Что-то шипело, кто-то рычал. Было от чего дрожать! А тут ещё вспомнилось приключение в прицепе. Затем послышались звуки более подозрительные, чем до этого, и Никодимыч сказал:
— Драка!
— Между разбойничьими гильдиями, — дополнил рыцарь-эльф.
— И с магией, — запищала Муся.
Оказывается, мы чуть не влипли в самый центр разборок. Бандиты не особенно шумели, но, кажется, сражались не на жизнь, а на смерть. Судя по звукам, в ход шли не только кулаки, но и мечи или что-то подобное. А странные слова, изредка доносившиеся из тьмы, наверняка были магическими заклинаниями.
Мы торопливо обошли разбойничью свару боковыми улочками, а дальше путь был получше. Не прошло получаса со встречи с гулями, как мы оказались в порту.
Поразительно! В жизни бы не подумал, что ночью тут так оживлённо и шумно. Да, мне приходилось развлекаться по ночам, но здесь всё было совершенно в другом измерении. Развлечения и питьё не ограничивались помещениями ночных заведений. Вокруг бродило полным-полно людей, жарко пылали огни костров, вовсю торговали с каких-то столиков, лавочек и даже просто с рук. На скамейках устроились карточные игроки, множество пьяных женщин то и дело задевали кого-то, там и тут начинались и стихали скандалы и драки, на которые кроме их участников никто не обращал внимания. Часто целые группы людей начинали танцевать и громко петь. А в двух подворотнях на радость зевакам показывали страшилищ с такими же глазами, какие недавно сверкали на нас из темноты.
Что ж, нужно было собраться с духом и пройти через это!
Никодимыч продирался сквозь толпу, как ледокол, ведущий корабли, и поглядывал вокруг с настоящей эйфорией. Купил и передал по нашей цепочке большую бутылку, как он сказал, эльфийской наливки с названием, которое я не смог бы повторить, и адским действием: от одного глоточка земля поплыла у меня под ногами. А Инна и рыцарь-эльф пили и только похваливали…
На каждом шагу поджидали странности. Какая-то девушка в светлом платье и венке вдруг кинулась мне на шею и расцеловала в обе щеки. Я почувствовал, что краснею, но Муся сердито взвизгнула, выкрикнула невразумительные слова, и мне в руки из-за пазухи любительницы поцелуев прилетел… мой бумажник. Ловкость рук или магия? Или то и другое? Или магия против ловкости рук?
А в одном месте Никодимыч принялся отплясывать под жуткую дудку уродливого страшилы непонятный танец, и мы не сразу сообразили, что происходит. Только когда он заорал: 'Остановите меня!' — мы поняли: дело неладно. Рыцарь-эльф подошёл к дудочнику, издал какой-то странный крик — и на месте дудочника осталась только одна, с него ростом, дудка, которая продолжала наигрывать мелодию. Но ни на кого эта музыка уже не действовала, а у меня даже не было сил удивляться.
— О! — вдруг сказала Муся. — Моя тётка! Обалдеть!
Она явно не верила своим глазам: такая почтенная особа оказалась здесь и отлично развлекается?! Хотя многие вокруг выглядели не какими-то плейбоями и плейбабами, а вполне приличными людьми. Как на карнавале: одели моряцкие рубашки, куртки, штаны и шапки, некоторые держали в зубах дешёвые трубки с вонючим крепким табаком.
— Княгиня Алябастер, — сообщила Муся. — А вон и бурмистр. Но тётка… Обалдеть!
— Чародейка Дель Фина, — сообщал и рыцарь-эльф. — И гномы из Старогорья.
История с Инной и шкатулкой уже казалась мне детской игрой. Если это развлечения, то какова же работа?!
