неподвижными, слишком вампироподобными. Мне надо начать обращать внимание на то, что они делают, надо начать набираться опыта.
Я переступила на левую ногу, почувствовав себя немного глупо.
Может они давали мне немного времени, чтобы я смогла побыть наедине со своим ребенком, но так, чтобы Ренесми была вне опасности.
Ренесми рассказывала мне о событиях каждой минуты этого дня, я чувствовала течение её маленьких историй. Она хотела, чтобы я знала каждое мгновение её жизни так же сильно, как хотела и я. Она беспокоилась, если я что-то пропускала, рассказывала как воробей, подпрыгивал все ближе и ближе, когда Джейкоб держал её, находясь рядом с большим растением. Птицы не стали подлетать близко к Розали. Или о зверски неприятной смеси для детей, которую Карлайл положил в её чашку — она пахла как прокисшая грязь. Или о песне, которую Эдвард напевал ей, и ей она настолько понравилась, что Ренесми показала мне её дважды. Я была поражена тем, что я была на заднем плане того воспоминания, все еще малоподвижная, все еще выглядевшей полностью разбитой. Я вздрогнула, вспоминая тот момент. Ужасный огонь…
Спустя почти час все остальные все еще были поглощены дискуссией, Сэт и Джейкоб похрапывали в полнейшем спокойствии, воспоминания Ренесми стали замедляться. Они стали немного расплывчатыми по краям и дрейфовали, а не были такими как прежде, всегда доходящими до конца. Я уже хотела в панике позвать Эдварда, чтобы спросить все ли с ней в порядке, но тут её глаза затрепетали и закрылись. Она зевнула, её пухлые розовые губки превратились в букву О, и её глазки больше не открылись.
Когда она погрузилась в сон, её рука упала с моего лица, её веки были бледно лавандового цвета редких облаков перед рассветом. Осторожно, чтобы не потревожить её, я положила её ручку на мою кожу и держала её там. Сначала я не видела ничего, а потом, через несколько минут, мелькание разных цветов, как бабочки стали наполнять её мысли.
Очарованная, я смотрела её сны. В них не было никакого смысла. Просто цвета, формы и лица. Я была обрадована тем, как часто оба моих лица, ужасное человеческое и чудесное бессмертное, появлялись в её мыслях. Чаще, чем лица Эдварда или Розали. Но так же часто, как лицо Джейкоба. Я попыталась не придавать этому значения.
Теперь я поняла причину того, почему Эдвард оставался посмотреть на меня спящую, просто для того, чтобы услышать, как я говорю во сне. Я бы могла смотреть сны Ренесми вечно.
Перемена в голосе Эдварда привлекла мое внимание, когда он сказал.
— Ну наконец-то, — и обернулся для того, чтобы пристально вглядеться в окно. Снаружи была глубокая ночь, но я могла видеть так же далеко, как и прежде. Ничего не скрывалось в темноте, только поменяло свои цвета.
Леа, все еще сердито смотря, встала и начала красться к лесу, как только Элис показалась на другой стороне реки.
Элис качалась взад-вперед на ветках, как гимнаст на трапеции, пальцы ног коснулись рук, до того, как она бросила свое тело в грациозный прыжок через реку. Эсмэ поступила более традиционно, в то время как Эмметт бросился в воду, расплескивая её так сильно, что она долетала до заднего окна. К моему удивлению, Джаспер вышел следом и его собственный ловкий прыжок казался мимолетным, даже неуловимым по сравнению с другими.
Рот Элис растянулся в широкой усмешке, которая была неясной, даже странной. Неожиданно все посмотрели на меня, Эсмэ с нежностью, Эмметт взволнованно, Розали немного с превосходством, Карлайл снисходительно, а Эдвард ожидающе.
Элис вошла в комнату впереди всех остальных, её руки были вытянуты перед собой и её нетерпение создавало фактически видимую ауру вокруг неё. В её ладони был обычный латунный ключ, перевязанный розовой лентой.
Она протягивала ключ мне, и я непроизвольно схватила Ренесми понадежнее правой рукой, чтобы освободить левую. Элис бросила в неё ключ.
— С днем рождения! — звонко крикнула она.
Я закатила глаза.
— Никто не начинает подсчет в день его реального рождения, — напомнила я ей. — Мой первый день рождения будет через год, Элис.
Её усмешка лучилась от самодовольства.
— Мы не отмечаем твой день рожденья как вампира. Пока еще. Сегодня тринадцатое сентября, Белла. С девятнадцатилетием!
Глава 24
Сюрприз
— Нет! Ни за что! — я неистово замотала головой и затем мельком взглянула на лицо с самодовольной улыбкой своего семнадцатилетнего супруга. — Нет, это не считается. Я остановила свой возраст три дня назад. Я восемнадцатилетняя навсегда.
— Ну и что, — сказала Элис, отклоняя мой протест, быстро пожав плечами. — Мы празднуем в любом случае, как бы ужасно это не звучало.
Я вздохнула. С Элис редко кто спорил. Ее ухмылка стала невероятно широкой, когда она увидела уступчивость в моих глазах.
— Ты готова открыть свой подарок? — пропела Элис.
— Подарки, — уточнил Эдвард, и он вытащил из своего кармана другой ключ — этот был длиннее и серебристей с менее кричащим голубым бантом.
Я отчаянно старалась не таращить глаза. Я тотчас же поняла, от чего был этот ключ — от «машины после». Я задалась вопросом, должна ли я чувствовать удивление. Казалось, после того как я стала вампиром, у меня пропал всякий интерес в спортивных автомобилях.
— Мой первый, — сказала Элис и высунула свой язык, предвидя его ответ.
— Мой ближе.
— Но посмотри, как она одета, — слова Элис были почти ворчанием. — то целый день выводила меня из себя. Очевидно, что первое, с чем мы должны разобраться, так это с ее одеждой.
Я нахмурила брови, так как удивилась, какое отношение может иметь ключ к появлению у меня новой одежды. Неужели она добыла мне целый сундук?
— Я знаю — чтобы решить, мы сыграем с тобой, — предложила Элис. — Камень, ножницы, бумага.
Джаспер захихикал и Эдвард вздохнул.
— Почему ты просто не скажешь мне, кто победил? — сказал Эдвард сухим тоном.
Элис засияла.
— Победила я. Превосходно.
— В любом случае это, наверное, лучше, чем, если бы я ждал до утра.
Эдвард криво усмехнулся мне и затем кивнул Джейкобу и Сету, которые выглядели так, будто провели на ногах всю ночь; я могла только удивляться, как долго они держались все это время.
— Я думаю, всем бы нам было веселее, если бы Джейкоб проснулся перед вручением подарка, разве нет? Чтобы хоть кто-нибудь смог испытать достаточную степень энтузиазма.
Я ухмыльнулась в ответ. Он хорошо меня знал.
— Ох, — пропела Элис. — Белла, отдай Несс…Ренесми Розали.
— Где она обычно спит?
Элис пожала плечами.
— На руках у Розали. Или у Джейкоба. Или у Эсме. У тебя же был мысленный образ. За всю свою жизнь она никогда не получала нагоняй. Она станет самым избалованным полу-вампиром в мире.
Эдвард засмеялся, в то время как Розали с готовностью взяла Ренесми в свои руки.
— Она также самый неиспорченный полу-вампир в мире, — сказала Розали. — Красота этого существа единственная в своем роде.
