Денег у меня так мало, что совестно и предлагать их тебе за гостеприимство.
- Так отвечали мне рыцари и аббаты, начиненные золотом, как скорлупа яйцом, - сказал Робин Гуд. - А ну-ка, Статли, проверь, правду ли говорит наш гость.
Билль Статли отошел в сторону, где лежало седло рыцаря, пошарил в переметных сумах.
- Кошели пусты, как гнезда по осени, - доложил он, подкидывая на ладони несколько мелких серебряных монет. - Тут и половины фунта не наберется.
Робин Гуд пристально посмотрел на гостя. Иссеченная кольчуга и смелый взгляд незнакомца рассказали ему историю рыцаря лучше всяких слов.
- Ты шотландец, сэр рыцарь? - спросил он, и даже Скателок не услышал в его голосе насмешки. - Я побился бы об заклад, что тебя ощипали норманнские вороны.
- Ты угадал, Робин Гуд. Зовут меня сэром Ричардом Ли, мой замок стоит в Вирисдэле. Испокон веков вирисдэльские земли принадлежали моему роду. Сто лет назад мой прадед поднял меч против норманнов, вторгшихся в нашу страну; он бился плечом к плечу вместе со славным Хиревордом. С тех пор мы немало увидели горя. Все, что есть у меня теперь, - это старый замок моих отцов и клочок земли, который завтра уже будет отнят у меня аббатством святой Марии.
- Скажи же мне, рыцарь, - спросил Робин, наливая вина себе и гостю, что случилось с твоей землей? Какое право имеет на нее аббатство?
- Мой сын убил знатного норманна Франсуа Тайбуа. Он убил его в честном бою, на турнире, но родные убитого схватили моего Энгельрика, чтобы сжить его со свету. Я заложил свою землю аббатству святой Марии, чтобы выкупить его. Выкупил, а сын мой бежал. Четыреста фунтов я должен аббату, и, если завтра я их не возвращу ему, он выгонит меня из замка и отберет землю, потому что завтра истекает срок уплаты.
Летучая мышь, разогнавшись в погоне за невидимой мошкой, впорхнула в пещеру, плеснула крылом у плеча сэра Ричарда Ли, ломаным бесшумным полетом пронеслась над костром и исчезла под темным сводом.
Робин Гуд и стрелки долго молча смотрели на рыцаря.
- Четыреста фунтов за землю и замок?
- Сын был мне дороже. Больше никто не хотел ссудить мне денег.
Скателок нагнулся и подбросил охапку дров в костер.
- Что же ты будешь делать без замка, сэр Ричард? - спросил Робин Гуд.
- Я пойду с крестоносцами в святую землю. Что остается мне еще? Мой Энгельрик скрывается где-то в северных лесах. Вот уже год, как от него нет вестей. Люди Гая Гисборна караулят его по всем дорогам...
Услышав имя Гая Гисборна, Робин Гуд нахмурил густые брови.
- Постой, рыцарь, - перебил он гостя. - Ты назвал имя моего врага. Чем досадил твой сын этому убийце?
- Франсуа Тайбуа был племянником Гая Гисборна. У Гисборна есть все: и деньги, и власть, и дружина...
Рыцарь замолчал, низко опустив голову, неподвижным взглядом уставившись на огонь.
Тут Вилль Белоручка воскликнул:
- Робин, когда мы осадили манор сэра Стефена, сэр Ричард Ли подарил нам для боя тридцать луков с колчанами и двенадцать мечей!
И Робин, забыв приличие, тяжело ударил рыцаря по плечу.
- Рано сдаешься ты, Ричард Ли! - сказал он. - Крепче держали оружие в руках товарищи славного Хиреворда! Сын твой еще вернется, а Гаю Гисборну мы отрубим когти, как норманны рубили их нашим псам, чтобы уберечь свою дичь от вольной охоты. О земле не горюй - мы выкупим ее у аббатства. Есть ли у тебя верные поручители, сэр Ричард?
- Покуда я был богат и силен, друзей у меня хватало. А сейчас... кто поручится сейчас за сэра Ричарда Ли? Нет, не осталось у меня на свете друзей, кроме господа бога и пречистой девы Марии.
Робин Гуд весело рассмеялся и прищурил глаза.
- Что ж, сэр рыцарь, лучшей поруки не может быть на земле. Уж кому-кому, а неужто я не поверю непорочной деве Марии? Такой поруки не сыщешь, хоть пройди всю Англию. Ну-ка ты, Скателок, пойди с отцом Туком, отсчитайте сэру Ричарду Ли под поруку святой Марии четыре сотни монет. Да проверьте получше, чтоб не попалось худых, с обрезанным краем. А то, чего доброго, милосердный аббат швырнет их обратно и скажет, что долг не уплачен.
Но Скателок застыл на месте, разинув рот. Отец Тук подошел к нему, сгреб в ладонь бороденку виллана и щелкнул его пальцем по лбу.
- Так-то, виллан! Видал, как Робин обдирает прохожих?
- Ай да Робин! А я-то думал, покарай меня святой Вульфстан и Вольфхэд... - проворчал Скателок, почесывая макушку.
Но вспоминать всех святых было некогда, и он, вскочив, побежал следом за фриаром Туком.
Тень, отбрасываемая светом смоляного факела, запрыгала по стенам пещеры. В дальнем конце пещеры отец Тук остановился перед большим сундуком, передал Скателоку факел и принялся выгребать из сундука золотые.
- Ты считай, рябой, не зевай, - приговаривал отец Тук, а Скателок считал и считал, пока число золотых не перевалило за четыре сотни.
- Ну, теперь хватит, отец Тук. Четыре сотни тут уже есть.
- А тебе что, жалко? - подмигнул монах. - Нам понадобится - мы всегда добудем.
Бросив на разостланный плащ еще две-три пригоршни, он вскинул тяжелый сверток на плечи и пошел к столу.
- Послушай-ка, Робин, - сказал отец Тук, протягивая деньги гостю, надо бы нашему рыцарю подарить и сукна на платье.
- Дельно сказано, святой отец! - откликнулся Робин. - Ступай отмерь по три ярда от каждого цвета.
Отец Тук прихватил свой лук, чтобы мерить сукно, и не складная тень его кувырком прокатилась по стенам пещеры.
Стрелок мерил много, а больше того припускал к длине своего лука. От каждого цвета он откроил по куску - малиновый, желтый, зеленый, а сверху на них еще бросил алый, расшитый золотом плащ.
Сэр Ричард Ли смущенно смотрел, как растет перед ним гора подарков.
- Хорошо бы ему еще коня, - заметил Билль Статли.
По знаку Робина, он выбежал из пещеры и вернулся тотчас же с вороным жеребцом, который испуганно храпел, упираясь, у входа.
Скателок привстал на носки и шепнул на ухо фриару Туку:
- Там, в сундуке, я видал золотые шпоры.
Отец Тук рассмеялся и таким же шепотом сообщил Робин Гуду:
- Скателок говорит, что видел и сундуке золотые шпоры.
- Ну, тащи их сюда, - кивнул стрелку Робин Гуд. - А ты, Клем из Клю, проводишь сэра в аббатство: не годится доброму рыцарю отправляться в путь без оруженосца.
10. О ТОМ, КАК СЭР РИЧАРД ЛИ ВОЗВРАТИЛ ДОЛГ АББАТУ
'Ни пяди не увидишь ты!
Поклялся тут аббат.
Клянусь спасителем моим,
Что на кресте распят!'
Яркое утреннее солнце поднялось над соломенными крышами города Йорка и заглянуло в узкие окна аббатства святой Марии. Бесчисленные пылинки заплясали в солнечном луча над столом, заваленным свитками пергамента, зазубренными дощечками, и медленным золотым дождем стали сеяться на лиловую рясу аббата, на круглую головку приора и беспокойные руки эконома.
Откинувшись на спинку скамьи, аббат внимательно выслушивал отчет о доходах и расходах своих земель. Красноватые глаза его быстро бегали по столбикам цифр, короткие пальцы ощупывали каждую зарубку на деревянных расписках - бирках.
Эконом говорил ровным, тягучим голосом, и приор то и дело принимался клевать носом, убаюканный
