Пуля настигла онзана, когда тот находился в прыжке. На панцире лопнул яркий огненный нарыв. В тот же момент огромное давление, созданное потоком раскаленных газов, выдавило из бронированного корпуса макушку испепеленной головы, потеки кипящих физиологических жидкостей и обрывки мышечных тканей и сухожилий. На землю грохнулась выжженная оболочка. Только конечности еще продолжали дергаться. Труба, вмиг оставшаяся без хозяина, откатилась в сторону.
Над головой Филиппа загудели двигатели. Второй онзан не успел высунуть и усов. Разряд плазменной пушки транспортера выжег нору вместе со всеми раками-диверсантами на глубину в несколько метров. Филипп метнул в яму цилиндр огнетушителя, дождался фонтана пара, выброшенного сработавшим взрывателем, и спрыгнул вниз.
Под ногами противно хрустели обугленные остатки панцирей, стенки норы осыпались, но Филипп честно прополз до первого хранилища (планировка нор была, по-видимому, однотипной). Там пальнул несколько раз наугад, вызвав грандиозные разрушения среди штабелей лепешек, и с чистой совестью и немалым облегчением вернулся. Отошел от ямы и сказал:
– Петруха, как ты считаешь, зарыть эту воронку можно?
– Не фиг делать! – твердо заверил его Меньшиков.
Транспортер накренился и боковой гранью воткнулся в землю. Пронзительно засвистели турбины. Машина углубилась в почву и медленно поползла к яме. Внушительная гора дерна, увеличиваясь, волной двигалась перед нею.
– Стоп! – скомандовал Филипп, когда вход в нору оказался засыпанным.
Транспортер приподнялся над поверхностью завала и несколько раз проутюжил кучу полукруглым днищем.
– Хорош? – спросил Меньшиков.
– Лепота! – похвалил работу Филипп.
– По другому не умеем, – хохотнул довольный Петруха.
Подстегнутые зрелищем близкой схватки, поднадзорные Братишки забегали заметно быстрее. Результат не замедлил проявиться. Прибывшие последними, они завершили работу в числе первых. И тут же, не дожидаясь торжественного пуска, отбыли.
О четвертом взводе наконец вспомнили и облагодетельствовали горячим ужином и дальнейшими распоряжениями. Личному составу следовало погрузиться в транспортер, а транспортеру занять указанное местоположение. Дождавшись включения установок, им предписывалось прибыть в точку выхода из капсулы (которая была куполом, подобным тому, что украшал базу) и уже оттуда выдвинуться в расположение части.
– Предположительное время включения периметра – двадцать три сорок, – сообщил начальник штаба. – Сверим часы. Двадцать два пятьдесят восемь. Превосходно. Вольно.
Пуск состоялся точно по графику. Об этом поведали пьяно заплясавшие и размазавшиеся вдруг изображения звезд на возникшем силовом куполе, да хриплый скрежет трущихся, смещающихся пластов почвы внутри капсулы.
Онзаны навеки остались в застенке, а Легион отбыл на базу – наслаждаться обещанным отдыхом и «кое-какими развлечениями»…
ГЛАВА 3
Нам бы стали наливать –
мы бы стали выпивать!
Обещанные командиром развлечения заключались в предоставлении полнейшей свободы, обширной программе зрелищных (хоть и не дублированных) трехмерных фильмов о живой природе различных миров и в море разливанном превосходного пива.
Надо ли говорить о том, что фильмов никто не смотрел?
А о том, что навеселе был даже Бобик?
Наш взвод, прихватив пару бочонков пенного счастья (литров на тридцать каждый), выбрался за пределы купола и шумно отмечал… что-то шумно отмечал. Кажется, с выходными совпал чей-то день рождения. Или день рождения чьей-то былой подруги. К исходу первого бочонка о заявленной дате не помнил, наверное, и сам заявитель. Да и бог с ней, с датой! Жизнь – праздник, ребята, когда вокруг столько друзей и пива.
– Будут девки! – с жаром убеждал нас Меньшиков. – Будут такие девки, каких вы, смерды, в жизни не видывали. И не увидите уж больше никогда. Лучшие из лучших. Привезут их, к слову, с самого Дальнего Востока. Из Сингапура их привезут или из Гонконга. Чтобы мы, по простоте душевной, не выболтали им никаких тайн. Вдобавок их обдурят наркотой, и будут они поэтому – огонь!
– Батальоны просят огня! – заорал тут же Наум.
– Именно так! – согласился с ним Петруха. – Это абсолютно точные сведения. Откуда я их узнал? Да вам, братцы, лучше бы и не спрашивать. А то поплохеет с изумления-то. Вот-вот, глотайте пивко и предвкушайте.
Мы глотали и предвкушали. Потом кого-то взволновал важнейший вопрос. Хватит ли девок всем? Петруха заявил, что хватит всем, да еще и останется. Так как командиры, в отличие от вопрошающего, не дураки, а мужики с соображением.
– И с воображением! – подхватил я. – Китаяночки… да под кайфом… да по три штуки на брата – во, блин, у людей фантазия не бедная!
– А пиво они отчего-то не пьют, – огорчился Мелкий.
– Кто, китаянки?
– Да нет, Братья.
