приготовить себе кофе, остальным не предложил, и Лидочка ощутила, что ее для него сейчас не существует. Потом он снова сорвался и убежал.
Когда Лидочка уже легла и читала перед сном, она услышала, что Слава куда-то звонит, вернее всего, в Москву. По лестнице простучали шаги Иришки – она присоединилась к нему.
«Завтра, – подумала Лидочка, – я снова от вас сбегу. Воскресенье – мой день. И мне нет дела до вашей тараканьей суеты». Почему-то Лидочке казалось, что все проблемы, что волнуют семейство Кошко, относятся к разряду тараканьих.
С утра она опять поднялась пораньше и, умывшись, побежала на кухню. На кухне, к ее крайнему удивлению, сидел Слава. Он нервно курил, а в блюдце перед ним лежало несколько окурков.
– Вы что, не спали? – вырвалось у Лидочки вместо приветствия.
– Не спалось, – ответил Слава.
Нет, он спал, волосы, оставшиеся на висках, были смяты, борода набок, мешки под глазами, обычно незаметные, набрякли.
Лидочка прошла на кухню, чайник был еще теплым. Она включила газ.
– Вам налить кофе? – спросила она.
– Да, спасибо.
Слава пил кофе, глядя перед собой и не желая встречаться глазами с Лидочкой. За последние сутки он сменил отношение к ней на противоположное, словно Лидочка чем-то его сильно обидела.
– Я хочу съездить к морю, – сказала Лидочка. – Как это лучше сделать? Поехать в Лондон или можно ехать дальше с нашей станции?
Слава сделал усилие, чтобы вникнуть в проблему. Потом с явным раздражением сказал:
– Поезжайте до Бромли. Все поезда, идущие к морю, там останавливаются.
– А долго ехать?
– Купите там расписание, – сказал Слава.
«Все, я в немилости, – поняла Лидочка. – Но за что?»
В столовую ворвались краснодарские Кошки. Оказывается, они собрались на бут-сейл – барахолку, на которую люди привозят ненужные в хозяйстве вещи, заполняя ими багажники – буты – автомобилей.
Валентина сказала, что мать Роберта, Снежана, обещала подвезти их до места. Она заедет в десять. Неужели Лидочка с ними не поедет? Это же такое приключение!
Лидочка сказала, что хочет съездить к морю.
На этот раз ее никто не укорил. Все уже стали привыкать к экстравагантности жилички.
Дойдя до платформы, на этот раз до той, где останавливались поезда из Лондона, она невольно поглядела на скамейку, где вчера сидел знакомый Геннадия. Конечно, сегодня его там не было, но сама скамейка испортила настроение. Что же творится? Какие неприятные известия Слава получил из Москвы? Лидочка была убеждена, что источник неприятностей находится именно в Москве.
Возвратилась Лидочка только вечером, страшно уставшая, но, как говорится, довольная. Она побывала в Рамсгейте, ела рыбу в ресторанчике над бухтой, густо уставленной яхтами, сидела на горячем песке, кормила чаек.
Вернулась она еще засветло. Дом опять был пуст.
Лидочка поднялась к себе. Она смотрела из окна на длинный газон, огражденный кустами. Предвечерний воздух был густ и сладок. Лидочке захотелось походить по траве. Она спустилась вниз, прошла через кабинет Славы. На диване валялись скомканные простыни, подушка упала на пол. Он даже не стал убирать за собой.
Лидочка вышла в сад.
Был сладкий для насекомых и птиц предвечерний час. Пчелы и шмели спешили выполнить план по нектару, трава была ровной и мягкой, но кое-где газон не мешало бы постричь. Видно, Слава собирался это сделать – под деревом стояла газонокосилка, которую никто не удосужился убрать в сарайчик.
Лидочка не стала бороться с желанием – она улеглась на спину в траву и стала смотреть на бесцветное перед закатом небо и кремовые паруса, замершие на нем. В соседнем саду, таком же длинном и узком, мальчики играли в бадминтон.
Паук-охотник пробежал по руке Лидочки. Руке было горячо и щекотно. Лидочка немного обгорела на море.
Зачем они сюда приходили? Оказывается, эта мысль и не покидала Лидочку, хотя она надеялась, что обо всем забыла.
Один из них наклонился, а второй стоял рядом, ждал, пока тот завяжет шнурок, и смотрел на дом.
Почему человеку захотелось завязать шнурок именно на задах нашего дома?
Лежать расхотелось. Лидочка поднялась и пошла по газону прочь от дома. По краям газона густо росла ежевика, отделявшая сад от соседних узких полос зелени. Три больших дерева стояли на границе сада, они перекрывали своими кронами большую часть газона.
Лидочка прошла под сенью старой липы, потом клена, видевшего еще маршала Веллингтона, наверняка охотившегося в этих местах на зайцев или лисиц, и замерла: самая настоящая лисица стояла в двадцати шагах от нее и смотрела на нее с удивлением, как на персону, не имеющую никакого права расхаживать здесь.
Потом лисица все же решила уступить и юркнула в кусты.
Ну вот, стоило мне подумать о лисице, она прибежала. О чем бы подумать теперь?
А что тянет меня туда, где они стояли? Мне хочется найти там в траве шнурок от ботинка?
Кусты, отделявшие сад от поля, сплелись так туго и густо, что пролезть сквозь них не было возможности. Но в углу сада была маленькая покосившаяся калитка. Столб и калитка, а вместо забора – кусты.
Лидочка толкнула калитку, та нехотя поддалась – ей пришлось проталкиваться по стеблям, оставляя сектор полеглой травы.
Лидочка вышла с участка.
Кусты с той стороны казались еще более густыми. Но Лидочка помнила, где останавливались наблюдатели.
Она склонилась в том месте, как будто была уверена, что они что-то потеряли у забора.
Лидочка раздвинула тугие ветки и увидела, что искала: небольшую, как старинная авторучка, тяжелую трубочку с проволочной сеткой микрофона с того конца, что был обращен к дому, и обрывком пластикового провода сзади.
Лидочка не сомневалась, что этот микрофон оставили здесь соотечественники, и эта мысль ее не обрадовала. Она не знала, взять ли ей микрофон с собой или оставить на месте. Надо было спросить у Славы – ведь это его сад оказался объектом внимания тех людей.
Размышляя, она услышала голос Славы. Тот стоял на открытой террасе сзади дома и кричал:
– Что вы там делаете?
– Сейчас покажу, – сказала Лидочка. – Идите сюда.
И тут же она подумала, что поступает неправильно, разговаривая возле микрофона, – он же все слышит, записывает и передает по начальству.
Слава нехотя спустился с террасы и пошел по газону.
Лидочка подняла микрофон, закрыла ладонью металлическую сеточку и вошла в калитку.
Но так как она не была уверена в способностях микрофона, то, потянувшись к уху Славы, прошептала:
– Вы молчите, ничего не говорите, только смотрите, что я нашла под вашим забором.
– Что это? – спросил Слава.
– Тише! Это же микрофон!
– Это ваш микрофон? – тупо спросил Слава.
– Как глупо! – рассердилась Лидочка.
Она быстро прошла к небольшому сарайчику и открыла скрипучую дверь (вот уж не думала, что в Англии так громко скрипят двери). Посреди сарайчика стоял бумажный мешок с белым удобрением. Лидочка энергично сунула микрофон внутрь и разровняла порошок.
