Вся родня Клока уебала в деревню, и он захотел повыделываться перед нами, показать, какой он деловой в своей группе, где почти одни бабы. Типа, может ебать, кого захочет.
Он пригласил троих баб из общаги и меня с Вэком. Садимся за стол в кухне. Клок ставит литр самогонки и жратву. По телевизору — он у них стоит на кухне, потому что в комнате обычно спит малый — поет Леонтьев. Терпеть не могу этого сраного выродка.
— Выключи ты этого козла, — шворю я Клоку.
— Нет, не надо. Он нам нравится, — возмущаются бабы. Ладно, хер с вами.
— Ну как вам наш город? — спрашивает Вэк.
— Нормально, — отвечает одна, ее зовут Оля.
— А учеба?
— Ну, и учеба нормально.
— А чем еще кроме учебы занимаетесь?
— Ну, на дискотеки ходим.
Клок разливает самогонку.
— Ну, за знакомство.
Выпиваем.
— А как вы своих пацанов делите? — спрашиваю я у баб.
— А зачем его делить? — говорит Таня и улыбается Клоку. Он подходит к ней, становится за сту лом и берет руками за сиськи. Она не вырывается, а, наоборот, поворачивается к нему, и они сосутся.
Мне, получается, достается третья баба — тоже Таня. Она похуже этих двух: некрасивая и в каком-то колхозном свитере — такие только в деревне носят, наверное.
Клок разливает остатки самогонки, мы допиваем, и он волочет Таню в комнату, а Вэк с Олей идут в ванную. Я остаюсь на кухне со второй Таней. Самогонка вставила слабо: литр на шестерых — это ерунда. Я не знаю, о чем с ней базарить. Она уставилась в телевизор: там сейчас поет Пугачева — старая корова, блядь. От не хуй делать я подсаживаюсь ближе и кладу руку ей на колено. Ноль реакции. Я держу руку на колене, потом веду руку выше — под юбку.
— Перестань, — говорит она.
— Что перестань?
— Ничего. Сам знаешь. То, что ты делаешь.
— А что я делаю?
— Ладно, не играй под придурка. — Она отворачивается от телевизора и смотрит на меня, как учительница какая-нибудь сраная или чья-то мамаша, потом сбрасывает мою руку.
— Что-то не так? — спрашиваю я.
— У меня есть парень.
— Ну и что? У меня тоже, может быть, девушка есть.
— Ну, значит, тем более.
Она снова поворачивается к телевизору.
— Ну ладно, не обижайся, — говорю я.
— Я и не обижаюсь. На таких не обижаются.
Минут через десять из комнаты выходит Клок.
— Пошли покурим.
Мы выходим на балкон.
— Ну как? — спрашивает он.
— Никак. Говорит, парень есть.
— Ну, мало что говорит.
— А у тебя?
— Все класс. И поебались, и в рот взяла. Я ее уже ебал раньше. Как там Бык? Ты у него был?
— Нормально. В пятницу выписывают. Говорит, скоро на сбор сможет ездить.
Потом приходит и Вэк. По его роже ничего нельзя понять: такой он хитровыебанный пацан.
— Ну что? — спрашиваю я.
Он не отвечает. Когда мы приходим с балкона в комнату, бабы уже собираются уходить.
— Посидите еще, — говорит Вэк.
— Да нет, нам учить надо, много задали всего, — говорит Оля.
Они одеваются и выходят.
