собой забрать. 'Мы, это он Парфену говорит, - ее чеченам продадим. И свидетеля уберем, и лавэ наварим одновременно'. Но Парфен был против, категорически. Ему это очень не нравилось.
- Что именно?
- А вообще все. Начиная с того момента, как Жигун из-за руля вышел и бабки снимать пошел. Он Жигуна, дома у меня, чуть не порезал. 'Придурок, говорит, - мы же из-за тебя, недоумка, сгорим все. Она же американка. Из-за нее такая вонь подымется...'
- И что дальше?
- Что дальше... Пристегнули ее к батарее, стали думать. И выпускать ее нельзя, и что делать, непонятно. Решили звонить Виктору. Может, что подскажет...
- А он?
- Ну... он и решил вопрос, в оконцовке.
- Как?
- Приехал утром, засадил ей какой-то бо-дяги по веняку. Ее приходнуло. 'Когда в себя приходить начнет, - говорит Парфену, - грузите ее в машину и у первого же метро высаживайте. Она не то что про вас, она собственного имени не вспомнит'. - 'Никогда?'' - это Парфен его спрашивает. А тот так репу почесал и говорит: 'Препарат новый, действие до конца не изучено... Хер его знает. Но, на всякий случай, вы ее... ну, чтобы она без документов оказалась'. А Жигун и так ее ксиву уже прикопал, она же денег стоит. Ну... Виктор уехал, Парфен с Жигуном девку в машину сунули и где-то высадили. Но она, оказывается, уже записку в форточку выкинуть успела. Вот на меня и наехали... все. А я-то при чем?
- Ладно, - Волков устало потер глаза. - А на даче ты чего высиживал?
- А куда мне деваться? Квартиру-то друзья ваши наверняка пасут. А про дачу эту я только тем двоим сказал, которые... в погребе уже были. Может, думал, Парфен с Жигуном заявятся. Или Виктор. Я же знал, что они на даче деньги хранят, только не знал где. Значит, должны появиться. Вот, думал, дождусь их, пусть они и решают, как дальше быть. Они же... всю эту поганку замутили. Я-то при чем?
- А откуда ты вообще про дачу знал?
- Так мы же туда ездили, все вместе. Шашлыки... и прочее. Я там и жил потом неделю, забор чинил. С собакой подружился... Вот потому и сидел. Кого-нибудь из них ждал. А тут - вы.
- Ладно, - еще раз сказал Волков и взглянул на часы. - Значит, со всех сторон ты ни при делах оказываешься. Так, что ли?
- Я вам правду рассказал.
- И где девку искать, не знаешь?
- Парфен говорил, что они ее у 'Чернышевской' высадили. А дальше...
Дверь открылась, и в комнату вошел хозяин квартиры.
- Я не помешал? - взглянул он на Волкова.
- Да нет, - Петр поднялся с кресла. - Мы уже все обсудили.
- В таком случае, позвольте вас... в кабинет ко мне. Мои гости тоже ушли.
- А... - робко подал голос мужик.
- Здесь посиди пока, - бросил ему Петр и вышел из комнаты.
- Ну, в общем, вот так... в общих чертах, - закончил свой рассказ Волков. - А за урон в живой, так сказать, силе... мои извинения.
- М-да... - задумчиво протянул хозяин дома. - Что? А... Это вы про Авдея с Валерой... Да Господь с вами. Жаль, конечно, что не довелось мне Авдею в глаза его заглянуть. Ну даи ладно, чего уж. А... тот, грязненький, что в комнате там дожидается, вы с ним что делать собираетесь?
- Отпущу, - пожал плечами Петр. - Я ему обещал, если правду скажет. Он рассказал.
- Справедливо, - кивнул старик.
- Парфена этого Виктор, в вашем конкретном случае, втемную наверняка использовал. Вряд ли он бы иначе в ваш дом полез. Не решился бы.
Наверное... - согласился старик. - Хотя, кто знает. Все сейчас как-то... не так, как раньше. Совсем людишки с ума посходили. Ничего ведь святого за душой. Хорошо, посмотрим, как с ним быть.
- Ну что... - поднялся Волков. - Все вроде бы у нас с вами завершено?
- А не надумали?
- К вам... на службу?
- Да.
- Нет. Несолидно как-то... с места на место скакать.
- Ну... еще не вечер, как говорится. Жизнь сегодняшним днем не заканчивается, - старик наклонился и, достав из-под массивного письменного стола принесенную Волковым черную спортивную сумку, протянул Петру: - Будьте любезны.
Петр взял в руки расстегнутую сумку и заглянул в нее.
- Нет, - отрицательно качнул он головой. - Спасибо, конечно, но... я же говорил - мне начальство жалованье платит.
- Вы не поняли, - поднял на него взгляд холодных серых глаз хозяин дома, - я вам ничего и не плачу. Просто вы мне принесли больше, чем у меня украдено было. Это не мои деньги, а мне чужого, слава Богу, не надо. И разговоры про это совсем не нужны. Не меня же одного, видимо, эта гоп-компания обнесла. Если хотите, разыскивайте потерпевших, выясняйте - когда, сколько у кого сперли, возвращайте. Дело, как говорится, ваше. Если у вас других дел нет. Нет у вас других дел?
- Отчего же...
- Ну так вот. Забирайте, короче говоря. Волков взглянул на деньги, вздохнул и застегнул сумку.
- Пойдемте, - старик поднялся из-за стола, - я вас провожу. И грязненького своего забирайте, он мне там небось весь диван изгваздал.
34
Вернувшись, наконец, к себе домой, Петр Волков застал Адашева-Гурского и Элис сидящими на кухне и пьющими кофе.
- Ну? - вскинул на него глаза Гурский.
- Что 'ну'? - Петр бросил спортивную сумку под вешалку. - Ничего хорошего. Мужик этот на самом деле не знает, где Жаклин искать. У него дома ей дерьма какого-то по вене прогнали, чтоб память отшибло, а потом у метро оставили. Без документов. Чтобы она даже за свое собственное имя зацепиться не смогла.
- Что значит 'дерьма по вене прогнали'? - не понял Гурский.
- Саш, ну что ты, как ребенок, честное слово?.. Ну... всякие препараты бывают. Пентатол, например, некий раньше был. Если им втрескать хорошенько... отшибало память прилично, на какое-то время. А сейчас даже уж и не знаю, наверняка покруче что-нибудь уже изобрели.
- Так это, выходит...
- Я не знаю, Саша. Всякая-разная химия такая, она не по нашему ведомству. Нам она ни к чему была. Этим 'контора' баловалась в свое время. Зачем человека убирать? Тресь ему по вене, и готово дело, гуляй на все четыре стороны. Что есть личность? Сумма воспоминаний...
- Не только.
- Ну хорошо, не только, но... не в том, короче, дело, - Волков опустился на стул. - Устал я. Ребята, давайте спать, а? Ночь на дворе. Элис, я вам в гостиной на диване постелю. А нам с тобой вместе придется, в спальне. У меня кровать широкая, поместимся. Или у вас иные соображения, в свете последних... так сказать, совместно пережитых обстоятельств?
Элис обожгла Волкова взглядом и поднялась из-за стола.
- Герке позвонить надо, - сказал Гурский. - Он небось волнуется.
- А ты что, не звонил? - устало взглянул на него Петр.
- Нет. Я тебя ждал. Думал, ты что-нибудь узнаешь.
- Элис, извините, я уже, честно говоря, ничего не соображаю. Пойдемте, я вам чистое полотенце дам и халат, если хотите. А утром, на свежую голову, прикинем, что к чему... - Волков вместе с девушкой вышел из кухни.
Гурский прошел в гостиную и, сняв телефонную трубку, набрал номер.
- Алло, - ответил Герман.
