Великий обман. Выдуманная история Европы

трюки. Например, слово Германия (Дойчланд) перево­дится на основе первого слога как Де-Го, государство Де.

При попытке фонетической передачи слово из чужого языка, кото­рое не имеет смыслового перевода, передают набором иероглифов, зву­чащих похоже на слога непереводимого слова. Условный пример: из «почти по-китайски» звучащего слова Вашингтон делается набор китай­ских слогов, например, Ва Шин Тонг или Ва Шенг Тонг. Каждый из трех слогов может передаваться множеством значений. Выбрать из них не­кую комбинацию трех значений и, следовательно, последовательность трех иероглифов – задача нелегкая. Если (опять же условно) эти значе­ния «зеленый», «змея» и «очки», то может оказаться, что столица США будет впредь пониматься как «зеленая очковая змея». На самом деле Ва, в зависимости от тональности, может иметь значения «копать, рыть», или «лягушка», или «дитя, ребенок», или «носки, чулки». Шин может значить, например, «сырой, влажный», «поэт», «учитель, наставник, мастер», «лев», «терять, лишаться, утратить», «упустить», «труп, мертвое тело, покойник», «осуществлять», «цельный, сплошной» и еще с десяток самых разных значений. Тонг может передаваться иероглифами со зна­чением «сквозной, пробить, насквозь, прочистить», «подросток, ребе­нок, детский», «зрачок», «одинаковый, вместе, сообща, с, вместе с, и» «весь, всё, объединять, система», «болеть» и т. д. Вот и попробуйте «пе­ревести» название американской столицы фонетически.

189

Мессия – слово, имеющее смысл. Поэтому прибегать к прибли­зительной фонетической передаче не обязательно. Вопрос лишь в том, как именно при помощи китайских (всегда смысловых) иероглифов этот смысл передать. Это можно сделать по-разному (давая разные китай­ские определения этого понятия). В современном китайском оно пере­водится по крайней мере двояко: комбинацией из двух или из четырех иероглифов. Кроме того, это понятие изображается также новым иерог­лифом, специально со временем созданным для этого смысла.

190

Так могли считать миссионеры, ибо в Европе как раз вошло в моду приведение таких «доказательств». Китайская историческая традиция хо­тя и имеет представление о благородной древности, но не располагала никакой длительной хронологией (ее как раз и придумали иезуиты по ев­ропейскому образцу). Для китайцев древние служили прообразом, носи­телем моральных критериев или, наоборот, примером их нарушения. В любом случае, к истории обращались в поисках поучительных историй, а не хронологических списков.

191

Будучи одним из основателей Ордена иезуитов, испанец Ксавер (1506-1552) возглавлял иезуитскую миссию в Гоа (Индия) с 1542 г., про­вел два года в Японии, где – путем подкупа – получил право проповеди и, узнав в Японии о том, что наиболее образованным народом мира являются китайцы, отправился в конце своей жизни в Китай. Он заболел и умер на острове Санкиан, расположенным перед гаванью Кантона в нескольких километрах от материкового Китая, так и не успев дождать­ся разрешения на въезд в этот портовый город.

192

Итальянец Матео Риччи (1552-1610) был первым иезуитом, при­нятым в Пекине двором, ставшим одним из мандаринов, император­ских чиновников, и допущенным до императорской аудиенции. Будучи глубоко образованным и мудрым человеком, он не только в совершен­стве выучил китайский, но и освоил учение Конфуция, стал носить ки­тайскую одежду, придерживаться китайских обычаев и выдавать себя за священника-конфуцианца. Риччи сумел завоевать доверие определен­ных кругов китайской знати. Сверх этого он пытался убедить Ватикан, что только путем сближения с китайской традицией католицизм может завоевать Китай. Эта его позиция не была поддержана Папой Римским, что и привело в конечном счете к изгнанию иезуитов из Китая в XVIII в. Риччи ознакомил двор императора с европейской наукой (астрономией, календарным делом, математикой, картографией и т. п.) и открыл иезу­итам путь к занятию важных должностей при китайском императорском дворе. Знаменита его подаренная им императору карта мира, на которой Китай изображен в центре всего земного мира. Он скончался в Пекине.

193

Уж если рукописи гуманистских подделок исчезали тысячами, то что стоит исчезнуть одной- единственной мраморной глыбе, пусть даже весом в несколько тонн. Кстати, интересно, а не привезли ли эту мра­морную плиту прямо из Италии?

194

Еще один халдейский след, на этот раз уже в XVII веке!

195

Про незапамятные времена, т. е. времена, о которых память че­ловеческая ничего не сохранила, можно считать все что угодно. Это ле­гендарно-сказочное пространство можно заполнять любыми выдумка­ми. Реальная китайская история не длиннее европейской. Первые са­мые зыбкие исторические воспоминания относятся ко второй половине XIV века. Это и есть реальная предревнейшая историческая старина Ки­тая. Все остальное – выдумки иезуитов, превративших китайские ле­генды и сказания в описание виртуальной истории.

196

До перехода императорского астрономического ведомства в руки иезуитов, ни одно предсказание затмений китайскими астрономами не сбывалось и ни одно затмение не было ими верно предсказано.

197

Никаких хроник в Китае на самом деле не существовало. Все они были созданы задним числом, когда в Китае в XVII веке получили рас­пространение переведенные иезуитами и обращенными ими в католи­цизм китайцами книги по европейской истории. Окончательно евро­пейская историческая идея и хроники как один ич видов ее реализации были приняты на вооружение китайским двором в XVIII веке.

198

В том числе и о мусульманских астрономах при китайском дворе. Никакого ислама до 1350 г. нигде в мире не существовало. Автор цити­рует здесь и одновременно высмеивает общераспространенные заблуж­ дения историков.

199

Нападение как наилучшая стратегия защиты. Вместо того чтобы ограничиваться защитой от китайских «религиозных и идеологических соблазнов» на европейской почве, Ватикан мудро решил направить ост­рие