- Через полчаса мы должны одеть костюмы, - сказал доктор Шлосс. - Я мог бы оставить нам немного больше свободного времени, но многие из нас веками не одевали космических скафандров. Не следует лишний раз испытывать судьбу.
- Я думал, что мы будем окружены каким-нибудь защитным полем, разочарованно заметил Уэб.
- Не надолго, Уэб. Позвольте мне еще раз все разъяснить, чтобы присутствующие поняли все четко, до конца. В момент действительного перехода нас будет защищать силовое стазис-поле. В тот момент, когда время всех желаний и целей уже будет позади - оно превратится в еще одну координату в пространстве Гилберта. Этот момент перенесет нас на другую сторону в первую секунду после катастрофы. Но затем поле пропадет, так как спиндиззи, генерирующие его, будут уничтожены. И тогда мы обнаружим, что занимаем столь же много независимых ячеек четвертого измерения, сколько имеется людей в этой комнате, и каждая из этих ячеек будет пуста. Впрочем, космоскафандры не на долго сохранят вам жизнь, потому что вы будете представлять собой единственное тело с организованной материей и энергией в вашей личной, особенной вселенной; как только вы потревожите метрическую структуру этой вселенной, вы сами, ваш скафандр, воздух, содержащийся в нем, энергия ваших аккумуляторов, все это начнет рваться в разные стороны, создавая пространство по мере расширения. Каждый человек, таким образом, будет представлять собой свой собственный моноблок. Но если вы не оденете костюмы для перехода - не произойдет даже того, о чем я рассказал.
- Мне не хотелось, чтобы вы были столь живописны, - пожаловалась Ди, но в душе она не особо возражала. Ее лицо, как отметил Амальфи, несло на себе печать странного напряженного выражения, как в тот раз, когда она заявила, что хотела бы родить для Амальфи ребенка. Он посмотрел на Уэба и Эстелль. Они сжимали руки, успокаивая друг друга. Лицо Эстелль было совершенно безмятежным и глаза ее сияли, словно сейчас она была ребенком, ожидающим начала подготовленной вечеринки. Уэб хмурился, словно не мог до конца разобраться, почему он уже не беспокоится ни о чем.
Снаружи донесся тонкий звук, который неожиданно поднялся до воя и внезапно прервался. Сегодня в горах было снежно, пурга.
- А как насчет этого стола, бокалов, стульев? - спросил Амальфи. Все это отправится вместе с нами?
- Нет, - ответил доктор Шлосс. - Мы не хотим рисковать любой возможной конденсацией материи поблизости от нас. Мы применим модифицированную технологию, которую использовали при создании Объекта 4101 - Алефнуль в будущем; мебель начнет переход вместе с нами, но затем последнюю доступную нам энергию, мы направим для толчка в прошлое. Какова будет дальнейшая ее судьба, мы можем только предполагать.
Амальфи с отсутствующим видом поднял бокал. На ощупь он был как шелк; ониане изготавливали отличное стекло.
- А эта система координат, в которой я окажусь, - она действительно не будет иметь внутренней структуры? - спросил Амальфи.
- Только ту, которую вы сами вложите в нее, - объяснил Ретма. Поскольку это не будет пространством, оно не будет иметь и своей метрики. Другими словами, ваше присутствие в нем будет невыносимым...
- Благодарю вас, - угрюмо ответил Амальфи, к очевидному изумлению Ретмы.
Через мгновение, ученый продолжил, воздерживаясь от каких-либо комментариев:
- Я пытаюсь объяснить, что ваша масса будет создавать пространство для своего размещения, и это пространство примет метрическую структуру, которая уже существует в вас. Что произойдет после этого - будет зависеть от того, каким образом вы раскроете свой костюм. Я порекомендовал бы прежде всего выпустить кислород из баллонов, потому что для начала вселенной, вроде нашей, потребуется довольно значительное количество плазмы. Оставшегося кислорода внутри костюма, в момент когда вы начнете избавляться от него, будет вполне достаточно для вас. И последнее действие - разрядите аккумуляторы вашего костюма; это будет эффектом запала для взрыва.
- Как велика окажется вселенная в конце концов? - спросил Марк. - Я припоминаю, что настоящий моноблок был вроде бы велик, и в то же время сверхсконцентрирован.
- Да, это будет маленькая вселенная, - согласился Ретма. - Быть может всего лишь пятьдесят световых лет в диаметре при наибольшем объеме. Но это будет только в начале. Как только приступит к делу постоянное созидание, все больше и больше атомов начнет добавляться к целому, до тех пор, когда ее масса окажется достаточной, чтобы сформировать моноблок для следующего сжатия. По крайней мере, так мы это себе представляем; вы должны понять, что все предположения - умозрительно. У нас просто не хватило времени изучить все.
- НОЛЬ МИНУС ТРИДЦАТЬ МИНУТ.
- Пора! - сказал доктор Шлосс. - Все - в скафандры! Мы сможем продолжить переговоры по радио.
Амальфи осушил бокал с вином - еще одно из последних движений. Он забрался в скафандр, медленно припоминая свое давнее знакомство с этим громоздким аппаратом. Он не отключил радиосвязь, хотя и обнаружил, что ему больше нечего сказать. То, что ему сейчас предстояло умереть, в сущности оказалось для него ничего не значащей реальностью перед лицом такой величайшей смерти, чьей маленькой частицей он будет. И ни один из комментариев, приходивших ему в голову не казался ему чем-то большим, чем абсолютная чепуха.
Они проверяли скафандры и выясняли какие-то технические детали, но затем и этот разговор прекратился, и все поняли, что слова сейчас просто невыносимы.
- НОЛЬ МИНУС ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ.
- А вы понимаете, что должно произойти с вами? - неожиданно спросил Амальфи.
- ДА, МИСТЕР МЭР. НАС ВЫКЛЮЧАТ В МОМЕНТ НОЛЬ.
- Что ж, хорошо.
Он задумался: допускали ли они мысль о том, что их могут снова включить в будущем? Конечно глупо думать об Отцах Города как об эмоциональных существах, но он решил не говорить ничего такого, что могло бы огорчить их. Да, они были машинами, но кроме того, являлись еще и старыми друзьями и союзниками.
- НОЛЬ МИНУС ДЕСЯТЬ МИНУТ.
- Марк, я... я не хочу, чтобы это произошло, - неожиданно прошептал голос Ди в наушниках.
- И я не хочу этого, - ответил Хэзлтон. - Но это произойдет все равно. Я бы хотел, чтобы мне удалось прожить более человечную жизнь, чем я прожил. Но все произошло так, как произошло, так что теперь нечего жалеть.
- А я бы хотела верить, - сказала Эстелль, - что во вселенной, которую я сотворю, не будет места горю.
- Тогда не сотворяйте ничего, моя дорогая, - сказал Гиффорд Боннер. Созидание означает горе, - всегда и везде.
- И радость, - произнесла Эстелль.
- Да, и радость.
- НОЛЬ МИНУС ПЯТЬ МИНУТ.
- Мне кажется, что оставшуюся часть времени, мы можем обойтись без отсчета, - сказал Амальфи. - Иначе они продолжат отсчет каждую минуту, а последнюю будут отсчитывать по секунде. Хотим ли мы вырубить это бормотание? Кто-нибудь хочет сказать 'да' или 'нет'?
Все молчали.
- Очень хорошо, - сказал Амальфи. - Прекратить отсчет.
- ОЧЕНЬ ХОРОШО, МИСТЕР МЭР. ДО СВИДАНИЯ.
- До свидания, - с удивлением произнес Амальфи.
- Я бы не хотел говорить то же самое, если вы не возражаете, сдавленным голосом произнес Хэзлтон. - Это слишком тяжело.
Амальфи кивнул головой, и только затем понял, что этот жест невозможно разглядеть внутри шлема.
- Я согласен, - сказал он. - Но лично я не чувствую себя обделенным. Я любил всех вас. И у вас остается моя любовь, которую вы можете забрать с собой, как она остается во мне.
- Единственная вещь во вселенной, которую можно отдать и по-прежнему хранить, - сказал Мирамон.
