Ее слова были встречены насмешками и ворчанием. Чей-то голос произнес:
– Да ну? Это мы уже слышали, ты чего поновее скажи!
Еще кто-то добавил:
– Если тебе так нужны червячьи яйца, спускай свою костлявую задницу в шахту и ищи их сама!
Но несмотря на такие смелые разговоры, никто не захотел попасть под резиновую пулю. Поэтому медленно, но дружно люди поплелись к темному зеву пещеры.
Тропинка была хорошо протоптана, значит, разработка здесь ведется уже давно. Мак-Кейд попробовал прикинуть, сколько же нужно времени, чтобы истощить один участок. Или может, черви кладут яйца так часто, что выработка практически не знает истощения? Нет, будь это так на самом деле, найти яйца было бы гораздо легче. В любом случае ему это безразлично. Он ищет кое-что другое, но пока безрезультатно. И хоть им уже выбраны две потенциальные кандидатуры, в глубине души охотник точно знал, что ни один из них не является Александром. Выходит, что Пешеход становился его единственной ниточкой. С одной стороны, он казался каким-то – нематериальным, что ли? – но вместе с тем был довольно реальным и, похоже, знал все о задании Мак-Кейда. Каким образом и откуда? Охотник покрутил головой вправо и влево, но Пешехода не было. Он обещал связаться с ним позже. Интересно, как он устроит это в тоннелях? Но едва Мак-Кейд вошел в темный проход, как эта мысль и все остальные куда-то исчезли.
Мак-Кейд вздрогнул – внутри было холодно. Откуда-то из глубины тянул легкий сквозняк, говоря о наличии других выходов и принося с собой запах залежавшейся падали. Несколько человек, в том числе и Мак-Кейд, не успели включить свои фонари. Сейчас он сделал это, добавив еще одно пятно света к сотням таких же, плясавших на стенах тоннеля. Кое-кто из рабочих угрюмо замолк, другие, чтобы успокоить себя, завязали беззлобную пикировку.
– Надеюсь, что нам не придется наткнуться на задницу червя, – произнес кто-то.
– Сам ты задница червя! – ответил другой голос.
– Нет, я видел задницу червя, и она выглядит куда лучше Фрэнка, – отозвался третий.
Раздался дружный смех, который вскоре замолк, потому что они вошли в тускло освещенную зону. Во все стороны разбегались бесчисленные тоннели. Скорее всего эта полость, как и полость под куполом Торба, служила когда-то червям местом встреч. Мак-Кейд задрал голову вверх, и луч его фонаря рассеялся в темноте, не достигнув свода пещеры.
– Ладно, слушай сюда, мясо, я повторять не стану.
Мак-Кейд узнал по голосу Уайта. Встав на небольшой камень, он посмотрел поверх голов и убедился, что это действительно Уайти, который устроился за переносным пультом, всматриваясь на экран. Неясный свет дисплея придавал его коже особенно нездоровый бледно-зеленый оттенок.
Неандерталец и неприятного вида негр в поношенной кожанке стояли по обе стороны от него, держа на сгибе руки свои ружья для усмирения бунтов. Уайт начал:
– Мак, Мендез – четвертый тоннель. Рикер – второй тоннель. Магейб – двадцатый тоннель…
По мере того как Уайт читал имена и место работы, люди неохотно расходились по направлению к своим тоннелям. Мак-Кейд понятия не имел, как они разбирались, где чей тоннель.
– Лейн – тридцать четвертый тоннель.
– Давай за мной, Сэм! – Это был Затычка. В каждой руке он держал по контейнеру, но инструмента при нем не было. Мак-Кейд пошел за коротышкой, обходившим груды обрушившегося камня и какие-то лужи, к дальней стороне пещеры. Подойдя к очередному черному зеву тоннеля, Мак-Кейд обнаружил над входом небольшой знак – цифры «34».
– Здесь сто сорок шесть тоннелей, и все пронумерованы, начиная от входа и дальше направо, – пояснил Затычка.
Он вошел в тоннель и жестом предложил Мак-Кейду следовать за ним. Едва тот шагнул туда, ему показалось, что стены вокруг смыкаются, и внезапно он ощутил, что сверху на него давят тонны камня. Вначале проход был футов шести в высоту, но потом, чтобы пройти, охотнику пришлось кое-где наклоняться. Он знал, что после многих месяцев, проведенных в крошечных космических кораблях, не должен испытывать клаустрофобию, но тут было нечто другое. Тогда снаружи была космическая пустота, а не тонны камня и хотя разницы особой не было, Мак-Кейд ее ощущал. Глубоко вздохнув, он загнал страх на задворки сознания и пошел за покачивающимся световым пятном от фонаря Затычки.
Внезапно охотник поскользнулся и чуть не упал. Он наклонил голову, чтобы осветить пол тоннеля, и увидел какую-то блестящую слизь.
– Эй, Затычка, а это что такое? – окликнул он, показывая вниз.
Тот обернулся, чтобы посмотреть, о чем он спрашивает.
– Червячья слизь, – равнодушно ответил он. – Некоторые считают, что это для них вроде смазки, чтобы ползать по тоннелям, – он улыбнулся своей беззубой улыбкой, – а другие говорят, что это – червячье дерьмо. А по мне, так никакой разницы!
Мак-Кейд кивнул, отдавая должное очевидной разумности слов друга, и последовал за ним дальше в непроглядную темень. Время от времени Затычка останавливался, чтобы обучить новичка тонкостям поиска яйцекладок или как уцелеть в тоннеле. Однажды он ткнул в небольшое углубление чуть в стороне тоннеля и объявил, что тут заключенный по имени Хагивара нашел два самых лучших яйца. Коротышка поддел ладонью каменное крошево и протянул охотнику, чтобы тот посмотрел и запомнил. Оно имело красноватый оттенок.
– Вот это и ищи, Сэм! Так выглядит эта их заливка для гнезд, когда засохнет. Видишь, цвет совсем другой, не как у остального камня.
Минут через десять Затычка остановился снова, чтобы показать тоннель, в котором погиб Сэммс. Мак- Кейд содрогнулся, слушая описание того, как червь начал поедать несчастного с ног и как тот кричал до самой последней минуты.
– Однако, – бодро добавил друг, – не думай об этом, Сэм! Это даже поднимает твои шансы. Не помню, чтобы мы когда-нибудь теряли двух человек подряд в одном тоннеле. Но как бы то ни было, я тебя покидаю. Я должен всех обойти и напоить водой. Дальше идет неразработанная зона, ищи изменения в окраске породы и берегись червей. На твоем фонаре есть звуковой сигнал. Как услышишь его, поворачивай назад.
С этими словами коротышка исчез.
Следующие четыре часа прошли очень странно. Мак-Кейд решил систематизировать работу. За первые четыре часа он осмотрит правую стену, а потом пойдет в обратном направлении и оставшиеся четыре часа потратит на левую стену. Таким образом, когда он вернется к тому месту, откуда начал работу, до конца смены останется только час или около того. Так он шел в глубь тоннеля; вокруг была могильная тишина, которую нарушал только звук его шагов да редкий плеск падающих капель. Мак-Кейд то и дело наталкивался на места, где другие черви пересекли тоннель, по которому шел он, или на проходы, промытые тысячелетним бегом воды. Охотник не обращал на них внимания. Одного тоннеля, даже без ответвлений, ему хватало за глаза. Несколько раз Мак-Кейд поскальзывался на слизи червей и чуть не падал. Дважды он заметил красноватые пятна в скале и подступился к ним со своим инструментом. Но оба раза под ними была только порода. Видимо, здесь встречался и камень с красным оттенком.
Охотник уже повернул и пошел назад по тоннелю, когда услышал, как кто-то окликает его, и увидел луч света вдалеке. Пятно света покачивалось все ближе и ближе, пока наконец не оказалось в нескольких футах от Мак-Кейда, отбрасывая полосы тени на лицо Пешехода. Он улыбался.
– Пора бы уже прекратить встречаться таким-то образом!
Мак-Кейд невольно рассмеялся. Потом произнес:
– Что, использовал эти свои как-их-там способности, чтобы найти меня?
Пешеход ухмыльнулся и покачал головой:
– Нет. Куда проще было подсмотреть картинку на голографическом экране Уайти. Там было хорошо видно, как ты обходишь тридцать четвертый тоннель не хуже старого горняка. На Уайти это произвело впечатление.
Ну конечно же! Охотник не мог понять, почему не подумал об этом раньше. За любым из заключенных можно наблюдать с помощью встроенного в фонарь маячка. Если кто-то решит вздремнуть или попытается сбежать, об этом сразу же станет известно. Правда, шансы на побег и так ничтожно малы, потому что у любого беглеца очень скоро кончится кислород.
