что, феномен, Турчак? А может, ты с другой планеты свалился, где уже все знают?
Турчак безразлично пожал плечами.
С минуту Благов собирался с мыслями.
— Ладно, — сказал он, — попробуем, Турчак, с тобой согласиться. Допустим, природа одарила тебя способностью читать числа, как книжный текст. Других таких людей до сих пор на земле не бывало. Ладно… И давно с тобой происходит такое?
— Чего говорить… сам я как-то не придавал этому значения, — промямлил Денис, — пока вот с вашими лентами не связался. А вообще-то у меня еще в школе бывало: если задача в одних числах, у меня сразу ответ в голове появлялся. А вот как к буквенным обозначениям перешли, забуксовал малость.
— Хорошо, — Благов хлопнул себя по коленям Денисовой тетрадью, встал, прошелся по комнате, — ладно, пусть так — ты оказался способным сразу «разговаривать» с машиной на языке чисел. Ладно, с этим пусть разбираются психологи. Воду-то как угадал?
— Чего говорить… — Денис, сидевший в одной майке, начал мерзнуть, потирать свои плечи. — По числам и угадал. Гляжу в них и вдруг — батюшки! — вода!
— Вон как просто, — Благов сунул тетрадь обратно Денису, — пришел, увидел, победил. Ну, а если членораздельнее?
— Сначала-то я увидел ионную проводимость, — принялся растолковывать Денис, — ну, ту самую, про которую вы нам еще в прошлом семестре рассказывали. Еще заставили подчеркнуть помните? — фразу такую, — Денис провел в воздухе воображаемую волнистую линию, — «…поток ионов качественно отличен от потока электронов. Поток ионов — это уже поток самого вещества. Так, например, если движутся ионы меди, значит по проводу течет сама медь…» Правда, пока никому не удалось изготовить провода с ионной проводимостью, да ведь теория о твердых веществах с ионной проводимостью уже существует. И профессор Благов ее горячий приверженец, чего говорить…
Такого многословного выступления я от Турчака еще не слышал. Весь курс знал его, как примерного молчуна.
— Ишь ты! — развеселился Благов. — Прямо хоть его трояк в зачетке на пятерку исправляй. Ладно, Турчак, ионная проводимость. А тебе-то что до нее?
— Да как же, Аркадий Алексеевич! Ваш гольмиевый детектор — все равно что кусочек провода. В вашем излучателе под воздействием ультразвуковых колебаний на периферии его сосредоточились ионы кислорода, а в сердцевине — ионы водорода. Электрическое поле привело их в движение. На выходе из детектора ионы соединились и… образовалась вода.
Благов удовлетворенно наклонил голову. Остановившись напротив Дениса, он приказал:
— Возьми лист чистой бумаги и сядь к столу.
Денис, не понимая, что от него хотят, вырвал из тетради лист и вместе со стулом придвинулся к столу. Благов швырнул ему на стол шариковую ручку.
— Пиши! — палец профессора вытянулся в сторону листа бумаги, — пиши: «Проректору по научной работе такому-то от такого-то…» Написал? Так, хорошо. Ниже: «Заявление». Есть? «Прошу Вашего разрешения зачислить меня на должность младшего научного сотрудника кафедры ультразвуковой дефектоскопии…» Пиши, пиши, чего ворон ловишь?
— Вы извините меня, Аркадий Алексеевич, — не глядя на Благова, Денис осторожно скомкал лист бумаги, а ручку так же осторожненько подвинул к краю стола, — вы извините меня, но только мне это уже никак не подходит.
Я смотрел на Дениса и видел перед собой совсем незнакомого мне человека. От его простодушия не осталось и следа. А я-то считал, что теперь знаю его как облупленного…
Турчак-тугодум…
Турчак-водопроводчик…
Передо мной сидел человек, вторгшийся в неведомую мне область науки. Он сумел предсказать то, что смог увидеть только профессор Благов. Но у профессора за спиной была целая жизнь, отданная науке. А у Турчака?
И я невольно позавидовал Денису — почему природа именно его, а не меня, сделала своим избранником? Я бы сейчас не отказался от предложения Благова — ведь тот распахивал перед Денисом путь в большую науку.
— Может, я тебя чем обидел, Турчак? — отрезвил меня голос Благова. — Ну?
— Да нет, что вы, Аркадий Алексеевич! — Денис шумно, по-бычьи, выдохнул и виновато поглядел на Благова. — Вовсе вы меня не обидели, чего говорить. Просто мне нечего делать у вас на кафедре.
— А куда ты вообще хочешь, чудо гороховое? — взорвался профессор, и я испуганно оглянулся на открытые двери в коридор — чего доброго все общежитие проснется. — Нет, вы только полюбуйтесь на этого субчика, как он выпендривается. Вон Ковин, твой дружок, не тебе чета, но я из него душу вытрясу, прежде чем возьму простым лаборантом. А ты основы ультразвука умудрился дважды завалить. Цифры читает, какая невидаль!
— Вы не даете мне сказать, — насупился Денис. — Я к вам потому не хочу, что вообще ухожу из института. Проректор мне уж и заявление подписал, обрадовался даже, что одним хвостистом будет меньше.
— Как уходишь? — ахнул я. — Шутишь, Денис?
— Чего говорить, Вадька… — Денис заерзал на стуле, такоедело, понимаешь, получается: вроде с обрыва в реку прыгнул, в такую, что вроде Ниагары. Поджилки трясутся. А решил сразу, чтобы не дать себе опомниться, на попятную пойти. Ну, ты-то меня знаешь, Вадька. Меня отговорить, что в лужу плюнуть. Вон Аркадий Алексеевич теперь, словно обухом по башке. Это меня-то на кафедру, сейчас. Тут же с ума сойти можно…
— Куда же ты уходишь?
— Да вот с Североуральским политехническим списался. На водоснабжение прошусь. Вроде не возражают.
— Куда-а-а?!
Я даже подскочил на стуле.
— А, чего говорить…
— Да ведь ты же… Нет, вы только подумайте, Аркадий Алексеевич, — закричал я и замахал руками, — он же… этот Турчак специально в наш институт поступил, чтобы не работать сантехником. Он же там, дома, свою возню с трубами ненавидел. Не чаял, как сбежать от них. И вот теперь снова к трубам?
— Чего говорить, сбежал… — виновато вздохнул Денис. Думал, сбежал — и точка. А они, проклятые, стали мне по ночам сниться. Вот и сегодня, пока ты не разбудил, я все муфты подвертывал. Я подвертываю, а вода все дорогу находит. Я подвертываю, а она течет, чертова мельница. И потом дома-то, на трубах, дед, отец, сестренки, друзей сколько. Знаешь, как они вкалывают? Будь здоров. И получается — никуда мне от этих труб не деться.
— Ну-с, а как же тогда с ионной проводимостью? — кривя губы в усмешке и неторопливо надевая плащ, подковырнул профессор Дениса. — Для чего же мы фразу подчеркивали?
— Так в том-то и все дело! — Турчак поднялся на ноги. — У меня же теперь своя идея появилась, цель какая-никакая.
— Да? Любопытно, какая, если не секрет?
— Попробую избавить человечество от труб.
Благов так и застыл с наполовину застегнутым плащом.
— От каких еще труб? Чего ты мелешь, Турчак?
— Да вот же, чего говорить, на которых я работал. Ну, по которым вода течет. От водопроводных то есть. Вы представляете, сколько их на земле? А сколько их каждый год из строя выходит? Сотни тысяч тонн металла, сотни тысяч магистральных километров. Их ржа поедает, всякой пакостью забивает. На одной только замене миллионы людей работают.
— Постой! — властным жестом Благов прервал словоизлияние Дениса. — Постой, Турчак, не тараторь. Ты, что же, собираешься избавить человечество от водопроводов?
— Не-е-е, что вы! Не от водопроводов, а от труб.
— Позволь, но без труб… А как же вода потечет?
