Физиологические особенности рук пианиста так же индивидуализированы, как и отпечатки пальцев. В природе не существует двух одинаковых рук. Отсюда, среди всех прочих, проблема аппликатуры. Указанная в нотах аппликатура — лишь ориентир для собственных поисков (сравнить со струнниками). Говорят, что у Антона Рубинштейна в трудных эпизодах было три вида аппликатуры: для себя, для друзей и для учеников. Кстати, хорошее упражнение — поиграть трудное место различной аппликатурой. Следует также обратить внимание на то, что не всякая аппликатура наилучшая, как кажется на первый взгляд. В качестве примера, вспомним начало I части Третьей сонаты Бетховена. В правой руке звучат терции, которые, казалось бы, ло- гично играть пальцами подряд:
4/3434/5 4/3
2/12 12/3 2/1
На самом деле, значительно удобнее и эффективнее:
5/4545/43/2
1/2 1 2 1/2 1/ 1
* * *
Выразительность фразировки так же зависит от аппликатуры, как элегантность от одежды.
* * *
Метро-ритмическая структура авторской записи лучше любых указаний метронома определяет скорость и характер движения музыки. Особенно это важно при исполнении сочинений Баха. Достаточно обратить внимание на размер пьесы и многое прояснится: 34 или 38 или 316 и т. д.
* * *
Как известно, Бах не оставил расшифровки агогических и динамических намерений в своей музыке. Остается загадкой, почему в трех клавирных сочинениях Бах все-таки зафиксировал динамику: в «Итальянском концерте», «Хроматической фантазии и фуге», «Партите» h-moll.
* * *
Баха целесообразно играть не слишком быстро и не слишком медленно, руководствуясь соображением, что наши представления о медленных темпах — более медленные, а о быстрых темпах — более быстрые, чем в баховские времена.
* * *
Баха не стоит исполнять ни слишком тихо, ни слишком громко. Против чрезмерно тихого звучания свидетельствует сама природа полифонии: для дифференцированного звучания двух или нескольких голосов требуется определенный ресурс звучности. С другой стороны, чрезмерно громкий звук приводит к ударности, что не соответствует природе баховского пианизма, в основе которого — принцип звучания струнного ансамбля (дуэта, трио, квартета и т. д.).
* * *
Принципиальные различия в интерпретации виртуозных сочинений Баха и, скажем, этюдов Черни заключаются в степени интонирования. Весьма важный довод в пользу ограничения скорости исполнения баховской музыки.
* * *
Бах часто заканчивал минорные прелюдии и фуги в одноименном мажоре. Эта внезапная смена ладовой ориентации ставит перед исполнителем особые проблемы, связанные с агогикой, динамикой и туше.
* * *
Музыка Моцарта весела не без печали и печальна не без веселости. Именно эта особенность моцартовского стиля является для исполнителей камнем преткновения.
* * *
Бетховен утверждал, что «нет правила, которого нельзя было бы преступить во имя более прекрасного». Не развязывает ли это руки исполнителям в прямом и переносном смысле? Но вот как определить эту меру «более прекрасного»?
* * *
Даже среди педагогов-музыкантов часто можно услышать следующую фразу: «Какой замечательный звук у пианиста!». Это — оценка больше эмоциональная, чем профессиональная. Звук — прерогатива рояля. У пианиста — туше, как совокупность различных приемов и способов прикосновения к клавиатуре и звукоизвлечения.
* * *
В пианизме можно выделить две наиболее сложные группы проблем, связанных с туше и умением распоряжаться музыкальным временем. Если с туше, как совокупностью приемов и способов звукоизвлечения, все более или менее понятно: чем больше этих приемов и способов и чем они разнообразнее и оригинальнее — тем лучше; то о музыкальном времени необходимо сказать особо. Музыкальное время — это метро-ритмическое дыхание исполнителя в процессе интерпретации. С определенной мерой условности умение распоряжаться музыкальным временем можно связать с понятием tempo rubato (свободное владение темпом). Tempo rubato априори всегда присутствует в интерпретации произведения любого художественного направления. Весь вопрос в чувстве меры и особенностях стиля — как композиторского, так и исполнительского.
* * *
Искусство интерпретации — явление уникальное.
С одной стороны, интерпретация всегда вторична по отношению к авторскому тексту. С другой — партитура или клавир, пока они не озвучены исполнительским творчеством, не могут являться собственно произведением искусства. Таким образом, интерпретация — это единственный вид творчества (сотворчества), который совершается на глазах публики. Сопоставим: интерпретировать — создавать; интерпретировать — воссоздавать. И то, и другое — в равной степени логично.
* * *
Применительно к циклам классических вариаций (Моцарт, Гайдн, Бетховен) Метнер утверждал, что «тема — это закон, а вариации — его параграфы». В соблюдении этой истины — ключ к постижению метро- ритмического единства цикла и, как следствие, драматургических особенностей.
* * *
Исполняя Вальсы Шопена, пианисты чаще всего пользуются артикуляционной педалью на сильную долю. Однако весь секрет — в снятии педали. Наиболее эффективно снимать педаль между второй и третьей долей. В этом случае образуется тот беспедальный люфт между гармониями, который необходим в буквальном смысле как воздух. В особенности этот принцип оправдывает себя в виртуозной сфере.
* * *
Решение технических проблем часто связано с художественным смыслом. Так, например, в ноктюрнах Шопена запаздывающая педаль на бас, отстоящий от остальной фактуры, требует дополнительного времени. Чем меньше расстояние до баса — тем меньше времени, чем больше расстояние — тем больше времени. Эти задержки на басу для безупречно чистой педализации являются замечательной художественной провокацией tempo rubato. В дальнейшем, решив техническую задачу, нужно всего лишь отказаться от банальной метричности.
* * *
Мастерство педализации зависит не только от гармонической точности нажатия и снятия педали, но и от туше: интенсивность звукоизвлечения баса и мелодии, средних голосов, составляющих начинку гармонии и т. д. Первая страница b-moll ' ного скерцо Шопена — наглядное тому подтверждение. Тоника и доминанта прекрасно уживаются на одной педали при определенных условиях, названных выше. В конечном счете, это полупедальные игры при помощи обертонов.
* * *
Не надо предохраняться от звука, «хватаясь» за левую педаль, как «утопающий за соломинку», чтобы спастись от собственной грубости или неуклюжести; лучше обратить внимание на проблемы звукоизвлечения. Левая педаль — это своеобразная краска, которой надлежит пользоваться крайне осторожно строгом соответствии со стилистикой исполняемого произведения.
* * *
Некоторые пианисты не знают, чем себя занять в паузах между частями цикла. Логичнее всего молча
