Пропасть под ногами.
Ветер, едва ли не сдирающий заживо кожу.
Жесткие руки, прижимающие меня к жилистому телу так сильно, что трудно дышать.
И смех, смех, смех…
А потом на мгновение мы словно оказались в невесомости… и сразу же нахлынули звуки ночного города – гудки автомобилей, человеческие голоса… И запахи – бензин, жареная еда, дым и мерзкий душок канализации.
Стало теплее. И, спустя всего мгновение, в зудящие от нервного напряжения подошвы слабо толкнулась земля.
Я рефлекторно сделала шаг назад и только тогда открыла глаза.
Не земля. Бетон.
Удивительно.
Мы стояли на крыше многоэтажки. Внизу расстилались оранжевой лентой огни придорожных фонарей и автомобильных фар. Окруженный мерцанием ярких лампочек, расточал аппетитные ароматы ночной ресторан, и мне мерещилось, что из окон его доносятся джазовые аккорды.
– Что это было? – вырвалось у меня глупое. Только что мы пили кофе на балконе, разглядывая бесконечное подсолнуховое поле, а теперь…
– Тайный ход, которым не может воспользоваться обычный человек, – Корделия осторожно потянула меня за рукав от края, заставляя отступить и прижаться спиной к ее груди. Я не особенно возражала – после скоростного подъема все еще кружилась голова, а закончить жизнь в качестве пятна на асфальте мне не слишком хотелось. – Мы уже достаточно давно выяснили, что если взлететь над полем высоко-высоко, то почему-то оказываешься в городе, что за перевалом, в четырехстах километрах к югу. А если нырнуть в реку, в самый глубокий омут… впрочем, это тебе знать рано.
– А как мы будем возвращаться? – голос у меня звучал сипло от волнения, будто я объелась мороженого.
– На поезде-экспрессе, – пожала плечами Корделия. – До самого перевала. А там – минут двадцать такого перелета, который выдержишь даже ты.
– О… интересно, – только и смогла вымолвить я. Те три круассана, которые мне, к сожалению, удалось съесть перед этим полетом, намекали, что в желудке им не нравится. – А зачем мы сюда… прибыли?
– Хочу показать тебе кое-что. Но не здесь. Дальше, – она махнула рукой и неожиданно столкнула меня с края крыши.
– Мама! – взвизгнула я пронзительно и дернула за нити.
Посадка прошла относительно мягко. Но завтрак, к сожалению, все-таки отправился под куст. Прочувствовав все оттенки мерзкого кислого привкуса во рту, я мрачно пообещала себе, что Корделия за это ответит.
– На, – она виновато коснулась моего плеча и протянула запотевшую, холодную бутылку. Минералка. О, боги. Никогда так не была рада бутылке минералки. – Глотни, станет полегче.
Я послушалась ее совета лишь наполовину, употребив часть восхитительно холодной воды на умывание. Дурнота быстро отступала.
– Сначала оттащить от края, потом сбросить… Какая, к Древним, логика? – почти зло поинтересовалась я, постукивая пустой бутылкой по ладони.
– Ну… я думала, что подхвачу тебя в воздухе и спущу вниз на руках, как принцессу, – Корделия присела на корточки, преданно заглядывая мне в глаза. Я сразу же почувствовала себя неловко. Обида куда-то подевалась. – Но так получилось даже интереснее…
– О, да, – пробормотала я, прикладывая запотевшую бутылку ко лбу. – Разумеется. Следующий пункт программы? Бросить меня голодным львам?
Улыбка Делии стала плутовской.
– Не совсем. Но надо поторопиться, чтобы успеть вовремя.
Вопрос «Куда?» я благоразумно проглотила. Но на всякий случай дернула княжну за рукав и попросила купить еще минералки. Так, про запас.
К счастью, больше Корделия экстремальных способов передвижения не выбирала. Она остановила такси, коротко объяснилась с водителем на незнакомом мне языке, и мы направились по ночным улицам в сторону окраин. Там, где огни фонарей уже горели через один, а в домах все чаще попадались заколоченные окна, такси остановилось.
– Ты уверена, что нам сюда? – окликнула я Корделию, выйдя на обочину. Княжна разбиралась с водителем, и мне совсем не хотелось знать, каким образом. Надеюсь, она все-таки захватила из дома деньги, а не одурачила его телепатией, как можно было предположить.
– Уверена, – Корделия выпрямилась и хлопнула дверцей. Такси несколько секунд постояло на месте, а потом как-то неуверенно развернулось на узкой дороге и покатило обратно к сияющему огнями центру. – Но прежде, чем мы пойдем дальше, пообещай мне, что не будешь вмешиваться. Ты же не хочешь подставить Ксиля?
– Нет, – ответила я далеко не так решительно, как должна была бы. Подозрения о том, куда меня собирается отвести Корделия, превратились в четкую уверенность. – Но обещать ничего не буду. Придется тебе положиться на мое благоразумие.
– Ну, это надежнее, чем благоразумие шакаи-ар, – фыркнула она.
А через минуту я уже пожалела, что вообще отправилась на эту прогулку с Корделией. Впрочем, можно подумать, что моим мнением кто-то интересовался…
«Не двигайся и молчи, – жесткая ладонь Корделии сдавила мне горло, до золотых пятен в глазах. – Не смей их останавливать».
А у меня в голове билась одна мысль.
«Как хорошо, что от завтрака я уже избавилась».
Все происходило нереально тихо – как будто в фильме ужасов с выключенным звуком. И декорации были… соответствующие. Заброшенная детская площадка, огороженная сеткой. Перекошенные качели. Проржавевший «лабиринт» и гнутые турники.
И – насмерть перепуганные люди, мечущиеся по этой клетке. Единственный на всю округу фонарь выхватывал то связанные за спиной запястья, то заклеенные липкой лентой рты, то распахнутые широко глаза – безумные до самого донышка, до самой души.
За людьми гонялись тени. И, слава богам, не проливали ни единой капли крови пока. Иначе бы я точно не выдержала.
Гм.
Сказать по правде, рука Корделии на моем горле тоже весьма способствовала позиции невмешательства.
«Это… ваша охота?» – подумала я, пытаясь выровнять дыхание. Получалось не очень.
«Да, – горячая щека Корделии прижалась к моей. – Нагнетание эмоций. Князьям уже мало просто крови и жизни. Все важнее становится то, что раньше мы считали просто приправой».
«Это кланники Ксиля?»
Женщина с длинными взлохмаченными волосами, нелепо запнувшись за выбоину, по инерции пролетела вперед, прежде чем мешком рухнуть оземь. Тень, обернувшаяся рыжеволосым юношей, тут же метнулась к ней…
…я трусливо зажмурилась, но через мгновение заставила себя открыть глаза…
…и вздернула ее на ноги, заливаясь беззвучным хохотом. Пьяным.
Желудок опять скрутило.
«Они будут жить?»
Корделия ответила с запинкой.
«Да. Будут. И ничего не вспомнят. Это обычная практика – из-за того, что теперь за людьми следят лучше, все эти паспорта и прочее… Легче использовать нескольких жертв, чем иссушить одну».
Я не колебалась ни секунды.
«Тогда уходим отсюда».
