Рука Святого ободряюще легла на ее плечо.
– Вылезайте, приехали! – раздался скрипучий голос.
– Интересно бы узнать – куда, – пробормотал Саймон.
– Поторопитесь, господа влюбленные, – настаивал один из незнакомцев, открыв дверцу.
Теперь стало лучше видно, куда их привезли. Несколько глухих домов с темными окнами, рядом то ли доки, то ли сараи, горы пустых ящиков – идеальное место для нападения.
– Выкладывайте, что вам надо, – равнодушно и спокойно сказал Святой. •
– Тебе приказано выйти, и поскорее!
– Ладно. Зачем так нервничать?
– Ты прав, голубчик. – Теперь в скрипучем голосе явно слышалась усмешка. – Я очень быстро взрываюсь, знаешь ли. Малейшее непослушание – и...
Святой неторопливо вышел из машины, придерживая Мэри за руку.
– Надеюсь, девочка, вам не скучно, – шепнул он.
Прикрывая собой девушку, Саймон сделал шаг навстречу незнакомцу и – направленному на него револьверу.
– Итак, дети мои, во что мы играем? – поинтересовался он. – Держу пари: вы получили приказ от своего кредитора и хотите, чтобы я помог вам его выполнить. Но на меня не рассчитывайте.
Дверца автомобиля, стоящего рядом, открылась, и из его неосвещенного салона послышался низкий голос:
– Довольно. Давайте их сюда.
– Вот это сервис! – воскликнул Саймон. – Компания такси послала следом спасательную машину.
Твердый предмет плотно прижался к его боку, напоминая об обстоятельствах, не слишком подходящих для шуток. Его втолкнули в машину, так же поступили и с Мэри, которая доверчиво прижалась к нему.
– Чего же вы ждете, Анджело? – спросил Саймон водителя.
Сеньор Салетти не ответил, только передернул плечами, словно получив удар по затылку, а террористы уселись в машину один справа, другой слева от пленников.
– Вы не хотите мне отвечать? – продолжал Саймон. – Но я ведь вижу, вы – Анджело Салетти. Нет? Странно! А, я понял, вы, должно быть, переменили имя. Такая необходимость иной раз возникает при вашем ремесле.
Человек за рулем не отвечал и резко тронул с места.
– Я-то думал, что вы пригласите меня на партию в бридж, – огорченно вздохнул Саймон. – Однако вы не болтливы, Анджело!
Машина тем временем уже шла по освещенной авеню, мимо пешеходов и других машин. Саймон удивился: один из конвоиров, полуобернувшись к нему, продолжал и здесь держать направленный на него револьвер.
– Господин артиллерист полагает, что останется незамеченным со своим орудием? – мягко поинтересовался он.
Саймон не мог догадаться, куда их везут, но не было сомнений, что это похищение, – похищение Мэри.
– Ну ты, не дури! – подал голос Салетти, и револьвер был прикрыт шляпой. – И целься в девушку. И стреляй, если Свя...
Он замолк, а Саймон понял, что Анджело узнал его, но хотел скрыть это от своих сообщников.
– Если этот тип шевельнется, – продолжал Салетти, – убей его!
При всем старании быть мужественной Мэри задрожала.
– Анджело, мой мальчик, вы слишком многословны. Это вредно для горла. – В голосе Саймона звучала неподдельная забота.
Автомобиль свернул в маленькую улочку, и сквозь неплотно закрытое окно Саймон ощутил запах рыбы и йода – запах моря.
– Анджело, хочу по-товарищески предупредить вас – похмелье будет тяжелым. Еще есть время...
– Еще есть время, чтобы тебе заткнуться, – проворчал тот.
– Как вы считаете, дорогая Мэри? Мне замолчать?
– О, дорогой... – почти всхлипнула она.
Внезапно Святой взорвался. Будто метеор влетел в салон машины. Его рука, до того мирно державшая руку Мэри, сжалась в кулак и ударила конвоира в челюсть. Пошли в ход и другой кулак, и ноги. Было бы невозможно привести здесь хронику боя, перечислить удары, анализировать технику. Казалось, у Саймона по меньшей мере четыре кулака и две пары ног, да еще и глаза на затылке. Револьвер, который только что целил в него, прикрытый полями шляпы, оказался в руке Саймона, и он ударил им Салетти по черепу. Обезоруженный охранник схватил Саймона за горло и попытался повалить его. Но он просто не знал, с кем имеет дело: от удара кулака Саймона он врезался головой в дверцу машины, а машина в этот миг остановилась, упершись в фонарный столб. Саймон стряхнул с себя противника, тот не подавал признаков жизни.
Саймон дышал тяжело, но голос его оказался на удивление спокойным:
