одиннадцать. Но торопиться и бежать не хотелось. Под зелеными сводами высоких тополей и кленов идти было спокойно и тихо. И они шли, держа друг друга за руки.
Потом Максим увидел, как навстречу шагает Светка Мешалкина - из его класса.
Мешалкина его тоже увидела. И остановилась.
- Ры-ыбкин... Какой ты краси-ивый...
Однако на Максима посмотрела она лишь мельком и уставилась на Таню.
- Где это ты гулял, Рыбкин? Все думали, что ты заболел.
'Заболел! Передачу они не смотрели, что ли?'
- Ну и правильно думали,- сказал он сердито. - Я в самом деле в больнице был. Два укола схлопотал от заражения.
Слова про уколы Светку не потрясли. Она продолжала с любопытством поглядывать на Таню.
- Где наши?- спросил Максим.
- Где... На аттракционах, конечно. Вон там, - она махнула за спину.
- А ты куда?
- Я отпросилась. На этих сумасшедших каруселях у меня все равно голова кружится, а дома масса дел. Надо еще пионерскую форму готовить для послезавтра. У тебя форма готова?
- Все у меня готово, - небрежно откликнулся Максим, но при мысли о скором празднике ощутил короткий толчок радости.
- Смотри. А то Римма Васильевна тебя сейчас сразу спрашивать начнет.
- Она разве здесь?
- Конечно. Ты ничего не знаешь. Софью Иосифовну вызвали на конференцию, а Римма Васильевна пошла с нами, чтобы посмотреть, организованный у нас получается отряд или не очень.
- И конечно, сказала, что не очень,- догадался Максим.
- Конечно! Тыликов всех подводит. Ведет себя, как... как... не знаю даже кто. В общем, как Тыликов.
- Мы пошли. Пока, - сказал Максим, и они с Таней зашагали к аттракционам: дорогу к ним показывали голубые фанерные стрелки на столбах.
А Светка, разумеется, стояла и смотрела им вслед. Потом окликнула:
- Рыбкин! Можно на минуточку? Максим оставил Таню и неохотно подошел.
- Ну?
- Это кто? - шепотом спросила Мешалкина и стрельнула глазами в Таню.
Максим внутренне напружинился и независимо сказал:
- Таня. Знакомая. А что?
- Мне-то ничего, - равнодушным голосом объяснила Светая и стала смотреть на верхушки деревьев.- Смеяться будут. Скажут: невесту привел.
- Ну и дура!- вспыхнул Максим.
- Я-то не дура, я ведь не смеюсь,- спокойно сказала Светка.- Пока, Рыбкин. Я пойду.
- Ну и топай...
Он вернулся к Тане и взял ее за руку. А в другой руке сжал болтик. И они пошли туда, где были голоса и смех.
Деревья кончились, и Максим увидел поле чудес. Взлетали разноцветные лодки качелей. Вертелись карусели, похожие на пестрые зонтики с подвешенными лошадками и колясками. Медленно поворачивалось в небе колесо великанского велосипедиста, подымало на небывалую высоту кабинки с пассажирами. Они почти цеплялись за солнечные облака. Пассажиры казались с земли пестрыми лилипутиками. И наверно, там, у неба, им было очень хорошо. Как в полете...
У Максима даже сердце заныло - так захотелось в высоту.
Но сначала надо было объясниться с Риммой Васильевной. Где она? Кругом столько народу! Наверно, из всех школ сюда сошлись экскурсии. Мальчишки и девчонки носились по дорожкам, стояли в очередях у каруселей, играли в чехарду, толпились у автоматов с газировкой. В одном месте две большие девочки водили с первоклассниками хоровод, в другом-целый класс обступил учительницу, и они громко что-то репетировали.
Но среди этой неразберихи и мелькания Максим разглядел красную испанку.
Римма Васильевна всегда была в этой испанке - и в школе, и на улице. И наверно, даже дома. Словно родилась в ней. Вокруг испанки у нее мелко кудрявились светло-желтые завитки - такая девчоночья прическа. Из-за этой прически, из-за белой блузки и красной испанки Римма Васильевна походила на восьмиклассницу. Особенно когда бодро шагала и громко командовала. Но это если не вблизи. А когда рядом, то видно было, что она уже взрослая. И не потому, что морщины - их как раз почти не было, лишь у глаз немножко. Дело в том, что Максиму казалось, будто у нее губы как у старушки, только подкрашенные. Римма Васильевна про это, наверно, знала, поэтому губы держала всегда поджатыми, и рот ее был похож на тонкую щель. Это еще больше придавало Римме Васильевне решительный вид...
- Подожди, - попросил Максим Таню. Подошел к вожатой и поздоровался.
- А говорили: болеешь,- сказала Римма Васильевна.- Что с тобой случилось, почему не пришел к половине второго, как все?
- В поликлинику попал из-за ноги... Римма Васильевна покосилась на его бинт.
- Ладно. Потом объяснишь Софье Иосифовне. А сейчас иди к ребятам и занимайся, чем все занимаются. По общему сигналу - ко мне.
- А где все и чем занимаются? - поинтересовался Максим.
- Отдыхают. Катаются на аттракционах. А кое-кто, вроде Тыликова, бегает неизвестно где и нарушает дисциплину, - с неожиданной досадой сообщила Римма Васильевна. - Тебе не советую. Ты послезавтра будешь в пионеры вступать и должен вести себя образцово. Понял?
- Понял, - кротко сказал Максим.
- Кстати, пионерская форма у тебя готова? Полностью?
- Все готово. Давно еще.
- Ну иди... Максим подбежал к Тане:
- Давай на колесо! Она запрокинула голову.
- Такая высотища. Я там помру!
- Не... - успокоил Максим. И неожиданно пообещал: - Я тебя буду за руку держать, крепко-крепко.
Он тут же смутился и поддал сандалией пустой стаканчик из-под мороженого. А Таня быстро кивнула и опустила голову.
Они подошли к колесу. Вот это удача! Почти весь Максимкин класс был здесь. Даже Тыликов, который ничего не нарушал, а спокойно стоял в очереди за Верой Ковальчук. Он первый увидел Максима и громко сказал:
- Ура! К нам пополнение из десантных частей! Все заоборачивались. И послышались обычные слова: 'Макс, привет!.. Ты откуда?.. Разве ты не болеешь?.. А говорили...' Ехидный Мишка Стременко спросил:
- А почему красный мундир? В пожарники записался?
Вот балда! Телевизор он не смотрел, что ли?
И вообще странно: никто ни слова о передаче. Даже 'артистом' не обозвали. Будто и не было ничего! Неужели все из-за первого летнего дня прогуляли концерт?
Максим озадаченно поглядывал на ребят.
На костюм его никто, кроме Мишки, не обратил внимания. Впрочем, это как раз понятно: из-за теплой погоды почти все были не в школьной форме, а кто в чем, и Максим не очень выделялся в пестрой толпе. Но почему ребята молчат про выступление?
Все ясно, никто не смотрел! Наверно, прочитали в программе слово 'концерт' и не включили телевизоры. Лодыри! Небось мультики смотреть всегда готовы... Зря он поскромничал и не намекнул вчера в классе, что будет выступать.
От огорчения Максим на полминуты забыл про Таню. Но быстро спохватился и встал с ней в хвост очереди.
Громадное колесо поворачивалось над ними, вознося в поднебесье кабинки со счастливцами - с теми, кто дождался своего часа. Максим запрокинул голову и с радостным замиранием следил за ними. Ведь скоро
