- Я был рад узнать, что ты жива.
- Еще бы,- ядовито ответила Карми.- Небось подумываешь прибрать к рукам...
Горту прервал ее резким жестом. Проследив за его взглядом, Карми посмотрела в лицо Шэрхо и пробормотала, пожав плечами:
- Первый раз вижу, чтобы стеснялись хокарэмов.
- Зачем посвящать в наши дела Орвит-Ралло?- возразил Горту.
- И то верно,- согласилась Карми.- Но как же мы будем разговаривать? Намеками? Однако мы можем намекать на разные вещи.
- Я намекаю только на одну вещь,- Горту будто невзначай коснулся знака Оланти на своей груди.- Ты знаешь, я всегда старался относиться к тебе хорошо И я вовсе не намерен силой отбирать у тебя что-либо. Я могу быть щедрым. Я достаточно богат и влиятелен, чтобы помочь тебе вернуть все то, чего ты лишилась.
- Моего мужа ты тоже можешь вернуть?- холодно спросила Карми.
- Нет, разумеется, но разве в его смерти есть моя вина?
- Я ни в чем тебя не виню, высокий принц,- ответила Карми.- Но только после его смерти ничто не имеет для меня ценности достаточно большой, чтобы об этом следовало говорить.
- Значит, и вещь, которую я хочу получить от тебя, тоже не дорога?
- Ее я хочу сохранить,- объявила Карми.- Это единственная память о тех временах. И неужели тебе мало того, что ты имеешь? Пройдет град, и тебе не надо будет ничего,усмехнулась она.
Горту сказал медленно:
- Тогда я вынужден просить тебя, чтобы ты оставалась в моем замке. Я даю тебе время, чтобы ты передумала. Если тебе понадобятся служанки, скажи Шэрхо, он распорядится.
- К твоим услугам, сударыня,- поклонился с усмешкой Шэрхо, понявший, что Карми - вовсе не безродная простолюдинка.
- На черта мне служанки?- благородный кэйвеский выговор в этот момент звучал дико.- Пусть дадут мне пару одеял и какой-нибудь тюфяк...
...Ашар, разыскивавший вечером Карми, узнал от Керти, племянника Горахо, что тот видел, как девушку увел в замок хокарэм принца.'Позвали петь?- подумал Ашар.- Но почему же тогда не пригласили меня? Или это то, чего она опасалась, когда отказывалась отвечать на вопросы?'
Когда Карми не вернулась и завтра, и послезавтра, и через несколько дней, Ашар понял, что здесь дела темные, тайные, к пению никакого отношения не имеющие. А тут еще пришли с юга вести, что чума отступила; ашаровские слушатели вспомнили о молитвах, перестали сорить деньгами, и Ашар стал подумывать о том, что пора перебираться петь в другие края, не так избалованные его вниманием.
Перед уходом он занялся приведением в порядок денежных дел. С собой в странствия он собрался взять лишь два золотых и немного серебра - на дорожные расходы; весь же свой заработок в Лорцо он оставил Горахо с тем, чтобы тот, если надо, пользовался деньгами. Ашар был человеком богатым и мог бы жить в свле удовольствие в огромном фруктовом саду в окрестностях Лорцо. Но там распоряжался сын Ашара, а старик, не желая баловать сына подачками, предпочитал копить деньги в сундуке Горахо, чтобы сын получил их после его смерти. Да и жить, считал Ашар, лучше богатым человеком, чем все отдавшим родственникам старым дедом, никому не нужным и только путающимся под ногами. По пути из Лорцо Ашар собирался зайти к сыну и запасся хорошими подарками и для сына, и для невестки, и особенно для внучат, чтобы дети с восторгом встречали каждое появление дедушки.
- Погоди, погоди,- вспомнил Горахо.- А эта девка, Карми? Ты ее сумку возьмешь с собой?
- Пусть останется у тебя,- ответил Ашар.- Если она заявится, то непременно придет к тебе.
- А если она скажет, что в ее сумке что-то ценное было, а теперь пропало?- предложил Горахо.
- Что ты!- поднял на него глаза Ашар.- Неужели ты, цеховый мастер, с безвестной девкой не справишься?
- Странная она девка,- напомнил Горахо.- Вдруг из благородных?
- Давай посмотрим, что в ее сумке,- предложил Ашар.Я свидетелем буду, если что затеется.
Он принес сумку Карми и вытряхнул на лавку содержимое. Увесистый сверток с монетами шлепнулся, скользнув, на пол. Горахо поднял его, но, разгибаясь, услышал растерянный голос Ашара:
- Знаешь, приятель, свидетелем я тебе не буду.
Горахо глянул. Ашар держал в руках хокарэмское одеяние.
- Ладно,- сказал с тяжелым сердцем Горахо.- Давай-ка уложим все на место.
4
В день святого Сауаро, ближе к вечеру, ветер приволок с севера черную зловещую тучу. Лучи заходящего солнца окрашивали края тучи в пурпурный цвет, еще больше оттеняя ее темноту.
Горту к небу не присматривался; пока он находился в своем замке, погода его не интересовала; хлынувший дождь не мог нарушить его планов.
Но дворовый мальчишка, прибежав в залу, закричал восторженно:'Град, град!', и Горту, повинуясь внезапному предчувствию, выглянул, отодвинув ставню, из окна.
Да, туча принесла с собой град. Полупрозрачные бесцветные горошины с дробным стуком сыпались во двор, отскакивали от каменных стен, впрыгивали в открытое окно.
'Пройдет град - и тебе не нужно будет ничего',- так сказала несколько дней назад бывшая сургарская принцесса. И вот град пошел.
'Прокляла,- догадался Горту.- Она прокляла меня!'
Разве мог он забыть, что госпожа Карэна, или Ур-Руттул, или Карми - как бы она себя не называла - не простая смертная. Она хэйми, одержимая, в ее силах налагать проклятия или снимать проклятия, исцелять или насылать неведомые хвори...
'Прокляла...- в глубоком испуге догадывался высокий принц, который вовсе не был трусом.- Зачем, зачем я с ней связался!'
Смерть холодной рукой коснулась его груди; дыхание перехватило.
- Шэрхо,- хотел крикнуть Горту, но голос стал сипящим, слабым.
Однако хокарэм услышал, вбежал в покой, увидел побледневшего принца, сползающего на пол, отирая дорогим кафтаном прокопченную побелку на стене.
- Карми,- прохрипел принц,- позови Карми.
- Немедленно,- кивнул хокарэм и, выскочив за двери, послал одного из слуг позвать девушку:- Чтоб сей миг была здесь!
Шэрхо в два прыжка вернулся к принцу, перетащил поближе пестрый саутханский ковер и уложил принца прямо так, на пол, едва прикрытый грубой шерстью.
Он растегнул кафтан и рубаху, тер грудь, попытался сделать массаж, которому учился когда-то в Орвит-Ралло. Слуги, привлеченные его криком, заглядывали в двери, толпились в коридоре. Кто-то побежал доложить молодому принцу, и тот, встревоженный, прибежал на мгновение раньше Карми. Девушка вбежала вслед за ним и с разбегу упала на колени около тела.
- Прокляла,- бормотал принц,- прокляла меня, хэйми.Глаза его уже не видели.
- Что ты,- ласково сказала потрясенная Карми.- Что ты испугался, дядюшка...
Голос ее проник в сознание умирающего; в глазах появилось осмысленное выражение.
- Ты не проклинала?- прошептал он.
- Нет, нет, конечно, что ты,- убеждала его девушка.
- Тогда я сейчас встану,- шептал принц.- Отдохну и встану... Только отдохну...
Он умер несколько минут спустя, затянутый смертельной усталостью в глубокую дрему.
- Умер,- сказал Шэрхо, опуская руки, но стоя, как стоял, на коленях у тела.
Стало тихо, и в этой тишине слышен был приглушенный плач Оль-Марутте, всхлипывания служанок и вздохи слуг.
Карми поднялась с колен. Казалось ей, что все смотрят на нее с ненавистью; она попятилась, выбралась в коридор и, желая оказаться подальше от замка, поспешила к воротам, еще не запертым на ночь, но молодой Горту, задыхаясь, догнал ее, схватил за руку, развернул к себе.
- Погоди, госпожа моя,- говорил он.- Погоди! Прокляла и убегаешь?
- Нет, нет,- твердила она.- Поверь, это не я. Я не хотела...
Молодой принц, однако, тащил ее за собой - не в те покои, где только что умер его отец, а в другие; он
