Татьяна Анатольевна Харитонова
РОЗОВЫЙ СЛОН
Содержание
Дедушка
Крестик
Размышления о двойке
Розовый слон
Серый медвежонок
Яшкина история
Дедушка
Он был старым. Странно было смотреть, как утром, покряхтывая, покашливая, он вставал с постели и шаркающей походкой брел на кухню. Странно, потому, что, казалось, совсем недавно, он был главнокомандующим в квартире, строил и равнял всех, держал дом своей сильной жилистой рукой. Сейчас от командного пункта осталась зона наблюдения за происходящим. Дед превратился в наблюдателя. Причем стороннего наблюдателя. Он молчал, пожевывая губами, как корова, пережевывал жвачку впечатлений, откладывая их в неведомые хранилища. Дед наблюдал за близкими людьми, равнодушно и тихо. Он знал, что близкие сидят на чемоданах, отсчитывают часы и минуты до переезда. Нет. Никаких чемоданов в доме не паковалось. Все вещи были на месте, аккуратно разложены по полкам небольшой трехкомнатной квартиры. Но мысль об отъезде витала в воздухе, жила рядом с ними, заставляя многозначительно замолкать при появлении деда в момент каких то шумных обсуждений и споров. Семья собиралась в Австралию. Документы были собраны и даже тест на здоровье все прошли. Лишь невестке Сонечке надо было похудеть немножко. Все было хорошо. Но дед. Он не проходил ни по каким статьям. Сдать в дом престарелых его не могли. Ни у кого и мысли такой не возникало. Хотя мысли возникали у всех, но озвучивать эту мысль никто не пытался. Стыдно. И оставить одного было невозможно. После завтрака он медленно вставал, одевался в зависимости от времени года в свою старую, добротную одежду и шел на улицу. Рядом с домом была трамвайная остановка. Под крытым козырьком стояла лавочка, излюбленное его место. Дед усаживался на лавку, опирался на трость, и задумчиво созерцал происходящее. Как в кино, перед ним двигались кадры современного города: люди, лица, события. Ему не нужен был телевизор. Он находил никому ни понятное удовольствие в этом бесконечном наблюдении. К обеду кто-нибудь из домашних шел за дедом. Он вставал со своей лавочки и семенил домой, обедал, ложился отдохнуть, а к вечеру возвращался на свой наблюдательный пункт. И так изо дня в день. Зимой, когда было очень холодно и ветрено, дед сидел у окна и через стекло смотрел на улицу. Зрелище было куда менее интересное, и он откровенно скучал, мучился и ждал теплых дней, как ребенок. Ну а весной, торжественно открывал сезон.
Однажды он вышел из дома и как всегда направился к остановке. У проезжей части стояла собака, маленькая черная дворняжка с лихо закрученным хвостиком. Как и все дворняжки, она была мудрой и четко усвоила правила уличного движения – переходить дорогу только с человеком, а желательно, с толпой людей. Она долго стояла в ожидании, переминаясь с лапки на лапку, но час пик прошел, и желающих перейти не было. Она, было, рискнула побежать в одиночку, но свист тормозов, и она рванулась назад, прямо под ноги нашему деду.
– Что, горемыка, не пропускают? Они сейчас такие, мчатся, как сумасшедшие, никакие законы им не писаны. На переход не обращают внимания. А тебе на ту сторону надо?
Собака благодарно вильнула хвостиком, заглянула в глаза.
– Ну, пойдем, переведу.
Пара медленно перешла улицу, собака деловито потрусила по делам, а дед волею судьбы передислоцировался на новый пункт наблюдения. Напротив предыдущего. Стало интереснее. Он видел свой дом, соседей, которые растворялись в транспорте, спеша по делам. Он видел свое окно, завешенное светлым тюлем с цветком алоэ на подоконнике, которое высадила жена.. Ушла и оставила его совсем одного. Дети? Дети не в счет. Нет! Дети хорошие. Но они спешат по жизни, бегут за чем-то, не останавливаются. А уж подумать, понаблюдать, решить спокойно, без суеты и спешки? Нет. И внуки – такие же: на ушах заглушки музыкальные, на глазах – очки. Не поймешь, что они видят, что они слышат? Друг друга слушать и то разучились. Кричат, доказывают, а о чем спорят, и сами толком не знают. Дед для них совсем не авторитет. Пробовал как – то сказать, что не так все у них, и слушать не стали. Держат в доме, как мебель, как вещь. Он и разговаривать постепенно перестал с ними. Что толку? Разве плеер их или Интернет перекричишь? А с телевизором сражаться и вовсе не по силам. Так вот и сидит, смотрит, как
