- Тем более, для изобретателя.
Ральф видел лицо Сергея в профиль, видел его прямой нос, лоб с вновь
упавшими на него волосами. Ох, молодец ты, Серега! Твоя голова всегда
была набита различными техническими идеями. И очень часто они
воплощались в жизнь. Ральф мог поклясться, что Сергей думает не
только о своих сверхнадежных кибах. Есть, конечно, и замыслы более грандиозные. Например, полная автоматизация производства в масштабе всей планеты. Или даже Солнечной...
Ральф спросил с улыбкой:
- Серега, скажи честно, ведь мечтаешь об этаком автоматизированном рае, а?
Сергей смущенно закашлялся. Ральф хлопнул его по плечу.
- Можешь не отвечать, все ясно.
Замолчал, а потом добавил медленно и тихо, словно про себя:
- Только оставь, пожалуйста, в своем Эдеме месте для меня. Не заменяй своим сверхумным и сверхнадежным кибом. Не надо.
Он отошел к противоположной стене и стал глядеть на светлеющее
небо. Сергей, зашуршав чертежами, соскочил со стола и остановился за его спиной. Несколько минут они молчали.
- Ральф, - тихо сказал Сергей. - Может быть это дурацкий вопрос... Но что тебя привлекает там? - Он выделил слово 'там' . - Разве там есть утро? Есть что-нибудь, кроме пустоты?
Ральф ничего не ответил. Заложил руки за спину, прошелся по комнате. Сел в кресло, задумчиво провел пальцем по вазе. Сергей смотрел на него.
- Да, Сережа, - наконец отозвался Ральф. - Там нет ни утра, ни вечера. Там темно... И эвезды. Над головой, под ногами, вокруг... Очень много звезд. Там тихо... И красиво. Висишь в пустоте, в центре мира, а вокруг звезды... Я родился в космосе, Сережа. На астероиде, на космической станции. Там работали мои родители. Они и погибли там, когда мне было десять лет, ты знаешь... Мое самое раннее детское воспоминание - звездная пустота за куполом станции. Космос стал частью меня самого, отнять его все равно что отнять руку или ногу... А насчет того, что там нет всего этого... Что ж, тем приятнее возвращение. Ты, Сергей, бьешься над своими кибами и счастлив. А я стараюсь понять космос... Солнечная - наш дом и надо сделать так, чтобы жильцы этого дома не опасались никаких неожиданностей. Скажешь, громкие слова? Нет, просто такова наша профессия. Исследовать все закоулки, все темные уголки...
- А дальше? - внезапно быстро спросил Сергей, глядя, не отрываясь, в лицо Ральфу.
Ральф вздрогнул и чуть не столкнул локтем вазу со столика.
- Дальше?.. - растерянно проговорил он, словно застигнутый врасплох.
Он встал с кресла и, не глядя на Сергея, подошел к стенному шкафу, в котором плотными разноцветными рядами стояли книги.
- Дальше... - повторил он, как будто прислушиваясь к себе. - Послушай, Сережа, я и не знал, что ты библиофил!
Он обернулся к неподвижно стоящему посреди комнаты Сергею и с оживлением продолжал:
- Перед последним полетом я был в Варшаве у одного...
- Ральф! - перебил его Сергей. - Может быть это и не мое дело и ты можешь не отвечать... Но мне почему-то кажется, что ты хочешь лететь к звездам, очень хочешь. Не к Урану, не к Плутону, а к звездам.
Ральф прислонился спиной к стене, закрыл глаза.
'Да, Сережа, я хочу полететь к звездам. Вероятно, это написано на
моей физиономии. Конечно, в Солнечной мне хватит дел на всю жизнь. И неожиданностей здесь полным-полно. И я люблю свою работу, и знаю, что она очень нужна. Но меня тянет еще дальше, за орбиты этих планет с именами древних богов, намного дальше. К звездам. Я мчусь над оранжевыми и серо-белыми полосами Юпитера, я бросаю зонды в глубины его атмосферы и уверен, что ничего сверхнеобычного они не сообщат. Я петляю в Поясе и знаю, что все эти глыбы известны и занесены в земные каталоги, и их орбиты рассчитаны на сотни лет вперед. Я люблю свою работу... Но в Солнечной мне тесно. И не исключено, Сережа, что твои сверхмудрые кибы скоро смогут заменить меня здесь. Все основное известно, начинается время уточнений, мелких дополнений, непринципиальных поправок. Твои кибы, Сережа, ну пусть не твои, а каких-то других людей, отлично справятся со всем этим. Что я могу поделать, если меня тянет к звездам? Эта тяга сильнее меня...'
Он молча кивнул.
- А как же жильцы этого дома? Кто будет следить, чтобы им на голову не обвалился потолок?
'Кибы, Сережа... И в конце концов, не все же рвутся к звездам. Таллини или, скажем, Луис Марин бороздят окрестности Юпитера не первый десяток раз и нисколько не устали от него. Напротив! Чем дальше, тем больше привязываются. Или Стоянович. Буквально не вылезает из Пояса.
А сам-то ты разве не забываешь обо всем на свете у колец Сатурна?
Или в том же Поясе?..'
- Все это очень сложно, Сергей. - Ральф, наконец, оторвался от стены. - Трудно все это так вот сразу объяснить...
Трудно объяснить это влечение к звездам. Невозможно. В Солнечной чудесно, а хочется еще дальше. Словно предки твои прилетели с этих далеких звезд и теперь их праправнука тянет назад, на родину. Хоть разорвись...
Ральф едва заметно вздохнул.
- Мне самому во всем надо разобраться, Сережа... В тебе, кстати, пропадает психолог. Как ты догадался?
Сергей пожал плечами.
- У тебя всегда была очень выразительная физиономия. Посмотри на себя в зеркало. Типичный человек, одержимый идеей. Кроме того, я все-таки немного знаю тебя. Когда ты упомянул 'Звездный фрегат', то аж красными пятнами пошел. А потом побелел, когда я сказал, что в Солнечной скоро не будет работы. Ты уже подал заявление?
- Да.
'Прошу зачислить меня в состав экипажа экспериментального
космического корабля 'Звездный фрегат'. И все. Остальное - дело 'Лотоса'. Он соберет всю необходимую информацию о пилоте-исследователе первого класса Ральфе Юханссоне, проанализирует все его сильные и слабые стороны, все плюсы и минусы его восьмилетней работы в космосе и даст свое заключение: достоин или нет пилот-исследователь первого класса, водитель исследовательского бота номер триста восемьдесят два 'Парус' Ральф Юханссон быть одним из тех пятнадцати, что поведут 'Звездный фрегат' в первую в истории человечества экспедицию к звездам. Каково бы ни было это заключение - положительное или отрицательное - в справедливости его не усомнится никто. 'Лотос' - одна из немногих пока кибернетических машин, имеющих собственное имя, и имеет она его не зря.
Сергей подошел к нему, положил руку на плечо, заглянул в глаза.
- А как же Земля, Ральф? Одно дело - уходить на несколько месяцев, другое - на годы. Ведь ты вернешься через...
- Я знаю, Сережа, - прервал его Ральф. - Но где гарантия, что 'Лотос' выберет именно меня? Ты думаешь, один я хочу получить место на 'Звездном'?
- Дело же не в этом, Ральф!
Ральф опять подошел к прозрачной стене, скрестил руки на груди и задумчиво опустил голову. Повернулся к Сергею.
- Самое главное, Сережа, в том, что я вернусь. Рано или поздно, через пятьдесят или сто лет, но вернусь.
*
Вот ты какое, жилище хозяйки лесного холма... Ральф раздвинул ветви
и вышел на небольшую поляну, окруженную высокими, под облака, соснами. Холодно голубело небо и пар от дыхания таял в прозрачном осеннем воздухе.
'Зачем я здесь?' - спросил он себя. И не смог ответить.
